Конституционный суд (КС) вчера признал конституционными "антитеррористические поправки" к Уголовно-процессуальному кодексу (УПК), которыми в 2008 году дела о терроризме и ряде других тяжких преступлений были выведены из компетенции суда присяжных. С решением КС не согласились двое судей: Гадис Гаджиев опасается "деконституционализации" прав граждан на судебную защиту, а Владимир Ярославцев считает оспоренные нормы УПК "необоснованными, произвольными, неразумными и опасными", "фактически подталкивающими профессиональные суды к участию в антитеррористической борьбе".
КС вчера отказал в удовлетворении жалоб пяти фигурантам громких судебных процессов, в том числе осужденным за участие в международной исламистской организации "Хизб ут-Тахрир" и подготовку насильственного захвата власти, а также обвиняемым в террористической деятельности участникам группы 56 боевиков, совершившим в 2005 году нападение на Нальчик. Все они оспаривали внесенные в 2008 году поправки в УПК. Согласно им, из компетенции присяжных были выведены дела о таких преступлениях, как террористический акт, захват заложника, организация и участие в незаконном вооруженном формировании, массовые беспорядки, государственная измена, шпионаж, насильственный захват или удержание власти, вооруженный мятеж и диверсия. Эти дела рассматривает теперь исключительно профессиональная коллегия из трех судей суда общей юрисдикции.
На открытом заседании в КС 2 марта 2010 года адвокаты заявителей настаивали, что их подзащитные оказались в неравном положении с теми, кто подсуден присяжным и в большей степени защищен от судебных ошибок, а законодатели таким образом нарушили конституционный запрет на принятие законов, отменяющих или умаляющих права человека. Поправки в УПК, утверждали адвокаты, приняты в интересах силовых структур вопреки судебной реформе, инициированной Дмитрием Медведевым. Однако представители президента, Госдумы и Совета федерации уверяли, что "подсудность уголовных дел — прерогатива федерального законодателя", а "преимущества суда присяжных перед профессиональными судьями никем не доказаны". Они также ссылались на опыт зарубежных стран, где сфера подсудности присяжным также сокращается (см. "Ъ" от 3 февраля и 3 марта).
КС вчера встал на сторону органов власти, одновременно заручившись решениями Европейского суда по правам человека, в том числе принятым по делам ирландских террористов, а также граждан РФ. Сославшись на то, что нормы международного права также не включают право на суд присяжных в число обязательных условий обеспечения судебной защиты, КС указал, что Конституция гарантирует право на рассмотрение дел с участием присяжных лишь обвиняемым в преступлении, за совершение которого предусмотрена смертная казнь. Учитывая мораторий на ее применение, а также происходящий в России "необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни, на федерального законодателя более не возлагается обязанность обеспечивать обвиняемому в качестве гарантии судебной защиты права на жизнь возможность быть судимым судом с участием присяжных заседателей", постановил КС.
При этом оправданность принятия "антитеррористических поправок", по мнению КС, объясняется особенностями современного терроризма, способного оказывать "серьезное негативное психологическое воздействие и отрицательно влиять в том числе на способность входящих в состав суда лиц к принятию адекватных решений". Как пояснил председатель КС Валерий Зорькин, достигнуть беспристрастности в условиях тотального устрашения населения и массового распространения информации о терактах присяжным значительно труднее, чем профессиональным судьям, у которых "чувство опасности атрофируется". Господин Зорькин назвал вчерашнее решение "беспрецедентным" по объему (оно оглашалось более часа) и содержанию.
Особую остроту ему придавали обстоятельства конкретных дел заявителей. В одном случае ряду подсудимых сначала удалось добиться права предстать перед присяжными, но коллегия присяжных к моменту принятия поправок сформирована не была. КС признал, что поправки обратной силы не имеют, но указал, что процедура формирования суда присяжных не может затягивать процесс — что практически не оставляет шансов заявителей на пересмотр их дела. В другой ситуации ходатайство автора жалобы о передаче его дела присяжным было отклонено не судом, а следователем. КС вчера признал такую практику неконституционной, но, учитывая, что решение о неподсудности присяжным принималось следствием в 2009 году, судьбу заявителя это вряд ли изменит.
Адвокат Юрий Костанов, чей подзащитный был одним из тех, кто добился права на рассмотрение своего дела судом присяжных, но не смог его реализовать и был осужден профессиональным судом, полагает, что дело может быть пересмотрено. "Дело моего подзащитного было переквалифицировано, и он был приговорен по более мягким статьям, чем те, в которых обвинялся",— отмечает адвокат, полагая, что "суд присяжных вообще мог прийти к выводу о недоказанности преступления". По мнению адвоката, "решением КС, связавшего вопрос о подсудности присяжных с мораторием на смертную казнь, фактически подведена мина под институт присяжных: если отменят смертную казнь, он может быть полностью отменен поправками к законодательству". Это, по мнению адвоката, крайне опасно, учитывая, что "в УПК из перечня принципов судопроизводства исчезли принципы объективности и беспристрастности".
Судьи КС Владимир Ярославцев и Гадис Гаджиев не согласились с вынесенным решением. В "особом мнении" господина Гаджиева выражается опасение, что неприменение смертной казни приведет к прямо запрещенной Конституцией "деконституционализации": законодатель получит право свести до минимума случаи, в которых обвиняемый имеет право на рассмотрение его дела судом присяжных. Это право судья, в отличие от большинства своих коллег, относит к основным конституционным правам: "Конституционная ценность суда присяжных состоит прежде всего в том, что жюри присяжных максимально независимо от государства". Участие присяжных в отправлении правосудия "является одной из разновидностей управления публичными делами, и в силу этого право обвиняемого на суд присяжных не является простой функцией законодателя", отмечает судья.
C этим согласен и судья Владимир Ярославцев, пообещав в "особом мнении" доказать, что "поправки к УПК необоснованны, произвольны, неразумны и опасны". Ссылаясь на заключение комитета Госдумы по безопасности к проекту оспоренных поправок, судья обращает внимание на то, что поводом для их принятия стали "участившиеся в Южном регионе факты вынесения коллегиями присяжных оправдательных приговоров подсудимым", которых следственные органы считают членами незаконных вооруженных формирований и сообществ, осуществлявшими террористическую деятельность на территории РФ. "В итоге судьям фактически дан заказ, а обжалованные нормы подталкивают профессиональные суды к участию в антитеррористической борьбе, которой должны заниматься спецслужбы",— полагает господин Ярославцев. Он считает, что постепенный отказ от судов присяжных нарушает принципы гласности и публичности правосудия, а также конституционные нормы участия граждан в его отправлении.
Аргументация, допускающая постепенную ликвидацию института присяжных, беспокоит и уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина. Он заявил "Ъ", что это будет "отступлением от 15-летней правовой реформы". По мнению омбудсмена, разумно было бы в случае отмены смертной казни ввести подведомственность присяжным дел, предусматривающих пожизненное заключение.