В войне крупнейших российских коммерческих банков наступил коренной перелом. На минувшей неделе основные баталии впервые разыгрались на рынке банковских услуг.
Так называемые первая и вторая банковские войны не вполне соответствовали своему названию. Хотя оба раза воевали друг с другом банки. Однако яблоком раздора в обеих войнах служили объекты, не напоминавшие банки даже отдаленно. В 1995 году война при этом велась не за право предоставлять кредиты или обменивать валюту, а за шанс недорого приватизировать нефтяные компании или металлургическое суперпредприятие "Норильский никель". Через год бои развернулись за холдинг "Связьинвест".
А вот на прошлой неделе развернулась банковская война в полном смысле этого слова. Противостоящие банковские кланы дали старт двум чисто банковским суперпроектам. Сначала банки МЕНАТЕП, Мост-банк и СБС-АГРО объявили о намерении образовать консорциум с целью выкупить крупный пай в Связь-банке. Затем их конкурент ОНЭКСИМ начал реорганизацию своей промышленной империи и "очистку банка от несвойственных ему функций".
Оба этих независимых, на первый взгляд, события тем не менее подчиняются одной и той же логике конкурентной борьбы. Борьбы за право числиться самой влиятельной банковской структурой в стране. Более влиятельной, чем сам Сбербанк.
Не все то плохо, что пахнет сургучом
На сегодняшний день крупнее Сбербанка в России банка нет. Сбербанк — это не только роскошный офис стоимостью несколько десятков миллионов долларов на Юго-Западе Москвы. И даже не только 16 тысяч отделений по всей стране. Главное: Сбербанк — это огромные деньги, репутация и гарантированная государством "непотопляемость". Противостоящим банковским группировкам, разумеется, выгоднее всего было бы просто купить Сбербанк вместе со всеми его отделениями — сколько бы это ни стоило. Проблема, однако, в том, что Сбербанк не продается сейчас и не будет продаваться в обозримом будущем.
Контрольный пакет акций Сбербанка еще в начале 90-х был закреплен в федеральной собственности до 2000 года. Срок уже стал истекать и самые реальные претенденты на покупку государственных акций Сбербанка заволновались. Ведь уже пятый год банк СБС-АГРО, например, пытается прямо конкурировать со Сбербанком в деле привлечения частных вкладчиков, однако сумел за это время открыть всего несколько сот отделений, чего пока явно недостаточно для полноправной конкуренции со Сбербанком даже в Москве.
Прошедшей зимой вопрос о будущем государственного пакета акций Сбербанка рассматривала Дума — после 2000 года ЦБ обязан был передать госпакет в управление Мингосимуществу. "Продавить" вопрос о приватизации Сбербанка через МГИ было бы намного проще, чем через ЦБ. Это понимали все. Но вопрос о возможной продаже госдоли частным владельцам отпал сразу после того, как председатель ЦБ Сергей Дубинин добился от парламента принятия закона, который продлевал владение ЦБ акциями Сбербанка на "неопределенный срок". Коммерческим банкам в этой ситуации было от чего впасть в уныние. Чтобы выйти на масштабы Сбербанка, им теперь требовалось потратить многие годы и миллиарды долларов.
Но тут выяснилось, что создать равный Сбербанку (если не сказать — еще больший банк) при определенных условиях можно сравнительно недорого: если поставить под свой контроль обычную почту. Ту самую постсоветскую доисторическую почту, которая пахнет расплавленным сургучом и в которой вечно нет нужного размера ящиков для отправки посылок с гостинцами для родных. Ту почту, которая никогда не приносила прибыли и которую никто не стал бы покупать даже в страшном сне.
Между тем одно свойство почты с течением времени не могло не привлечь коммерческие банки — в любом из 43 тысяч архаичных почтовых отделений России всегда можно было получать и отправлять деньги. Из любого конца страны в любой. Что бы ни говорилось при этом о сургуче и нехватке бланков для телеграмм. Ну а что если немного дооснастить все эти почтовые отделения так, чтобы они могли выполнять те же операции, что и сберкассы,— что получится? По числу филиалов получится почти втрое более мощный банк, чем Сбербанк России. С той же, если не большей, гарантированной репутацией у населения.
Борьба за почту пахнет жареным
Проект превращения почтовых отделений в филиалы некоего банка существует уже почти три года. Еще в 1995 году руководство отраслевого Связь-банка объявило об амбициозном проекте создания на базе почтовых отделений Федерального почтового банка, через который население получало бы, как и сейчас, пенсии и почтовые переводы, но при этом оснащенного современным банковским оборудованием и технологиями. Но у министерства связи не было денег. Достаточно сказать, что один простейший телеграфно-расчетный терминал стоит $3000, откуда следует, что преобразование почты в полноценный розничный банк стоит не менее $1 млрд.
Между тем со временем эта сумма перестала пугать частных инвесторов. Более того, такие жесткие и прагматичные банки, как МЕНАТЕП, Мост-банк и банк СБС-АГРО согласились вложить не менее $250 млн в почту в обмен на 33% акций Связь-банка, на базе которого Госкомсвязи по-прежнему планирует когда-нибудь создать мощнейший Федеральный почтовый банк. Более того, оценив ситуацию, три упомянутых банка создали консорциум, в который решили больше никого не принимать — настолько, по их расчетам, оказалось выгодным дело преобразования почты в банк. Одних пенсий через почту проходит на сумму 12 млрд деноминированных рублей в год. Контроль за прохождением такой суммы дорогого стоит. Пошли даже толки, что ради завладения почтой три банка готовы слиться в один банк. Ради этого они даже позволили себе "забыть" о существовании всех прочих банков-конкурентов, например, Альфа-банка, Промстройбанка и ОНЭКСИМбанка, у которых на будущее почты были свои виды.
Азарт разыгрался еще больше, когда выяснилось, что конкурс на право развития почты проводить необязательно. Ведь Связь-банк — это, по сути, частный паевой банк, в котором 70% капитала принадлежат организациям связи, входящим в холдинг "Связьинвест", таким как, например, "Ростелеком". При этом таким акционерам "Связьинвеста", как ОНЭКСИМбанк с партнерами, наносился бы сокрушительный удар — ведь "ОНЭКСИМ и Ко" владеют всего лишь 25% акций "Связьинвеста" и не могут эффективно противодействовать планам захвата почты их противниками. Правда, Связь-банк — это еще далеко не вся почта с ее 43 тысячами отделений, но тут уже, как говорится, дело техники. Тем, кто сумел бы приобрести пай с Связь-банке, ничего не стоило бы его впоследствии увеличить и тем самым свести влияние ОНЭКСИМбанка на почту к минимуму.
Наконец, при грамотной постановке дела и достаточных первоначальных вливаниях Федеральный почтовый банк фактически мог бы стать монополистом в таком перспективном секторе финансового рынка, как средства населения. А где сегодня еще можно найти дополнительные деньги? Ведь все финансовые потоки промышленных компаний между крупнейшими банками уже поделены. ОНЭКСИМбанку в такой ситуации потребовалось принимать срочные контрмеры. И он их принял.
Деньги с Запада не пахнут
ОНЭКСИМбанк признает, что на рынке операций со средствами населения России его конкуренты сильнее. Перестройка системы управления империей ОНЭКСИМбанка, которая официально началась на прошлой неделе, основной своей целью имеет привлечение средств из-за рубежа. Пусть население России отдает под контроль конкурентов свои пенсии и денежные почтовые переводы. ОНЭКСИМбанк в этих условиях решил стать более привлекательным для иностранных инвесторов.
Крупнейшие иностранные инвесторы и кредиторы — такие, как Международная финансовая корпорация, Мировой банк или ЕБРР,— по сведениям из самого ОНЭКСИМбанка, давно выражали пожелание, чтобы структура его собственности и управления стала "прозрачной". Например, журнал Euromoney недавно буквально "затерзал" руководителей ОНЭКСИМа Владимира Потанина и Михаила Прохорова вопросами о том, кому конкретно принадлежит "входящая в группу" фирма "Свифт", которая формально владеет "Норильским никелем", в то время как все уже привыкли думать, что "Никелем" владеет ОНЭКСИМбанк.
В ответ на большинство подобных вопросов ОНЭКСИМбанк и затеял кардинальную реорганизацию своей империи. Владимир Потанин уходит из банка и возглавляет новую структуру — холдинговую компанию "Интеррос", которая не будет более заниматься вопросами развития собственно ОНЭКСИМбанка, а будет думать о повышении качества его взаимоотношений с другими предприятиями группы.
В группе "Интеррос" обижаются, что конкуренты сумели "подмять под себя" Связь-банк и в перспективе захватить рынок вкладов населения России. Но в то же время ОНЭКСИМ надеется, что его новая, более "прозрачная" структура собственности позволит компенсировать эту потерю притоком средств из-за рубежа. Член совета директоров вновь созданной холдинговой компании "Интеррос" Дмитрий Ушаков в интервью Ъ оценил ее возможности по привлечению иностранных инвестиций в $10-12 млрд в год.
Сознательно уступив конкурентам рынок розничных банковских услуг, на котором его конкуренты заведомо сильнее, банк сделал основную ставку на западных инвесторов. В результате на российском банковском рынке сложилось распределение сфер влияния между крупнейшими банками, в котором "пересечений" фактически не осталось.
Вопрос в том, какая ставка окажется более оправданной — западные деньги или деньги еще не охваченного банковской заботой населения России. Гадать тут бесполезно. Партнеры Бориса Березовского неизбежно будут вставлять палки в колеса всем, кто работает на Владимира Потанина. И наоборот.
АЛЕКСАНДР МАЛЮТИН