В Германии показывают фотографии Линды Маккартни. Вопреки ожиданиям, главное место на выставке занимают не столько портреты поп-звезд 60-х, как домашние снимки мужа Пола и детей. Семейные альбомы вновь оказываются в цене. Причем довольно высокой.
Имя Линды Маккартни (1941-1998) знают не только поклонники "Битлз", но и ценители вегетарианской кухни, и защитники животных. Мировым бестселлером стала ее книга о вкусной и здоровой пище, а принадлежавшая ей фирма по производству самим же автором описанных продуктов приносила неплохие доходы. Так что величина наследства, которое Линда оставила мужу Полу — а это более 250 миллионов долларов,— мало кого удивила.
На фоне таких финансовых и общественно значимых успехов как-то в тень ушла первая и главная профессия Линды — ее работа фотографом. В 20 лет она начинала с занятий живописью (в итоге в 80-е художником почувствовал себя сэр Пол Маккартни — его выставки даже стали показывать в Европе), но потом стала заниматься фотографией, снимая начинающих поп- и рок-певцов, ставших потом Дженис Джоплин, "Роллинг стоунз", Полом Саймоном и Артом Гарфанкелом. И прочих кумиров молодежи, вроде худосочной обаяшки Твигги, не сходившей с обложек модных журналов 60-х и ставшей отчего-то символом всей эпохи. Причем Линда (в девичестве еще Истмен) была прирожденной тусовщицей, и отношения ее с моделями часто выходили за рамки официальных. Что позволило ей в итоге не только подружиться со многими из них, но и написать позже блестящую книгу мемуаров, скромно названную "Шестидесятые — портрет эпохи". Естественно, "Шестидесятые" были проиллюстрированы фотографиями самой Линды.
Собственно, и нынешняя выставка Маккартни, путешествующая сейчас по Германии (из Кобленца она переехала в музей Густава Любке в вестфальском городе Хамме), составлена на основе снимков, опубликованных в той книге. Авторские комментарии также присутствуют на выставке — в виде экспликаций, но главным все-таки остаются снимки, на редкость психологичные и доброжелательные.
Хотя многие из героев уже на заре славы стали жертвами наркотиков и алкоголя, Линду интересовало прежде всего творческое начало в лидерах новой музыкальной волны. Не зря все-таки в свое время ее первой из женщин-фотографов взяли в штат престижного музыкального журнала "Роллинг Стоун". В 1987 году Линде присуждают почетное звание "женщины-фотографа года США", а ее выставки показывают по всему свету, в том числе и в очень разборчивом по части выбора персонажей лондонском музее Альберта и Виктории.
В последние годы она все больше увлекается ирреальным, и ее даже можно назвать сюрреалисткой от фотографии. Но все же наибольший успех выпал не на долю поздних работ и даже не на "звездные" снимки 60-х, когда бум вокруг новых, неполитических кумиров туманил головы миллионов. На выставке в Германии эти фотографии соседствуют с семейными снимками Маккартни 70-х, которые и стали, собственно, главным событием ретроспективы. Пол и дети увидены в разных ситуациях, порой сентиментальных, порой смешных (маленькая Мэри выглядывает из-за пазухи отцовской дубленки), порой ничем не примечательных — разве что интересом к запечатленным персонам (Хизер с Полом в машине). Дух хипповой поэтики, ощущение одного большого братства, столь характерное для 60-х, поневоле заставляет зрителя воспринимать и Джоплин с "Роллингами" как часть маккартниевской семьи (по меньшей мере их хоть и далекими, но родственниками). Но есть что-то решительно неимиджевое во взгляде, случайно брошенном на Пола, в том, как общается он с детьми, как смотрит в объектив,— что-то, что превращает снимки в не репортерские, делая их просто частью фамильного архива.
Зрителю предложены фрагменты огромного семейного альбома, все содержимое которого выполнено самим участником запечатленных событий. Этот сентиментальный жанр обычно предполагает временную дистанцию — это рассматривание дам в турнюрах начала века и детишек в белых платьицах на даче с удивленными пояснениями: это моя покойная бабушка в три годика. Ими и ограничивается в большинстве случаев спектр "семейного альбома". Линда Маккартни расширяет его границы, вернув современности возможность наслаждаться частным, не переходя при этом рамки приличий. Этот своеобразный ответ папарацци позволяет остаться "при своих" и любопытствующей публике, и звездам, стремящимся сохранить свою privacy.
Как известно, лучший способ избавиться от навязываемой мифологии — это создать свой миф. Но впервые, пожалуй, в качестве оружия защиты выступает семейный альбом. Увы, не каждой поп-звезде везет с домашним фотографом, да еще такого класса. Но и не каждый домашний фотограф окажется в состоянии прочертить линию между эпохами, соединив воедино идеалы молодости с ее робкими представлениями о небуржуазном счастье с последующим богатством и успехом.
АЛЕКСЕЙ Ъ-МОКРОУСОВ