Эстетика победы

Завтра начнутся прославленные гонки 24 часа Ле-Мана. Автомобильная публика не пропустит это зрелище ни за что. К тому же в нынешнем году к автомобильным энтузиастам впервые за долгие годы присоединятся поклонники искусства: наравне с десятками спортивных машин в соревновании будет участвовать арт-объект — BMW M3 GT2, вышедший из мастерской великого и ужасного Джеффа Кунса.

Мы привыкли к тому, что BMW Art Cars, регулярно появляющиеся на свет совместными усилиями баварских инженеров и звезд contemporary art, являются машинами только номинально, главное в них — творческая обработка художника. В памяти еще свеж предыдущий Art Car 2007 года, в котором мастер природных инсталляций Олафур Элиассон вообще не оставил от автомобиля практически ничего, погребя шасси под глыбой льда. Однако изначально искусство несло в этих автомобилях вспомогательную функцию — было призвано лишь привлечь внимание к самой машине, еще больше подчеркнуть ее мощь, драматизм, мужественность.

История началась в 1975 году, когда французский аукционист и страстный гонщик Эрве Пулен решил соревноваться в круглосуточных гонках Ле-Мана на необычной машине. Помог ему в этом американский художник Александр Калдер, разукрасив его BMW 3.0 CSL в красный, желтый и синий цвета. Публика была в восторге, и Пулен решил продолжать. В следующем году разрисовывать его машину (точно такую же, как и год назад) взялся Фрэнк Стелла — получилась мелкая тетрадная клетка с энергичными геометрическими узорами поверху. Первые Art Cars не выиграли призов, по техническим причинам они не доехали даже до финиша. Но этим машинам удалось что-то куда более важное: они утвердили автомобиль в качестве дизайнерской иконы XX века и положили начало официальной коллекции художественных BMW. Уже в 1977 году над украшением BMW 320l Group 5 Race Version трудился не кто иной, как Рой Лихтенштейн — звезда поп-арта первой величины. Примечательно, что у этой типично лихтенштейновской "комиксовой" машины было две премьеры — перед гонками в Ле-Мане ее показали в музее. И не просто в музее, а в парижском Центре Помпиду — это означало, что Art Cars обернулись нешуточным движением мировой значимости. Как будто в доказательство этому команда Эрве Пулена пришла на Ле-Мане девятой в общем зачете и первой в своем классе. В 1979 году эстафету принял его величество современного искусства Энди Уорхол — торжествующий Пулен привел его BMW M1 Group 4 Race Version в красно-сине-зеленых кляксах шестым в общем зачете и вторым в своем классе.

Вот здесь, пожалуй, громкие имена и завидные успехи и изменили курс проекта BMW Art Cars. Как нежное барокко переросло во всеподавляющее рококо, так и искусство из верной помощницы инженерии превратилось в ее властную повелительницу. Объятая языками пламени машина Эрнста Фукса (1982) и покрытый репродукциями картин автомобиль Роберта Раушенберга (1986) — оба BMW 635 CSi — никогда не выезжали на трек. BMW M3 Group A Race Version 1989 года Майкла Джагамары Нельсона, расписанный в технике пэтчворк, и такой же автомобиль Кена Дона в технике деграде — были последними по-настоящему гоночными автомобилями. Оба художника австралийцы, и их машины соревновались в австралийских чемпионатах. С тех пор много замечательных художников сделало много замечательных Art Cars: Матазо Каяма, Сезар Манрике, А.Р. Пенк, Эстер Малангу, Сандро Чиа, Дэвид Хокни, Дженни Холцер и, конечно, Олафур Элиассон — но все это были произведения искусства в чистом виде.

В текущем году в честь 35-летия проекта BMW Art Cars на дорогу выезжает прямой потомок самых первых — гоночных — арт-каров. И снова гонки Ле-Ман, и снова суперзвезда contemporary art. Джефф Кунс всегда мечтал сделать свой Art Car и публично заявлял об этом — ему хотелось влиться в "закрытый клуб" предшественников, отмеченный именами Уорхола, Раушенберга и Хокни. На прошлой неделе мечта господина Кунса сбылась — в Центре Помпиду, на том самом месте, где свой Art Car представлял Рой Лихтенштейн, он подписал собственную машину под семидесятническую музыку Led Zeppelin — а именно под красноречивый трек "Bring it home", что можно было бы вольно перевести как "Назад к истокам".

Выглядит автомобиль в исполнении Джеффа Кунса как визуальное воплощение скорости и аэродинамики. От переднего номерного знака до заднего бампера протянулись цветные линии — как будто кто-то на длинной выдержке сфотографировал сотни объектов, движущихся на бешеной скорости. А сзади мы видим, как эти линии взрываются и разлетаются на куски — это машина разрывает границу скорости звука. Такая трактовка очень к лицу BMW M3 GT2, наследнице великого спортивного семейства M3. Кунса вдохновило, что могучий спортивный агрегат скрупулезно проектируют и долго строят ради одного единственного момента — гонки, с одной единственной целью — победить. Художник поставил перед собой цель разработать эстетику победы. Он рассматривал автомобиль как воплощенное желание жить, гнаться, достигать и побеждать. С помощью цвета он задумал показать энергию, спрятанную под капотом у автомобиля, и провести параллель с энергией человека и энергией жизни.

Другой вопрос, стоявший перед Джеффом Кунсом, заключался в технике исполнения: это гоночная машина, следовательно, лишние граммы веса для нее смертельны, а покрытие должно выдерживать огромные температуры на протяжении невиданного времени — суток. Выбор пал на винил с цифровой печатью — в него, как во вторую кожу, одели BMW M3 GT2.

Завтра этот автомобиль встретит момент, ради которого BMW и Джефф Кунс его создавали,— гонку. А с сентября полюбоваться им можно будет в музее BMW в Мюнхене, где он займет место рядом со своими более и менее спортивными предшественниками.