Некролог
В субботу на 64-м году жизни в Париже умер от рака актер Бернар Жиродо.
Жиродо был невыносим и неотразим, как маньяки, сыгранные перед тем, как его настиг рак: миллионер, нанимающий официанта, чтобы тот наслаждался недоступными ему радостями жизни, в "Деле вкуса" (2000) Бернара Раппа и бисексуальный палач чувств в "Каплях дождя на раскаленных скалах" (2000) Франсуа Озона. Критики называли его новым Жераром Филипом, режиссеры говорили, что не они выбирали Жиродо, а Жиродо соблазнял их, а агенты актера вопреки всем правилам игры сетовали на его характер.
Характер у него был — мама, не горюй, и он это понимал: "Я был ужасен, агрессивен, гневлив". В июне 1996 года на фестивале в Сочи чудом не случилось кровопролития, когда Жиродо, недовольный какими-то бытовыми мелочами, пошел врукопашную с телохранителем Марка Рудинштейна. Но это пустяки по сравнению с тем, что он — гость диктатора Маркоса — учудил на Филиппинах. Отужинав с президентом, допил вино, промокнул губы салфеткой и зачитал наизусть железной леди Имельде Маркос доклад "Международной амнистии" о положении дел в ее стране.
Он всегда нарывался — так и остался пацаном, в 16 лет завербовавшимся на флот, совершившим две кругосветки на вертолетоносце "Жанна д'Арк" и ушедшим в актеры, поняв, что "матрос никогда не станет капитаном". Преподаватели долго отучали его от палубной походки. Даже рак он назвал своим "новым кораблем", а книги, которые писал, когда болезнь лишила его возможности играть, называл ностальгически: "Моряк, бросивший якорь" (2001), "Мужчины на земле" (2004), "Женщины в море" (2007). В октябре 2009 года вместе с министром обороны он открывал возрожденную благодаря ему школу юнг, закрытую в 1988 году на 160-м году существования: "Странно, нет? До сих пор, хотя я и левый, ничего не имею против военных".
В кино он дебютировал в обличающем полицию и тюрьмы фильме Жозе Джованни, бывшего убийцы и каторжника, "Двое в городе" (1973). Предпочитал режиссеров не с оглушительно громкими именами, но с честной репутацией авторов: певец марсельских "черноногих" — бежавших из Алжира европейцев — Александр Аркади, швейцарский радикал Даниэль Шмидт, единственный знаменитый режиссер-ливанец Марун Багдади, чилиец-сюрреалист Рауль Руис, феминистки Диана Кюрис, Николь Гарсиа. В "Малышке Лили" (2002) Клода Миллера, модернизированной версии чеховской "Чайки", он сыграл современного Треплева.
Полицейский-алкаш в "Ангельской пыли" (1987) Эдурда Ниерманса, убийца-гей в "Большом прощении" (1982) Аркади, соблазнитель в "Годе медуз" (1984) Кристофера Франка — легко обмануться, вспоминая эти роли Жиродо, относительно его амплуа. Когда он поставил "Капризы реки" (1996), где сыграл губернатора колонии времен Великой французской революции, режиссеры схватились за голову: боже, как этот варвар органичен в эпоху пудреных париков. Жиродо сыграл прелата в "Насмешке" (1996) Патриса Леконта и самого Мольера в "Маркизе" (1997) Веры Бельмон, придав грубую достоверность веку, далеко не столь галантному, как его представляют.
Последние десять лет болезни он провел как списанный на берег моряк — в тщетном ожидании, что его снова возьмут на борт. Одну из последних ролей сыграл в фильме Клер Девер с символическим названием "Пропащие моряки" (2003). Своего корабля он так и не дождался и умер не только и не столько от рака, сколько от тоски по недоступному плаванью — актерству.