В юбилейный год издательство "Классика XXI" выпустило "Хронику жизни Баха", изложенную Анной Магдаленой Бах. Мало сказать, что заинтригованному читателю предоставлен уникальный семейный документ, отсутствующий в баховских библиографиях. По прочтении книги читателю предстоит еще и долго смеяться над самим собой.
Воспоминания о Бахе, начатые Анной Магдаленой по просьбе Каспара Бургхольта, как она пишет, "одного из любимых учеников моего дорогого Себастьяна",— не читаешь, а проглатываешь. Вторая жена композитора, чье имя знакомо каждому, кто играл в детстве простенькие менуэты Баха из "Нотной тетради Анны Магдалены", оказалась прелесть какой рассказчицей. При всей женственности слога, она абсолютно непохожа ни на одну из львиц женской мемуаристики. В ее описаниях отсутствует всякое тщеславие и та характерная бытовая цепкость, которая безнадежно опошляет даже самые талантливые дамские мемуары. Не идеализируя, не мудря, но и не принижая таких понятий, как Бог и Вечность, Анна Магдалена представляет жизнь Баха в формате нормальной человеческой жизни.
Как замечательно просто Анна Магдалена опровергает бессмыслицу фатальной фразы: "Браки заключаются на небесах". "Гораздо раньше, чем я смела надеяться, что буду его женой, мне стало ясно: я не смогу принадлежать никому другому. Родители благосклонно восприняли его просьбу, но сочли своим долгом обратить мое внимание на то, что Себастьян на пятнадцать лет старше меня, и что у него много детей. Трое к тому времени уже умерли, а четверым оставшимся я должна была заменить мать. По моему смущенному лепету и слезам — иначе я не могла выразить свою радость — они заключили, что я согласна и послали меня к Себастьяну, ожидавшему в соседней комнате". Примерно так же — бесхитростно и просто — на каждой странице фиксируется состояние не только влюбленности, но и уважения ко всему, что составляло жизнь любимого человека раньше. Какой щедрости была эта женщина, если дети Баха от прежнего брака любимы ею, как и собственные; если ученики Баха росли и умирали в их доме, "наполняя сердце печалью", если каждая строчка, сочиненная мужем вспоминается наизусть, а вся жизнь после его смерти — это спокойное ожидание их встречи на небесах.
Не желая давать никаких уроков, первая (хотя, номинально все же вторая) фрау немецкой классической музыки опрокидывает целую мифологию жен-вампирш эпохи романтизма — несчастных, завистливых, вечно к кому-то бегущих и от кого-то возвращающихся сердцеедок-страдалиц, как Жорж Занд, Клара Вик, Альма Малер. И тут — катастрофа. Обшаривая полюбившийся фолиантик в поисках любых относящихся к "Хронике" сведений (как то: тираж, типография, автор перевода), внезапно натыкаешься на мелкую аннотацию: "Биография композитора, изложенная в "Хронике" от имени второй жены И. С. Баха Анны Магдалены,— одна из ярких литературных мистификаций ХХ столетия. Автору книги — английской писательнице Эстер Мейнел — удалось представить Баха таким, каким знали его современники". Думать о том, что двигало подлой англичанкой, сравнительно недавно вообразившей себя Анной Магдаленой Бах (урожденной Вюлькен), уже не хочется. Хочется только отметить, что из всех случаев беллетристического музыковедения этот — самый вопиющий и аморальный. Почему? Читайте сами.
Елена Ъ-Черемных
"Белое золото" уехало в Германию
В городе Дармштадт на юге Германии открылась выставка уникальных фарфоровых изделий из Санкт-Петербурга "Белое золото царей". Экспозиция представляет более 200 работ мастеров Императорской фарфоровой мануфактуры С.-Петербурга из коллекции Эрмитажа. Все экспонаты демонстрируются в Германии впервые — работы Санкт-Петербургской фарфоровой мануфактуры мало известны за рубежом. Однако пристрастие немцев к фарфору позволяет организаторам выставки надеяться на ее успех.
"КМ-Новости"