Выставка текстиль
В галерее "Проун" на "Винзаводе" открылась выставка "Индпошив", посвященная работе художников в текстильном дизайне. За агитационный текстиль агитирует АННА ТОЛСТОВА.
Что ни говори, а живая вещь убедительнее любых проектов и деклараций. Скажем, скромненький платочек 1925 года производства Владимиро-Александровского треста хлопчатобумажных фабрик: не какой-нибудь синенький, а с товарищем Лениным в центре, в круглой раме с хороводом пролетариев физического и умственного труда — один несет чертеж портика, другой тащит куль "сахаро-патока-сласть", а третий, как Сизиф, сгибается под грузом советского рубля. Или мужская трикотажная жилетка в узорах со спутником, облетающим земной шарик с надписью "СССР". Искусство — в жизнь: вот эскизы фресок с дирижаблями Александра Лабаса, а вот те же дирижабли на образчике тканей для Иваново-Вознесенской мануфактуры. Термин "агитационный текстиль", в отличие от "агитационного фарфора", не устоялся, но выставленное в "Проуне" — это именно он.
"Индпошив" сделан, как обычно для галереи Марины Лошак, в свободной артистической манере: первый авангард соседствует с последним, а высокое искусство — с винтажным ширпотребом. Казимир Малевич с эскизом "Супрематического платья", белого, как для невесты, только по рукаву, вороту и подолу бегут полоски красной и синей прямых — и Ирина Затуловская с настоящим "Подвенечным платьем", совершенно минималистским по крою, воротничок с пуговками и манжеты, все нарисовано тушью по ткани. Алексей Пахомов с "производственной" акварелью "На текстильной фабрике" — и портновские манекены в цветастых крепдешиновых платьях 1950-х годов. Впрочем, по случаю года Франции в России к русскому авангарду добавлен раздел французского, и здесь возникают интересные параллели.
Сразу оговоримся, что авангард Франции на выставке наполовину тоже родом из России. Кроме Рауля Дюфи и Жоржа Вальмье во французском отделе можно увидеть наброски платьев Сони Делоне-Терк, эскизы тканей Файбиша-Шраги Зарфина, друга детства Хаима Сутина, и большую коллекцию рисунков джерси Ильи Зданевича — в эмиграции отставной футурист Ильязд работал на Коко Шанель и одно время даже возглавлял ее текстильную фабрику. Впрочем, Зданевич и Зарфин выглядят куда более натуральными французами, чем сам Дюфи. Сборная же России в основном женская — Ольга Розанова, Любовь Попова, Варвара Степанова, Надежда Удальцова, Людмила Маяковская, Наталья Киселева — с проектами материй в супрематических узорах и авангардной прозодежды. Мужчины — Николай Суетин и Илья Чашник — тоже участвуют, но их архитектурный супрематизм как-то хуже ложится на ткань.
На первый, поверхностный взгляд между нашим, революционным и жизнестроительным, дизайном 1920-х годов и французским ар-деко нет большой разницы. Вальмье адаптирует для текстиля идеи Фернана Леже, а Попова — свои и Малевича. Только во французской части мы понимаем, что полоски и квадратики — это просто нарядный орнамент из любви к чистой геометрии. А в российской — что они всегда готовы сложиться в архитектон, проун, самолет или лампочку Ильича. Словом, во что-нибудь осмысленное и воспитательное. Специалисты утверждают, что большой популярностью ситчики в заводах и тракторах у советских модниц не пользовались. В галерее есть лишь один бывший в носке туалет 1920-х: старообразная крестьянская кофта наподобие шушуна, сшитая из лоскута с гидроэлектростанциями и серпами-молотами явно не из прогрессивности ее обладательницы, а по бедности. Всех амазонок авангарда уложила на лопатки хитроумная художница по текстилю Вера Склярова, наловчившаяся прикрывать самолеты и лампочки Ильича листиками, ягодками и цветочками. О безоговорочной победе цветочного орнамента в быту свидетельствуют и "Люрики" Бориса Михайлова, и фотографии Сергея Максимишина и Анастасии Хорошиловой. Так что зря Варвара Степанова возмущалась, что "текстильное производство законсервировало художника в болоте среднемещанского вкуса, связав его так называемой модой". "Среднемещанский вкус" не терпит насилия и яростно сопротивляется. Набойки в духе Вальмье, кажется, и сейчас можно найти в продукции дешевых французских марок одежды, а с набойкой в духе наших авангардисток-народниц встретишься разве что в музее.