Премьера кино
Исторический боевик "Телохранители и убийцы" (Shi yue wei cheng) производства Китайской Народной Республики рассказывает об опасной гастроли главного китайского революционера Сунь Ятсена в Гонконге в 1906 году, когда несколько сознательных граждан объединились на защиту будущего отца нации от убийц, подосланных коррумпированной династией Цин. Политые кровью страницы истории КНР перелистала ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Автор "Телохранителей и убийц" Тедди Чан (один из его самых кассовых фильмов — "Случайный шпион" с Джеки Чаном) в бытность свою гонконгским режиссером служил энтертейнменту и коммерции, а теперь, словно почувствовав себя сознательным китайским мастером культуры, попробовал послужить еще и патриотизму с историзмом. В этом плане "Телохранителей и убийц" небезынтересно будет посмотреть и российским режиссерам, мечтающим о господдержке в ситуации, когда финансироваться будут преимущественно проекты государственного значения. В этих условиях перед режиссером, которому небезразличны зрительские симпатии, встает вопрос, возможно ли сочетать патриотическое воспитание с развлечением, чтобы не было совсем уж тоскливо смотреть. Судя по "Телохранителям и убийцам", сочетать полезное государству с приятным публике хоть и трудно, но можно.
В "Телохранителях и убийцах" многовато, пожалуй, революционной риторики. Ухо советского человека, испытывающее аллергию на пропаганду, настораживается, когда слышит первую реплику: "Слово "демократия" произошло от греческого "демос". То есть государство сотрудничает с подавляющим большинством",— рассказывает на улице детишкам какой-то учитель, тут же получающий пулю в лоб от сил реакции. Далее следует забавный разговор профессора-революционера (Тони Люн Ка Фай) с гонконгским Саввой Морозовым (Ван Сюэци, удостоенный нескольких наград за свою действительно драматическую роль), бизнесменом, спонсирующим оппозиционную газету, к которому профессор прибегает с радостной вестью, что к ним едет Сунь Ятсен — готовить революционный заговор. Бизнесмен хмурится: "Сколько?" Революционер долго и горячо объясняет: Сунь Ятсен приедет сеять зерна революции, пожар революции вот-вот вспыхнет, настали великие времена — и ты их часть... Бизнесмен смиренно выслушивает все это, как выразился бы по-китайски писатель Сорокин, "хушо бадао" и повторяет: "Короче, сколько надо?" А получив ответ, устало вздыхает: "Каждый раз ты хочешь все больше".
Прогрессивному бизнесмену не нравится, что его единственный сын (Ван Бо Че), вместо того чтобы думать о предстоящей ему учебе в Йельском университете, тоже втягивается в революционную борьбу. Однако после того как карикатурный мордастый начальник полиции с усами и аксельбантами (Эрик Цан) закрывает оппозиционную газету, бизнесмен начинает задумываться об объединении всех гонконгских китайцев доброй воли для предотвращения убийства Сунь Ятсена и сколачивает команду его добровольных телохранителей. Кроме профессора и бизнесменского сына к ней присоединяются осиротевшая генеральская дочка в шапке с ушами (Ли Ючунь), мужчина, бомжующий под забором из-за несчастной любви (Леон Лай), гигантский продавец тофу (баскетболист Менке Батыр), личный рикша бизнесмена (Николас Це), испытывающий к нему почти сыновние чувства, и бывший муж (Донни Ен) бизнесменовой наложницы (Фань Бинбин), которого она бросила из-за пристрастия к азартным играм. Слава богу, не проходит и полутора часов за всеми этими семейными разборками и приготовлениями, как начинается довольно неплохой action — особенно эффектно выглядит появление причесавшегося бомжа со стальным веером, который один выходит против нескольких десятков убийц и, как Ума Турман в "Убить Билла", бегает по перилам, летает по воздуху, крушит бамбуковые конструкции, рвет обмотавшие его цепи движением плеча, в общем до последней капли крови тянет время для Сунь Ятсена, чтобы тот успел, как следует, разагитировать всех, кого нужно, и объяснить, что "революция — это возможность дать возможность четыремстам миллионам людей жить свободно". Самого великого Сунь Ятсена (Чжан Ханьюй) удается разглядеть только в финальном кадре, зато очень подробно. Непонятно, сознательно ли хотел Тедди Чен показать фигу в кармане китайской демократии, или оно само так вышло, но последний длинный крупный план Сунь Ятсена, или, как его еще называли, "Конфуция реальной политики", оставляет впечатление, что это и правда реальный, конкретный политик — то есть манипулятор, демагог и лицемер, принимающий человеческие жертвы как должное.