Премьера опера
Михайловский театр показал последнюю оперную премьеру сезона: оперу Верди "Бал-маскарад" в постановке Андрейса Жагарса, генерального директора Латвийской национальной оперы. Вместе с ним над спектаклем работала постановочная команда из Риги, хорошо известная и за пределами Латвии,— Андрис Фрейбергс и Кристине Пастернака, а музыкальной частью заведовал главный дирижер театра Петер Феранец. Рассказывает СЕРГЕЙ ХОДНЕВ.
Господин Жагарс, освоивший ремесло оперного режиссера давно и успешно (москвичи знают поставленного им в "Новой опере" "Набукко"), решил перенести действие "Бала" куда-то в начало ХХ века. Некий условный европейский двор пытается развлекаться то дворцовыми концертами (первая сцена оперы), то оккультизмом (сцена у колдуньи Ульрики), то пресловутым маскарадом, но час пробил не только для короля Густава — в воздухе разлито ощущение куда более глобальной катастрофы, которая должна вот-вот произойти. И может быть, неслучайно созданные Кристине Пастернака костюмы не дают однозначного ответа на вопрос, что же это за время: идет ли речь о поре "предвоенной, блудной и грозной", или, возможно, о 20-х, когда едва оправившаяся Европа отчаянно пыталась веселиться.
Но визуальная сторона спектакля при этом скупа и минималистична; в костюмах преобладает сочетание красного, черного и белого, а выстроенные сценографом Андрисом Фрейбергсом условные стены просто покрыты сплошным орнаментом в стиле ар-нуво: в дворцовых сценах — строгие пальметты, в сцене у Ульрики — какие-то кельтические плетенки. Выглядит как форзац старинной книги, чуть пожелтевший и кое-где пошедший пятнами. В ночной сцене на кладбище, куда Амелия приходит искать волшебную траву, тоже нет ни погоста, ни церкви: героиню окружают уходящие ввысь наподобие колумбария ряды смутно виднеющихся надгробных плит.
Интересно задуманный спектакль тем не менее очень неровен. Чуть ли не комично выглядит приход замаскированного короля с придворными к Ульрике (хорошая, но неглубокая работа Ларисы Дядьковой): судя по нарядам ее приспешниц, одетых чуть ли не в комбинации, наряду с предсказанием будущего она промышляет также и менее почтенным ремеслом. Помянутая сцена на кладбище, где вообще-то разражается главный сюжетный конфликт — приближенный короля Ренато узнает, что тот любит его жену Амелию и решает примкнуть к заговору против Густава,— решена вообще почти как вставной полуконцертный номер, отчего врывающаяся на кладбище группа заговорщиков кажется безобидными шутниками.
По всей видимости причин две. Во-первых, Андрейс Жагарс признался, что ему было тяжело в отведенные сроки добиться от певцов полноценной и подробной актерской игры. Во-вторых, для режиссера важнее явно была не любовная линия, а сам финал, столь печально кончившийся балом. Последние сцены получились самыми затейливыми. Так, режиссер и сценограф увлеченно играют с мотивом "театра в театре": сначала бальную залу скрывает занавес, аккуратно повторяющий только что поднявшийся основной занавес театра, а потом паж Оскар дирижирует сценическим оркестром, стоя аккурат на одной оси с настоящим дирижером, маэстро Петером Феранецем.
Часто действие проезжает мимо проблемных в постановочным смысле мест по прочным рельсам вердиевской музыкальной драматургии. Правда, тут уж в меру способностей самих артистов. В исполнении Дмитрия Головнина королю Густаву недоставало многомерности и харизмы; зато крепкий баритон Романа Бурденко (Ренато) сполна дорисовывал к этой роли все то, чего ей не хватало в актерском плане. Мария Литке в партии Амелии, немного неуверенная в первом акте, тем не менее показала отменную музыкальность и объемный красивый голос в остальных двух действиях, где ее героине доверены, пожалуй, самые проникновенные страницы оперы. Наталья Миронова, запомнившаяся отличной Евдоксией в предыдущей работе театра, "Иудейке" Галеви, в этот раз легко и обаятельно спела и сыграла знаменитейшую "брючную" партию вердиевского репертуара — Оскара.
Как и "Иудейка", "Бал-маскарад" кажется свидетельством вполне однозначной и похвальной репертуарной политики: представлять (и по возможности в трактовке режиссеров с европейским бэкграундом) вещи в принципе репертуарные, общеизвестные, но тем не менее идущие в наших краях весьма редко. Однако, как выяснилось, в будущем сезоне театр собирается решиться даже и на большее, чем это осмотрительное просветительство. Анонсированы три постановки: "Катя Кабанова" Леоша Яначека, "Жизнь с идиотом" Альфреда Шнитке, а также в качестве компенсации для широкой публики "Кармен" Бизе.