Обострение на Корейском полуострове и ситуация в Иране заставили США и КНР, начавших год в атмосфере чуть ли не холодной войны, искать пути к примирению. Вчера в Пекине открылось заседание американо-китайского стратегического диалога, на который из Вашингтона прибыла беспрецедентная по масштабам делегация — 200 чиновников во главе с госсекретарем Хиллари Клинтон. Стороны пообещали друг другу работать вместе над всеми спорными проблемами. Впрочем, перемирие может оказаться недолговечным.
Война за мир
"Мы видим возможности взаимовыгодного сотрудничества, а не для соперничества по принципу "игра с нулевой суммой". Поскольку почти ни одна из глобальных проблем не может быть решена без совместных действий США и Китая",— заявила вчера Хиллари Клинтон на открытии двухдневного заседания американо-китайского стратегического диалога. Этот механизм Пекин и Вашингтон создали в прошлом году вскоре после прихода к власти в США команды президента Барака Обамы. По словам госпожи Клинтон, второе заседание уже стало самым масштабным мероприятием в истории отношений: вместе с госсекретарем в столицу КНР прибыли 200 высокопоставленных американских чиновников, в том числе министр финансов Тимоти Гайтнер, министр торговли Гэри Локке и глава Федеральной резервной системы Бен Бернанке.
Еще пару месяцев назад проведение такого мероприятия едва ли было возможным: Пекин и Вашингтон находились на пике дипломатического противостояния, начавшегося в январе с объявления властей США о намерении продать Тайваню партию оружия на сумму $6,4 млрд. Затем стороны начали обмениваться чувствительными ударами. Так, Хиллари Клинтон решительно встала на сторону поисковика Google в его борьбе за отмену цензуры в китайском интернете, президент Обама встретился с далай-ламой, конгресс и сенат ввели новые пошлины на китайские товары и потребовали от Пекина повысить обменный курс юаня. Китай отбивался всеми силами: минобороны КНР разорвало отношения с Пентагоном, а госсовет обещал ввести санкции против участвующих в сделке с Тайванем американских компаний. Многие аналитики предрекали, что отношения единственной сверхдержавы и набирающего силу азиатского гиганта вступают в период холодной войны.
Однако вчера в публичных выступлениях представители обеих сторон рассыпали друг другу комплименты. Особенно преуспела в этом Хиллари Клинтон: в своей пятиминутной речи она успела похвалить Пекин за рост экономики, "вытащивший из бедности миллионы людей", улучшение ситуации с правами женщин и распространение интернет-технологий. Ни слова о свободе слова или искусственном завышении курса юаня, о которых госсекретарь так много говорила с начала года. В ответ хозяева во главе с председателем КНР Ху Цзиньтао тоже говорили лишь о важности дружбы, не упоминая об "имперских силах, старающихся навязать свой диктат всему миру" (в последние месяцы в таких выражениях США фигурировали в прессе КНР).
Главные причины неожиданного сближения Вашингтона и Пекина четче всех обозначила Хиллари Клинтон: "Прежде всего нам много предстоит сделать по вопросам международной безопасности. Мы в последнее время много консультировались по иранской ядерной проблеме. Огромное беспокойство сейчас вызывает и КНДР". Таким образом она дала понять, что на перемирие с Пекином Вашингтон пошел прежде всего ради того, чтобы заручиться китайской поддержкой по Ирану и Северной Корее.
Хрупкое перемирие
Первые признаки потепления в отношениях США и КНР наметились в ходе обсуждения в Совбезе ООН предложенного американцами проекта санкций против Тегерана. Первоначально Пекин выступал решительно против. Оно и понятно: Иран остается одним из ключевых поставщиков нефти и газа в КНР, обеспечивая около 15% импорта углеводородов. В условиях, когда западные компании спешно покидают иранский рынок, Пекин превратился в крупнейшего инвестора в нефтегазовом секторе страны (объем накопленных инвестиций превысил $35 млрд). Наконец, в феврале китайская госкомпания CNPC договорилась с Тегераном об участии в освоении крупнейшего в мире газового месторождения Южный Парс, а Sinopec — о миллиардных инвестициях в развитие нефтеперерабатывающего комплекса страны. В этих условиях, чтобы провести санкции через Совбез, где Пекин обладает правом вето, США пришлось пойти на колоссальные уступки.
Завесу тайны вокруг американо-китайских переговоров по тексту резолюции недавно приоткрыла газета The New York Times. По словам источников издания в администрации США, последние десять дней подготовки резолюции прошли в напряженных переговорах между делегациями двух стран в ООН. В итоге из текста убрали пассаж об ограничении иностранных инвестиций в энергетический сектор Ирана, а также все положения, которые могли бы затронуть интересы китайских компаний. В итоге Пекин лишь взял на себя обязательство не продавать Тегерану тяжелую военную технику, а также присоединиться к санкциям в отношении некоторых банков и компаний, связанным с Корпусом стражей исламской революции. Собеседники "Ъ" в тайваньском дипломатическом корпусе отмечают, что еще одним условием пакетной сделки стал отказ США от планов продать Тайбэю партию подводных лодок и 70 самолетов F-16 — официально от их закупки отказалось само руководство острова.
В итоге на прошлой неделе США смогли представить Совбезу свой проект санкций, полностью одобренный пятеркой постоянных членов. При этом Пекин поддержал этот документ, не уцепившись даже за то, что накануне Иран объявил о достижении договоренностей с Турцией и Бразилией (см. "Ъ" от 20 мая).
Не менее актуальным в последние дни для США стала и северокорейская проблема в свете расследования гибели южнокорейского корвета "Чхонан", в которой Сеул обвинил Пхеньян. Хиллари Клинтон вчера специально остановилась на этом вопросе, призвав Пекин действовать с Вашингтоном совместно и наказать КНДР. Здесь подходы сторон в последнее время еще ближе, чем по Ирану. Например, приезжавший в начале мая в Китай лидер КНДР Ким Чен Ир просил у Пекина увеличения экономической помощи, однако китайские лидеры дали понять гостю, что, пока Пхеньян не пойдет на уступки и не вернется за стол шестисторонних переговоров, помогать не намерены.
Сблизив позиции по политическим вопросам, Пекин и Вашингтон вчера обозначили готовность работать и над ключевыми проблемами в экономике. Так, председатель КНР Ху Цзиньтао на встрече с американскими гостями пообещал, что "Китай продолжит двигаться по пути реформирования механизма формирования курса юаня", намекнув тем самым на возможность его повышения. Этого Вашингтон добивается не первый год, а в апреле Белый дом пригрозил, что, если КНР не откажется от манипулирования курсом своей валюты (по мнению властей США, Пекин занижает курс на треть для поддержки китайского экспорта), Вашингтон введет новые таможенные барьеры на пути товаров из Поднебесной. В апреле Тимоти Гайтнер должен был представить конгрессу соответствующий доклад, но публикация его задержана. Впрочем, высказывание председателя эксперты оценили сдержанно: если еще недавно казалось, что Пекин сам может повысить курс юаня для обуздания инфляции, то после падения евро перед китайскими экспортерами вновь встала задача конкуренции с производителями из ЕС. "Пока речи об изменении нашей валютной политики не идет",— подтвердил эти опасения и заместитель главы госкомиссии КНР по развитию и реформам Чжан Сяоцян.
Другим вопросом стало снижение торговых барьеров. Вице-премьер госсовета КНР Ван Цишань вчера сообщил, что Пекин хотел бы поскорее узнать, когда и как США намерены снимать ограничения на экспорт в КНР высокотехнологичной продукции и инвестиции китайских компаний в экономику США. Ответные условия немедленно сформулировал Тимоти Гайтнер. По его словам, для выполнения этих пожеланий от Пекина потребуется также приоткрыть свой рынок для американских компаний, а заодно гарантировать соблюдение интеллектуальных прав.
Впрочем, над решением этих проблем стороны бились еще со времен администрации Джорджа Буша, но решения не нашли. Серьезных предпосылок к тому, что стороны договорятся на сей раз, тоже нет. Хрупки и политические договоренности: даже если ООН примет пакет санкций против Ирана в нынешнем виде, для США проблему это не решит. Не исключено, что потребуются новые меры и новый торг с Пекином. А значит, внезапно наступившее потепление может столь же внезапно закончиться.