Хочется надеяться, что этот "Шрек" все-таки будет последним. Он уже почти подошел к той грани, за которой кривлянье перед зеркалом из развлечения превращается в симптом. Хотя поклонникам франшизы все одно: в передернутых сказках, фекальных шутках и зеленых физиономиях героев есть что-то успокаивающе узнаваемое. Как, собственно, и в сказках, которые они пародируют.
Популярность "Шрека" ничуть не удивительна. Гораздо страннее, что в его успехе так и не оказалось рецепта. Ведь никакой хитрости в том, чтобы нарисовать зеленых человечков и заставить их все на свете обстебать, уж точно нет. Но почему-то "Шрек" так и не поднял волну. Да, был один фильм про то, что, чтобы быть обаятельным, вовсе не обязательно быть прекрасным,— "Корпорация монстров",— да и тот вышел в том же году, что и "Шрек", и уж точно не под его влиянием. Было несколько мультфильмов скорее для взрослых, чем для детей, вроде "Игоря" и "Коралины", все они провалились в прокате. Что до постмодернистских аллюзий, то они так или иначе присутствуют в каждом успешном анимационном фильме. Особенно любит это дело компания Disney, не упускающая случая пошутить на тему своего великого прошлого. Но когда старичок Карл Фредриксен в мультфильме "Вверх" хмурит брови, как голливудская звезда 1950-х, или злодей из выходящего летом фильма компании Universal "Гадкий я" копирует ужимки Питера Селлерса, это совсем не шрековское измывательство над всем и вся. Смех "Шрека" — это такой раблезианский смех, тотальный, где предмет столько раз вывернут наизнанку, что во всех этих ослах и котиках не остается ничего, кроме смешного. Но если уж что-то не искажено, что-то остается таким, как ему положено, то здесь комическое заканчивается и начинается лирическое. Так, на фоне общего безумия особенно нежной и узнаваемой становится история самого Шрека, его роман с Фионой, его страх отцовства или боязнь досрочно осреднекласситься. Такой Гомер Симпсон в Волшебной стране. Желтенький или зелененький, он все равно остается нежным придурковатым WASP.
Пусть этот тотальный шрековский смех не заразил американскую анимацию, в России его отголоски слышны практически в каждом полнометражном мультфильме. Это "богатырские" фильмы питерской студии "Мельница" ("Алеша Попович и Тугарин Змей", "Добрыня Никитич и Змей Горыныч" и "Илья Муромец и Соловей-разбойник"). Или сделанная на той же студии удалая мультипликационная экранизация филатовской сказки "Про Федота-стрельца". И совсем апофеоз — мультфильм "Новые приключения Аленушки и Еремы", где путешествующих на печи героев преследует вышедший из тумана огромный 15-метровый еж, протяжно плача "Девочка, девочка". Примитивная анимация легко усваивает примитивный юмор. Но без героя, без шрековской лирики все это, конечно, не работает. Самым ходовым товаром в "Шреке" является даже не юмор, а золотое сердце главного героя. Как опять же в "Симпсонах". Пусть он не очень умный, совсем некрасивый и вообще ничем не выделяется. Зато гляньте какой хороший человек. Ну или огр.