"Секрет фирмы" попросил главу Oracle СНГ Бориса Щербакова написать рассказ. Тема была оставлена на усмотрение автора. В итоге получилась грустная, но очень реалистичная история.
В воздухе, несмотря на утренний час, стояло душное марево. Просыпаться Леониду Аркадьевичу категорически не хотелось: реальность предстоящего дня к утренней неге совершенно не располагала.
Размышления о судьбе тяготили. Ведь как было тогда, во времена вселенской смуты в российских пределах? Он ведь не сразу согласился на перевод в Москву, в офис только что образованного холдинга. Около полугода мучился дилеммой: идти в представительство американской фирмы, производителя КИП, то есть "измериловки", куда его тянуло неизвестное доселе кадровое агентство из Лондона, или все-таки в Москву? Конечно, идти в холдинг тоже было опасно — там уже управляли совсем незнакомые люди лет тридцати от роду, что было непривычно, необычно. Но на первых порах оказалось вполне терпимо, тем более за такие-то деньги.
Реальность в основном состояла в том, что его, Леонида Аркадьевича, в холдинге чуть ли не каждый день "мочили". Этот омерзительный, какой-то уринально-садистский термин был очень в ходу. "Мочили" всех: секретарей, замов и помов, начальников служб, директоров. Даже его, хотя Леонид Аркадьевич формально занимал едва ли не четвертую-пятую позицию в холдинге — с прошлого сентября он отвечал за "маркетинг" в целом. Относительно новое для него чувство постоянной обязанности оправдываться за существующие и выдуманные грехи служило мощным противовесом пачкам банкнот с портретом Бенджамина Франклина и, как иногда ему казалось, вот-вот готово было перевесить их по сумме обстоятельств — но все как-то не получалось.
Вторым инструментом управления у юных владельцев холдинга была "разводка", видимо, почерпнутая из устава караульной и гарнизонной служб. "Разводили" тоже всех, невзирая на ранги и "погоны". Каждый день Леонид Аркадьевич мысленно был готов к тому, что правила игры поменяются и надо будет мучительно искать ответы на казавшиеся еще вчера очевидными вопросы: кто отвечает за поставки комплектующих на Первый завод? кому докладывать о состоянии дел с продажей продукта А? как выполнить выросший в три раза план при вдвое сокращенном коллективе вверенного ему отдела?
Леонида Аркадьевича в холдинге чуть ли не каждый день «мочили». Этот омерзительный, какой-то уринально-садистский термин был очень в ходу
Маркетинг как таковой в холдинге осуществлялся по велению и хотению одного человека, бывшего старшего уполномоченного УФСБ по Воронежской области, а ныне полновластного владельца холдинга Артема (Ивановича!) Жилова. Какое значение он вкладывал в этот термин, увы, было известно лишь самому Жилову, да и дефиниции постоянно менялись.
Иногда он делился своими соображениями с ближайшим окружением, и тогда все становилось более или менее понятно: когда надо "уходить" в розницу (с чем уходить, не пояснялось), строить графики возврата инвестиций ("Каких инвестиций?" — думал про себя Леонид Аркадьевич), сегментировать рынок... Ну, необходимость сегментирования все знали как "Отче наш" — с недавних пор это стало коньком. Иногда по три раза за неделю приходилось сегментировать, в соответствии с графиком смены стратегии.
Несмотря на юность, Артем (ну да, Иванович, конечно) был весьма хваток, что и успокаивало Леонида Аркадьевича: дескать, одумается, сойдет с него этот флер вседозволенности, улетучится холодок спецслужбистской молодости. На практике же флер усиливался с каждым совместно прожитым годом.
"Jedem das Seine",— успокаивал себя Леонид Аркадьевич, вспоминая великое и страшное изречение какого-то древнего философа, столь трагично переведенное на немецкий язык в прошлом веке. В том смысле, что "поделом тебе, старче": нечего было хвостом крутить, сидел бы сейчас себе в кожаном кресле, кока-колу попивал да флип-чарты разрисовывал. Но не судьба, жаловаться некому. Понятно, что будущее, особенно такое фантасмагорическое, как в холдинге, невозможно было предугадать, а жить и зарабатывать было надо.
В общем, Леонид Аркадьевич, как ему казалось, был вполне готов к очередному трудовому дню. Он нехотя выпил чашечку кофе. В воздухе стояло душное марево, несмотря на утренний час. Под Москвой горели торфяники, и до Лондона было очень далеко.
Рассказ публикуется с сокращениями
