В Петербурге на сцене Александринского театра дебютировал самый представительный в России Международный театральный фестиваль имени Антона Чехова. Первым показали спектакль парижского Theatre de la Ville по пьесе Эдена фон Хорвата "Казимир и Каролина", участвующий в специальной программе, организованной по случаю года России — Франции. Вместе с театральным марафоном стартовала и ЕЛЕНА ГЕРУСОВА.
Безупречное реноме Чеховского фестиваля складывалось теперь уже двумя десятилетиями. Этот действительно высочайшего художественного качества театральный форум проводится в Москве с 1992 года, по нему можно писать историю современного театра, да и сам он стал театральной классикой. Нынешний, Девятый — не совсем обычный. Впервые обозначено присутствие в Петербурге, и, как рассказал на пресс-конференции его бессменный генеральный директор Валерий Шадрин, не исключено, что создание своей гастрольной программы в Петербурге войдет в постоянную практику фестиваля.
К тому же нынешний Чеховский оказался внеочередным. Как правило, он проводится раз в два года, а VIII фестиваль состоялся прошлым летом. И если вспомнить, что его почетным гостем тогда была как раз Франция, то надо думать, что составить, не повторяясь в афише, театральную программу года Франции было не так-то и легко.
В Александринский театр спектакль парижского Theatre de la Ville приехал после гастролей на сцене московского Вахтанговского театра (подробная рецензия на спектакль опубликована "Ъ" 28 апреля). В Москву французская труппа самоотверженно добиралась на автобусах, в небе над Европой еще летал пепел исландского вулкана. На петербургскую сцену актеры были доставлены уже не столь форсмажорно, так что недостатки спектакля будет трудно списать по части природных катаклизмов.
"Казимир и Каролина" — постановка руководителя театра Эмманюэля Демарси-Мота. Господин Демарси-Мота, без сомнения, весьма интеллектуальный и хорошо образованный режиссер. В сущности, к его спектаклю даже трудно предъявлять претензии, потому что главная из них сводится к механистичности и неопределенности действия, к отсутствию "живого" театра. А в статике своей спектакль выглядит очень даже эффектно. Механизмы, конструкции, аттракционы и, в качестве театра в театре, представление в балагане с демонстрацией сиамских близнецов и женщины-гориллы.
И даже в таком привычном приеме, как использование фотохроники на дальнем плане, можно разглядеть отличные кадры; дорогого стоит монтаж крупного портрета завитой, круглоглазой дамы с шагающими сквозь ее голову армейскими полками.
И все же собственная история в этом спектакле не складывается. О чем он? О любви и бедности? О надвигающемся фашизме? О крахе человеческого перед лицом экономического кризиса? Просто о неверности? Это ретроспектива или предупреждение современникам? Ответа, в общем-то, и нет.
Пожалуй, чуть больше, чем другим актерам, удалось на Александринской сцене рассказать о своем герое исполнителю роли Казимира Тома Дюрану. Остальные, не исключая очень по своей природе выразительную и потенциально, похоже, готовую к работе с жесткой немецкой драматургией Элоди Буше, как-то потерялись в сложносочиненном механизме спектакля. И это могло бы быть комплиментом, если бы героем "Казимира и Каролины" вышла бы именно что толпа мюнхенского Октоберфеста 1931 года, где и происходит действие пьесы, однако этого и не случилось.
Остается сказать спасибо за культуртрегерство. Все-таки Эдена фон Хорвата, одного из важнейших немецкоязычных драматургов, в России не ставят, да и не помнят. А если и вспоминают о пьесе "Сказки Венского леса", то хорошо, если не спутав с фильмом 1938 года "Большой вальс", о Штраусе с Милицей Корьюс в роли примадонны Карлы Доннер.
Пьесы же фон Хорвата — это своего рода "антиштраус", разоблачение опасных для общества мелкобуржуазных взглядов, и в "Сказках" увлечение венскими вальсами представлено квинтэссенцией бюргерской культуры. "Казимир и Каролина" написаны сразу же после "Сказок", в том же 1931 году, это последняя мощная, четко акцентированная пьеса, прозвучавшая на немецком до фашистского переворота. И потому провидческая. Ставить ее сегодня тем более сложно.
По дикой иронии судьбы, умер австрийский драматург в 1938 году на Елисейских полях: просто приехал в Париж поговорить об экранизации романа "Юность без бога" — а на него упала сорванная мощным порывом ветра ветка платана. В этот же год Австрия вошла в нацистскую империю, а книги Эдена фон Хорвата сожгли на площади в Мюнхене еще раньше. Это имя стоит того, чтобы его вспомнить.
Чеховский фестиваль в Петербурге продолжится в июне и июле; афишу составят четыре спектакля другой спецпрограммы, посвященной 150-летию со дня рождения Чехова. Среди них премьера знаменитого хореографа Жозефа Наджа. Завершит свою программу в Петербурге Чеховский фестиваль уже в октябре, работой из программы года Франции; "Комеди Франсез" привозит "Женитьбу Фигаро" Бомарше в постановке Кристофа Рока — главный театр Франции, знаменитый Дом Мольера, не показывал в Петербурге больших спектаклей четверть века. Можно рассчитывать, что программа фестиваля пойдет по нарастающей.