Музей капустник
В Москве прошла "Ночь музеев". Третьяковская галерея на Крымском Валу подготовила к ней выставку "Санаторий искусств. Отделение артопедии и эстетической травматологии". Сбежала, не долечившись, АННА ТОЛСТОВА.
По большому счету смысл "Ночи музеев" в том, чтобы заманить в храмы искусства публику, которая туда ни ногой, необычным клубным форматом с непременным концертом. Третьяковка на Крымском тоже огласилась зубодробительными звуками концертов и медиаперформансов, но отдел новейших течений не поскупился на специальную выставку, которая разместилась в обычно пустующих вестибюлях музея. Кураторы — Кирилл Светляков и Кирилл Алексеев — вдохновились схожестью этих пространств, заставленных цветочными кадками, с типовыми санаторно-курортными интерьерами. Так и возникла идея "артопедии": художникам предложили лечить посетителей, часто жалующихся, что современное искусство их травмирует, от эстетической близорукости. Раскрывать людям глаза и вправлять мозги. Впрочем, установленный у входа объект "Аллегория совриска" в виде огромного куска сыра в мышеловке работы группы MMAG сразу предупреждал, что за бесплатное посещение музея придется расплачиваться.
Смысл проекта был исчерпывающе выражен в инсталляции Юрия Альберта и Виктора Скерсиса: Альберт украсил вестибюль растяжкой с лозунгом "Эта работа должна выглядеть так, как будто не было авангарда начала XX века", а Скерсис — флажками с изображением протезированных конечностей и прооперированных органов. Вообще же образы протезов, костылей, инвалидных колясок, больничных коек, аптечных шкафчиков, очков и пилюль переходили из опуса в опус, поскольку большинство участников — студенты, дилетанты и салонные ремесленники, каких встретишь разве что на "Арт-Манеже", а такие деятели, как правило, понимают заказ со школярской прямолинейностью. Работы немногочисленных художников на этом фоне смотрелись чистыми шедеврами, даже черно-белая загогулина с подписью "Геометрия не вредит здоровью" вездесущего ветерана ленинградского андеграунда Леонида Борисова казалась вершиной концептуализма.
Однако два произведения явно выпадали из общего капустника. "Тренажер" Сергея Воронцова 1985 года — минималистская конструкция в духе Сола Левитта, в которую вставлено настоящее весло: этот визуальный парадокс, сталкивающий абстракцию и реализм, может служить и остроумным пособием для перевоспитания ценителей разнообразных "девушек с веслами". И "Глазки" Аркадия Насонова 2009 года: пародийная медицинская картотека, где абсурдистские рисуночки в манере "Веселых картинок" подписаны насмешливо-поэтичными диагнозами вроде "Эти глаза никогда не видели обнаженного женского тела" или "Эти глаза все знают, но ничего не видят". Обе работы, сделанные не ради "санаторного" проекта, лишний раз напоминают, что искусство и так — по самой своей природе — избавляет от эстетической близорукости и расширяет поле зрения. Вряд ли больной выздоровеет, если лекарь вместо микстур и таблеток пичкает его приказами: "Поправляйся немедленно, мерзавец!" Почему же зритель должен полюбить искусство, которое орет на него: "Я искусство, понял, дурак, а ну раскрой глаза"? И все же "Санаторий" выполнил задачу-максимум: потолкавшись в вестибюлях, окончательно оглохнув и одурев от малохудожественных глупостей, пациенты спасались в залах авангарда и новейших течений.