Госдума одобрила законопроект о банкротстве, а президент подписал указ об оздоровлении государственных финансов. Оба документа надежно защищают права несостоятельных должников.
Здоровые нищие
Борис Ельцин подписал указ "О мерах по оздоровлению государственных финансов". Поскольку выплатить все свои долги бюджетным организациям государство не в состоянии, значительную их часть оно решило просто списать.
Президентский указ не стал сюрпризом. Еще 25 ноября Виктор Черномырдин подписал подготовленный Минфином план "по увеличению сбора налогов и сокращению расходов федерального бюджета" — указ практически продублировал этот план. Зачем понадобилось превращать план в указ, совершенно ясно. Более высокий статус этого документа позволил использовать его как козырь на непростых переговорах правительства с Международным валютным фондом. Прием успешно сработал: завизированная президентом программа контроля за бюджетными расходами заставила миссию фонда, побывавшую в Москве в декабре, поверить в реальность программы оздоровления российских финансов. И МВФ согласился выплатить России задержанный им кредитный транш в $700 млн.
Но этим значение указа не исчерпывается. Он и вправду демонстрирует решимость исполнительной власти перейти от безуспешных поисков доходов к сокращению и рационализации расходов. Согласно документу, до 1 марта 1998 года в России должна быть проведена инвентаризация всей сети бюджетных организаций, а к 1 августа — установлен сокращенный перечень госорганизаций--прямых получателей бюджетных средств.
Отчитываться в расходовании бюджетных денег их получателям придется ежемесячно. Причем руководители бюджетных организаций, в первую очередь федеральные министры, будут нести персональную ответственность за принятие обязательств по платежам, размер которых превышает установленные Министерством финансов лимиты (эти лимиты, естественно, могут быть гораздо меньше, чем написано в законе о бюджете). Наложен запрет на строительство и покупку госорганизациями недвижимости сверх утверждаемого правительством перечня. Введен ряд мер по экономии средств на транспортные расходы, денежное довольствие и социальные пособия госчиновникам — вплоть до того, что вице-премьеры лишились права пользоваться правительственным авиатранспортом.
В целом президент велел в 1998-1999 годах сократить госрасходы на бюджетные организации до 40 млрд деноминированных рублей в год. Для 1998 года это означает уменьшение кредиторской задолженности государства по меньшей мере на 50 млрд.
Логика этого решения станет понятной, если вспомнить, что еще в ноябре Ельцин запретил с 1 января 1998 года все формы зачетов с бюджетом (см. Ъ #42, с. 54). Иными словами, недоимщики смогут возвращать свои долги только деньгами. Естественно, в этой ситуации они сделают все, чтобы заставить правительство погасить встречную задолженность им со стороны бюджетных организаций. А ее размер в будущем году может составить до 100 млрд рублей, то есть около четверти всех федеральных расходов.
Тут-то и пригодится новый указ. Госорганизации, распределяющие бюджетные средства среди подрядчиков,— министерства, ведомства, различные федеральные фонды и т. п. (всего их насчитывается не менее 70 тыс.), постоянно нарушают бюджетную дисциплину. Многие проекты они осуществляют в долг, что, вообще говоря, вполне понятно: ведь денег-то им государство не дает. Постройте нам сегодня, говорят они, (отремонтируйте, напечатайте, привезите), а деньги мы заплатим, когда будут. И находятся подрядчики, которые выполняют работы. Счет потом получает, разумеется, Минфин. Указ дает возможность значительную часть этих расходов признать не соответствующими бюджетным программам, а сделанные по ним долги аннулировать. А что аннулировать не удастся, Минфин переоформит в ценные бумаги. К тому моменту, как придет пора их гасить, государство наверняка еще что-нибудь придумает.
Больные короли
10 декабря Государственная Дума приняла в третьем чтении проект федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)". По старому закону о банкротстве безнадежные предприятия подлежали почти однозначной ликвидации, а их имущество — продаже. По новому — должников будут сперва долго лечить. Процедура банкротства может растянуться на долгие годы, за которые пострадавшие от несостоятельного должника кредиторы сами вполне могут успеть стать банкротами.
Банкротство, согласно законопроекту, это "признанная арбитражным судом или объявленная должником неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) обязательным платежам". Чтобы "неспособность" считалась законной, должник должен просрочить платежи минимум на три месяца. Важная деталь: в старом законе речь идет только о предприятиях, в новом — о должниках вообще.
Дела о банкротстве рассматриваются арбитражным судом только при условии, что требования к должнику--юридическому лицу в совокупности составляют не менее пятисот минимальных зарплат (41,7 млн рублей), а к должнику--физическому лицу — не менее 100 минимумов (8,3 млн).
Правом подать в суд заявление о признании должника банкротом закон наделяет его самого, кредитора и прокурора. Причем сам должник обязан сделать это не позднее чем через месяц после того, как наступил срок уплаты по обязательствам, которые он не в состоянии удовлетворить. В противном случае руководитель предприятия-должника (или индивидуальный предприниматель) может быть привлечен к уголовной ответственности.
Кроме того, с заявлением о признании банкротом в суд могут обратиться и налоговые органы. Например, при неисполнении налогоплательщиком (как физическим, так и юридическим лицом) своей обязанности по уплате налогов.
Характерно, что права инициировать процесс о банкротстве лишается Федеральная служба по делам о несостоятельности. Иными словами, ФСДН становится просто научной лабораторией, функции которой сведены к анализу текущего состояния предприятий и надзору за их деятельностью.
В законе подробно расписана процедура банкротства. В частности, впервые в российском законодательстве вводится такое понятие, как период наблюдения. Он начинается с того момента, как суд принимает заявление о банкротстве, и длится около трех месяцев — до введения внешнего управления или конкурсного производства. Суд назначает арбитражного управляющего, который в период наблюдения осуществляет надзорные функции за должником. С этого момента органы управления должника могут совершать сделки исключительно с согласия управляющего. А он, в свою очередь, вправе предъявлять в суд от своего имени требования о признании сделок недействительными, а также о принятии дополнительных мер по обеспечению сохранности имущества должника.
Пока арбитражный управляющий наблюдает за потенциальным банкротом, кредиторы должны собраться и решить, что, по их мнению, с должником нужно делать. На основании их решения суд может признать должника банкротом. После этого арбитражный управляющий слагает свои полномочия и начинается следующий этап — конкурсное производство или внешнее управление. Кстати, продолжительность обоих периодов в новом законе значительно выросла, что, разумеется, тоже на руку должнику.
Если суд решает отложить банкротство, то вводится внешнее управление — на срок до 18 месяцев. Руководитель должника отстраняется от исполнения своих обязанностей и прекращаются полномочия органов управления. Одновременно вводится мораторий на удовлетворение требований по всем обязательствам должника. Все функции руководителя переходят к внешнему управляющему. Он принимает в ведение имущество должника, проводит его инвентаризацию и решает, как вытянуть должника из ямы. Подконтролен внешний управляющий только комитету кредиторов.
Если суд признает должника банкротом, то открывается конкурсное производство — оно тоже может продолжаться до 18 месяцев. Наступает срок исполнения всех денежных обязательств должника и прекращается начисление неустоек (штрафов, пеней), процентов и иных финансовых санкций. Полномочия по управлению предприятием переходят к конкурсному управляющему. Он проводит инвентаризацию и оценку имущества должника, после чего реализует его на открытых торгах (если не установлен иной порядок продажи).
Вырученные деньги распределяются между кредиторами в предусмотренном ГК порядке. Первыми получают свое граждане, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда их жизни или здоровью. Во вторую очередь выплачиваются выходные пособия и зарплата гражданам, работающим по трудовому договору. В третью — удовлетворяются требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника. В четвертую — требования по обязательным платежам в бюджет и во внебюджетные фонды. Если после этого от имущества еще что-нибудь остается, то производится расчет со всеми остальными претендентами.
Конкурсное производство считается завершенным, а должник ликвидированным с момента внесения на основании определения арбитражного суда соответствующей записи в единый государственный реестр юридических лиц.
Кроме того, на любой стадии должник и кредиторы вправе заключить мировое соглашение. Правда, суд может утвердить его только в том случае, если удовлетворены требования кредиторов первой и второй очереди.
Опрос под вопросом
На прошлой неделе были оглашены результаты референдума по поводу состава Московской областной думы. Избирателям был задан вопрос: "Согласны ли вы с тем, чтобы количество депутатов Мособлдумы, работающих на постоянной оплачиваемой основе за счет средств бюджета, не превышало половины от общего числа избранных депутатов?". Избиратели ответили положительно, фактически согласившись с тем, что законодательное собрание должно стать совещательным органом при подмосковном губернаторе.
Началась эта история еще в октябре, когда 34 совета муниципальных образований области предложили Мособлдуме обратиться к народу с указанным вопросом. Дума отказалась, и тогда Лыткаринский совет пожаловался на нее в Московский областной суд. Суд лыткаринцев поддержал. Решение встретило горячее одобрение Мособлизбиркома и областной администрации. Тогда депутаты Мособлдумы подали кассацию в Верховный суд, который тоже высказался за референдум. Однако решение Верховного суда 10 декабря отменил его президиум — дело было возвращено в Мособлсуд.
Далее события разворачивались стремительно. Всего за несколько часов до начала референдума областной суд снова решает его проводить. Поскольку подготовка, несмотря на все судебные перипетии, не останавливалась ни на минуту, референдум проходит в запланированные сроки. Граждане соглашаются с тем, что половина депутатов должны сами зарабатывать себе на жизнь, и Мособлизбирком объявляет акт свободного волеизъявления состоявшимся. И лишь на одно обстоятельство никто почему-то не обращает внимания.
Сам по себе референдум незаконен. Во-первых, потому, что на всенародное обсуждение этот вопрос вообще не мог быть вынесен. Согласно федеральному закону "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", вопросы формирования органов власти не могут решаться на референдуме. Стало быть, "народ" просто не имеет права перевести депутатов на "общественную работу". Во-вторых, Мособлсуд не вправе назначать никаких референдумов — по областному закону "О референдуме" это может сделать только дума, приняв отдельный закон.
Кому же все это понадобилось? Рассуждения о том, что народные избранники обходятся области слишком дорого, следует признать беспочвенными. Тех 8,5 млрд рублей, которые истрачены на референдум, с лихвой хватило бы, чтобы содержать всех депутатов Мособлдумы еще четыре года.
Стало быть, не в деньгах дело. Может быть, тогда в том, что состоящая наполовину из хозяйственников, дума будет более послушной? Ведь от исполнительной власти предприятия зависят куда больше, чем от законодательной. А следовательно, и положение их руководителей, ставших "неполноправными" депутатами, будет в значительной степени определяться их способностью найти общий язык с администрацией области. Трудно поверить, что эта мысль никогда не приходила в голову губернатору Анатолию Тяжлову.
Впрочем, возможно, все эти баталии обернутся не более чем пустой тратой областных денег. Обжаловать референдум может любой избиратель Подмосковья. Собирается это сделать и зампредседателя комитета Мособлдумы по законодательству Валерий Токарев. Кроме того, Мособлдума уже подготовила кассационную жалобу и направила в Конституционный суд РФ ходатайство, в котором просит рассмотреть вопрос о разграничении компетенции между областной думой и областным судом.
Однако новая Мособлдума может кассацию и ходатайство отозвать. Что она, скорее всего, и сделает.
ВЛАДИМИР СТУПИН