Дело о налоговом макияже

С середины июня вся Франция следит за развитием истории, начавшейся с дворецкого с записывающим устройством и дошедшей до президента страны. В центре событий оказалась 87-летняя Лилиан Бетанкур, крупнейший акционер L'Oreal, одна из самых богатых женщин мира, состояние которой оценивается в €16 млрд.

Седа Егикян, Полина Гордеева

Лилиан Бетанкур не первый раз оказывается в центре громкого разбирательства. Ее уже обвиняли в нелегальном финансировании партии Никола Саркози, ее дочь несколько лет через суд добивается признания ее недееспособности, а теперь ею заинтересовалась и налоговая служба.

Конфликт интересов

Последний скандал разгорелся после того, как в распоряжении французского медиапортала Mediapart и журнала Le Point оказалась аудиозапись разговоров Лилиан Бетанкур c ее финансовым консультантом и управляющим состоянием Патрисом де Местром, сделанная ее дворецким Паскалем Бонфуа. Охранная фирма, обеспечивающая безопасность дома Бетанкур, разумеется, регулярно осматривала помещение на наличие прослушивающих устройств. Однако дворецкий был, очевидно, знаком со знаменитой мыслью Эдгара Алана По, который уверял, что если кому-то надо что-то спрятать, то лучше всего это сделать, положив предмет на самое видное место, тогда на него никто не обратит внимания. Так, собственно, и произошло. Ни охранники, ни сама Бетанкур не обратили ни малейшего внимания на диктофон, лежавший на столе — вместе с пультами дистанционного управления и другими похожими предметами — в доме, где Лилиан Бетанкур принимала посетителей. Дворецкий записывал их разговоры с мая 2009-го по май 2010 года, в общей сложности был собран 21 час аудиоматериалов. По одной из версий, он шпионил за хозяйкой по заданию ее дочери Франсуазы Бетанкур-Мейерс, которая потом передала записи полиции. Впрочем, сама Франсуаза утверждает, что ни о чем дворецкого не просила, записи она получила анонимно, по почте, и, шокированная их содержанием, немедленно отправила в полицию.

Во время одной из записанных бесед Лилиан Бетанкур договаривается о переводе средств на счета зарубежных банков, в основном находящихся на Сейшельских островах и Швейцарии, чтобы укрыть эти средства от налогообложения. Только в Швейцарию она планировала перевести €80 млн. Взамен же обещала сделать пожертвования партии президента Никола Саркози — "Союзу за президентское большинство" (UMP), членам которого она и раньше преподносила подарки.

В компании, которая управляет частью состояния Лилиан Бетанкур, работает жена министра труда Эрика Верта Флоранс. На эту должность ее нанимал как раз Патрис де Местр, консультант Лилиан Бетанкур. Из-за этого у многих, особенно у французской прессы и политиков из оппозиции, возник вопрос о возможной причастности Эрика Верта к налоговому скандалу.

И Эрик Верт, и его жена, конечно, все отрицают. "Очень неприятно,— говорит министр,— что меня считают подозреваемым, хотя я ничего не сделал". Волна критики, направленной против министра труда, была столь сильна, что Никола Саркози пришлось за него вступиться. На саммите в Канаде он заявил журналистам, что целиком и полностью уверен в своем министре.

Семейный конфликт

Между тем, пока в Елисейском дворце накаляется обстановка вокруг Эрика Верта, в семье Лилиан Бетанкур разгорается старый конфликт — между самой Лилиан и ее дочерью. В декабре 2007 года Франсуаза Бетанкур-Мейерс подала иск против друга своей матери 63-летнего Франсуа-Мари Банье — известного фотографа, работавшего, в частности, в журналах New Yorker и Vanity Fair. Благодаря тому что его моделями были такие люди, как Джонни Депп и принцесса Монако Каролина, Банье прозвали фотографом звезд. В своем иске Бетанкур-Мейерс требует признать мать невменяемой и лишить ее права управлять своим состоянием. Мать и дочь не разговаривают уже многие годы, Лилиан Бетанкур поддерживает отношения только с одним из двух своих внуков.

Дружба между Лилиан Бетанкур и Франсуа-Мари Банье продолжается уже более 20 лет. Лилиан Бетанкур и ее муж Андре благоволили к фотографу, среди друзей которого были Сальвадор Дали, Луи Арагон, Самюэль Беккет, Пьер Карден и Изабель Аджани. Свидетели, которых допрашивала полиция в связи с иском против Банье, описывали его как человека, очень близкого и преданного Бетанкур. Например, по их рассказам, он вполне мог позвонить, зная, что она отправляется в ресторан, чтобы напомнить ей взять с собой кошелек.

Подарки Банье Бетанкур преподносила и в начале их дружбы. Например, в 1992 году она подписала три контракта о страховании его жизни. Один из этих контрактов Банье аннулировал, в результате получив €100 млн. Стоимость двух других контрактов к 2010 году составила €584 млн.

Однако незадолго до смерти мужа Бетанкур в 2007 году количество и стоимость этих подарков резко возросли, и их общая стоимость к настоящему моменту превысила €1 млрд. В частности, Банье вписан в число наследников и должен получить коллекцию картин Пикассо, Матисса, Мондриана, Леже и других художников, стоимость которой оценивается примерно в €24 млн. В 2006 году Бетанкур решила, что ему в наследство также должен достаться остров Дарос на Сейшелах. Этим островом она владела через фонд, находящийся в Лихтенштейне, и право владения им в налоговых органах не зарегистрировано. Стоимость острова оценивается в несколько сотен миллионов евро. Прежде этот остров принадлежал иранскому шаху, а Лилиан и Андре Бетанкур приобрели его в 1999 году через офшорную компанию с помощью одного иранского бизнесмена. После покупки острова супруги Бетанкур обустроили его, стоимость работ оценивается в €50-60 млн. На острове есть небольшая взлетно-посадочная полоса, и Лилиан Бетанкур держит там свой самолет. Впоследствии, уже в 2010 году, она захотела передать этот остров в собственный благотворительный фонд, однако, как это видно из расшифровки аудиозаписей, ее управляющий Патрис де Местр напомнил ей, что остров уже передан Банье.

Многочисленные дорогие подарки в результате и побудили дочь Лилиан Бетанкур, бывшую до появления Франсуа-Мари Банье единственной наследницей всего состояния, подать против фотографа иск, утверждая, что Банье — мошенник, а ее мать — жертва этого мошенничества. Было заведено дело, в рамках которого необходимо установить, можно ли считать Бетанкур вменяемой. Однако это сильно затруднено тем, что она отказывается проходить медицинское обследование. "Довольно. Я не овощ!" — передал слова Бетанкур ее адвокат.

Судебное разбирательство по этому делу должно было начаться в конце прошлой недели, однако может быть отложено. Сам Банье говорит, что долгое время отказывался от подарков Бетанкур, но потом все-таки начал их принимать. "Эти подарки были сделаны женщиной, которая находится в здравом уме",— говорит он. Если его признают виновным, ему грозит до трех лет тюрьмы и штраф в размере €375 тыс. Кстати, в разговоре со своим управляющим, опубликованом французской прессой, Лилиан Бетанкур заявляет, что согласна вычеркнуть Франсуа-Мари Банье из списка наследников.

Налоговая инспекция и суд

Сделанные дворецким записи доставили множество хлопот и его нанимательнице, и министру труда Франции, и налоговым службам. Один из консультантов Бетанкур заявил журналистам, что обнаружил некий старый счет в швейцарском банке, о котором она не сообщала в налоговую службу. По словам министра бюджета Франсуа Баруэна, после такого заявления, сделанного человеком из окружения Лилиан Бетанкур, налоговая инспекция проверит все источники ее дохода и изучит все ее активы. "Мы доберемся до самого дна. Мы объедем весь мир и выясним, что и где находится... Закон один для всех",— сказал он.

Сама Лилиан Бетанкур намерена задекларировать все свои активы. Она утверждает, что исправно платит налоги, и за последние десять лет сделанные ею налоговые выплаты составили €400 млн. Кроме того, она обещала "упорядочить все семейные фонды, находящиеся за рубежом". Некоторые французские журналисты увидели в этих словах косвенное доказательство того, что часть своего состояния Лилиан Бетанкур укрывает от налогообложения. Но и подробнейшая налоговая декларация не станет решением всех ее проблем: сейчас адвокаты Банье рассматривают вопрос о том, могут ли аудиозаписи, сделанные дворецким, быть использованы на суде.