Граф, пионервожатый, президент

Прошедший в воскресенье первый тур президентских выборов приблизил Польшу к президентству Бронислава Коморовского, а Россию — к Польше.

Константин Земляков

Бронислав Коморовский возглавил польское государство случайно. Он занимал пост маршала сейма (председатель нижней палаты польского парламента), когда президент Лех Качиньский и сопровождавшие его лица погибли в авиакатастрофе под Смоленском 10 апреля. Правда, к этому моменту он уже был основным кандидатом на пост президента от партии "Гражданская платформа", которую возглавляет премьер-министр Дональд Туск. Тогда, как и теперь, он выглядел наиболее вероятным победителем выборов. Даже трагическая гибель основного конкурента Леха Качиньского и вступление в предвыборную гонку его брата-близнеца Ярослава Качиньского не изменила этой ситуации. Страна готова к тому, чтобы во главе нее впервые за несколько столетий встал настоящий аристократ.

Детство

Бронислав Мария Коморовский, как было принято говорить в СССР и прочих социалистических странах, "из бывших": он родился 4 июня 1952 года в знаменитой и старинной семье. Вполне возможно, что он окажется первым польским президентом--родственником (хотя и дальним) европейского монарха — принцессы Матильды, жены наследника бельгийского престола герцога Брабантского. Его отец, Леон Жигмунт Коморовский, ученый-африканист, был последним, кто на законных основаниях именовался графом Коморовским. После прихода к власти в Польше коммунистов дворянские титулы были упразднены. Правда, к профессору Коморовскому и после многие студенты, коллеги и друзья, обращались не иначе как "господин граф". Надо сказать, что сам профессор Коморовский, в отличие от сына, не имел никаких проблем с новой властью. Еще в середине Второй мировой войны он вступил добровольцем в Народное Войско Польское, образованное на территории СССР, и закончил войну в чине младшего лейтенанта под Дрезденом. После войны граф Коморовский отучился в Варшавском университете и стал известным в Польше африканистом и антропологом.

Поначалу и Бронислав мирно сосуществовал с коммунистическим режимом, активно включился в деятельность организации польских скаутов — Союза польских харцеров, к тому времени попавшего под полный контроль Польской объединенной рабочей партии. Друзья, зная о дворянском происхождении Коморовского, говорили, что он один из немногих, кто может называться харцером ("харцер" — "рыцарь") по праву рождения.

Харцерству Бронислав Коморовский уделял времени едва ли не больше, чем учебе. И даже после окончания школы он сохранил связи с харцерской организацией, сделавшись харцерским инструктором, то есть пионервожатым. На одном из харцерских собраний он познакомился со своей будущей женой Анной.

Юность

Впрочем, на харцерском движении сотрудничество с социалистическими властями не закончились. Коморовский закончил исторический факультет Варшавского университета и тут же устроился на работу в одну из негосударственных польских газет — "Всеобщее слово". Газета имела сомнительную репутацию. Он называла себя католической, однако церковь отказывалась признавать ее таковой: "Всеобщее слово" призывало польских католиков всемерно сотрудничать с коммунистами и помогать им в деле строительства Польской народной республики. В газете Коморовский проработал три года. Вся дальнейшая карьера Коморовского была связана уже с антисоветской деятельностью.

Еще в 1979 году он вместе со знакомыми по университету организовал независимое (а значит, подпольное) издательство "Историческая и литературная библиотека" и принимал активное участие в создании подпольных библиотек в крупнейших варшавских школах и институтах. Кроме того, он вступил в одну из самых известных диссидентских организаций страны — Движение защиты прав человека и гражданина. Уже на следующий год Коморовский был отдан под суд и приговорен к месяцу тюремного заключения за организацию несанкционированной демонстрации. А в 1980 году вступил в независимый профсоюз "Солидарность".

После того как в декабре 1981 года в Польше было введено военное положение, Коморовский был интернирован, а через полгода выслан из Варшавы. Он поселился в католической общине Непоколянув в 40 км от столицы, где преподавал историю в семинарии. Коморовский и там продолжал более или менее активную диссидентскую деятельность и стал одним из теоретиков либерально-консервативного крыла "Солидарности".

Карьера

С падением Польской народной республики в 1989 году началась политическая карьера Коморовского. Он был назначен директором аппарата министерства по связям с политическими организациями и объединениями. А через два года стал заместителем министра обороны страны. Он активно участвовал в деятельности правоцентристских партий — "Демократического союза" и "Союза свободы". Некоторое время он даже возглавлял эти партии. От "Демократического союза" Коморовский был избран в польский сейм в 1991 году.

Карьера Коморовского развивалась достаточно быстро. Он возглавлял парламентский комитет по делам обороны, а с 2000 по 2001 год — министерство обороны страны. В 2001 году он был одним из создателей новой либерально-консервативной политической партии "Гражданская платформа". Кроме того, он занимал ответственные посты в парламенте — заместителя председателя комитета по обороне и члена комитета по иностранным делам. В 2005-2007 годах Коморовский был вице-маршалом, а затем маршалом сейма Польши.

Вместе с товарищем, нынешним премьер-министром Дональдом Туском, Коморовский оставался, пожалуй, самым последовательным критиком братьев Качиньских. "Он был и остается полной противоположностью Качиньских",— говорит один из его знакомых. Он выступает за интеграцию Польши в Европу — для Качиньских интеграция всегда было главной угрозой самобытности Польши. Он выступает если не за тесную дружбу, то по крайней мере за прагматичные и взаимовыгодные отношения с соседями, Германией и Россией, отношения с которыми были испорчены во времена правления братьев Качиньских.

Глава государства

О намерении принять участие в президентских выборах (они были поначалу намечены на октябрь) Коморовский заявил еще в феврале. И немедленно стал фаворитом предвыборной гонки. Как отмечали наблюдатели, он обладал всеми достоинствами тогдашнего президента Леха Качиньского, не имея его недостатков. У Коморовского не менее героическая (с точки зрения борцов с коммунистическим прошлым) биография. Кандидатуру Коморовского на выборах поддержал сам Лех Валенса, первый президент Третьей республики. Коморовский обладал не менее обширным, чем Качиньский, опытом государственной работы. При этом он не был неоправданно упрям, не страдал ксенофобией и был куда более приемлемой фигурой для переговоров с иностранными партнерами, нежели Лех Качиньский.

"Меня не оставляло чувство стыда, когда нами управляли Качиньские,— говорит один из польских экспертов.— Стыда за Польшу, которая доверила себя двум таким смешным и неприятным людям. Коморовский ни у кого не вызывает таких чувств". Это вполне отражали и опросы общественного мнения: Коморовский побеждал в первом туре примерно с 48% голосов, а во втором легко переигрывал Леха Качиньского, следующего по популярности кандидата.

Тем не менее президентом Коморовскому пришлось стать еще до выборов. После трагедии под Смоленском в соответствии с конституцией ему перешли полномочия президента страны. А дата выборов передвинулась с октября на июнь.

Смоленская катастрофа, безусловно, стоила Коморовскому нескольких процентов голосов. Кто-то решил голосовать за Ярослава Качиньского, можно сказать, из жалости. А то, что теперь Коморовский был не просто видным политиком, но и главой государства, сделала его более уязвимым. К примеру, не слишком умелые действия правительства Дональда Туска по ликвидации последствий наводнения, случившегося в мае, привели к тому, что часть критики досталась и Коморовскому. Да и некоторые кадровые решения, принятые Коморовским уже в качестве исполняющего обязанности президента (например, назначение бывшего премьера-социалиста на пост главы национального банка), многим не понравились. Тем не менее все это не слишком повлияло на расстановку сил. По всем прогнозам Бронислав Коморовский все-таки станет первым за долгие годы аристократом-президентом, находящимся в прямом родстве с правящей европейской королевской династией. Если, конечно, Бельгия к тому времени не перестанет существовать.