Модернизируй это

Нижегородский губернатор как зеркало всех российских перемен.

Захар Прилепин, писатель

Нынче в России нет-нет да и заговорят о мобилизации, о смене элит, кадровых резервах и прочей вертикальной мобильности.

Дело насущное, давно ожидаемое! Например, если провести параллель с большевистским переворотом, случившимся в 1917 году, то у нас нынче на дворе как минимум 1936 год (отсчитывая от демократического переворота 1991 года), а то и 1941-й уже (если брать точкой отсчета начало горбачевской перестройки).

Страшно и подумать, что было б с Россией в нынешнем ее состоянии, если бы она угодила в такую войну.

Поэтому надо менять элиты, надо б их перетрясти. Одно пока непонятно: кого на кого менять будем?

Что там происходит в Москве, из провинциального далека видно не всегда отчетливо, а вот как сменяются политические элиты в наших местах, мы даже против воли наблюдаем почти в упор.

Реформатор

В Нижнем (тогда еще — Горьком) я начал появляться году в 1990-м или чуть раньше, наезжая на электричках из соседнего Дзержинска.

Горький тогда представлял зрелище неприглядное: чудовищно грязный, помнится катастрофическая, ходынская давка в общественном транспорте, огромная помойка метрах в ста от Кремля, общее ощущение какого-то грязного налета на всем — и одновременно в воздухе звучали свирели.

Не скажу за всех работяг и крестьянство, но интеллигенция и особенно молодежь в общей массе своей ликовали.

В том числе и по поводу прихода политика нового образца на должность губернатора области — в декабре 1991 года эту должность занял Борис Ефимович Немцов, кандидат физико-математических наук, нардеп, раскудрявый, улыбчивый парень 32 лет от роду ("...В детстве я был губернатором",— пошутит потом он по этому поводу).

Не могу сказать, каким был тогда Немцов; он и сам не забыл, поди. Я скажу, каким он казался: очень открытым, задорным, стремительным. Любимый внук для бабушек, воплощенный принц для девушек, дельный напарник в любой мужиковой затее. Это потом выяснилось, что Немцов — не только решительность, но и дурацкая бравада, не только мужество, но и безответственность, ну и почти общая для того времени катастрофическая наивность.

Борис Ефимыч прослыл реформатором, в рекордные сроки все приватизировал, насадил фермерство, реорганизовал органы власти, привез в гости Маргарет Тэтчер, заново открыл Нижегородскую ярмарку. Еврейский юноша замечательно изображал молодого да хваткого нижегородского купца. Мы ж их не видели никогда — отчего бы не предположить, что они именно так и выглядели.

Вкус обновления и предстоящей радостной жизни — о, как он был терпок тогда!

Как бурно жилось здесь представителям всевозможных, расплодившихся на каждом углу общественных организаций, экологам, правозащитникам (многие из них до сих пор ностальгируют, вспоминая, как открывали чуть ли не ногой дверь к губернатору), деятелям культурных сообществ и религиозных сект, и конечно же жрецам медиа, в том числе политологам и экспертам всех мастей. У нас вдвое увеличилось количество газет (в десятке из них я успел поработать) и появилось семь телеканалов. Такого изобилия, кажется, даже в столице не было.

За всем этим карнавалом никто и не заметил, что годы немцовского правления ознаменовались тем, что сбор зерна в регионе упал на 16,7 процента, производство молока — на 27,6 процента, поголовье крупного рогатого скота снизилось на 36,5 процента, ввод жилья уменьшился на 33,5 процента, и лишь число умерших на 100 тысяч населения прибавилось на 27,7 процента.

Вообще, проживая в области, где на сегодняшний день встали почти все крупнейшие промышленные предприятия, а сельское хозяйство как деградировало в начале 90-х, так и не ожило, буквально зачаровываешься тотальной, галилейской какой-то убежденностью рыночников в том, что они спасли страну.

Зато, впрочем, стремительно наоткрывали красивых кафе, клубов, баров, ресторанов, казино, боулингов, рынков и супермаркетов, отладили импорт, и им, родимым, забили все полки. Что ж, за то, что моя мама не стоит в очередях за стиральным порошком, я действительно могу поклониться вам в ножки.

Но главное — ощущение, что я живу в свободной стране, при Борисе Ефимыче не покидало меня ни на минуту. Надо сказать, что даже статистику обвала в регионе я периодически узнавал из красочных отчетов, выпускаемых собственно немцовской администрацией.

В годы правления первого губернатора случалось всякое: и громкие банковские аферы, и нашумевшая история, когда близкого к Немцову бизнесмена Климентьева за излишне строптивый нрав и политические амбиции загнали в тюрьму. Но, право слово, все равно почти никогда не казалось, что Немцов — это воплощенные цинизм, подлость, двуличие и узаконенный распил. Напротив, верилось, что он любит город, свой регион, людей, живущих в нем, и, добрая душа, хочет как лучше.

Флер романтизма и природного, естественного демократизма витал над Немцовым вплоть до окончания его губернаторской карьеры.

В начале 1996 года, когда я собирался в первую чеченскую командировку, Немцов организовал сбор подписей за остановку войны в Чечне — собрал миллион галочек и привез их Ельцину в Москву. Ельцин спросил: "Это за меня подписи или против?"

Можете подобную ситуацию представить нынче? Чтоб привез губернатор тьмутараканского края миллион оппозиционных подписей президенту? Проще губернатору какой-нибудь орган положить на плаху и попросить: "Извините, а вы не могли бы... э-э... ну да, вот так вот отрубить? Да? Спасибо!.. Давайте, пока я зажмурился..."

Хозяйственник

Российские либералы одно время много говорили о люстрации, о необходимости изолировать бывших членов КПСС от органов власти (и зря не изолировали, замечу на чистом глазу) — однако едва речь заходила о реальной хозяйственной работе, неподалеку от рыночников новой формации сразу обнаруживался "крепкий хозяйственник" с партийным стажем.

В литературе встречается ситуация, когда при заслуженном воре, эдаком русском пахане, а то и при советском руководителе не самого среднего звена обязательно обнаруживается некий Зиновий Яковлевич, который в нужный момент дает дельный совет хоть вору законному, хоть главе обкома. Тут история получилась почти обратная: при Зиновии... тьфу ты, при Борисе Ефимовиче одесную сидел бывший з/к (семь лет отсидевший) Андрей Анатольевич Климентьев, а ошую — Иван Петрович Скляров, в недавнем прошлом первый секретарь Арзамасского горкома КПСС, в 1995 году ставший мэром Нижнего Новгорода.

В 1997 году последний занял должность губернатора Нижегородской области.

Власть Скляров принял практически из рук ушедшего в Москву (и все были уверены, что в президентское кресло) Немцова, однако в разговорах с журналистами, и со мной в том числе, он не раз добродушно признавал, что Борис Ефимыч немало в регионе набедокурил да наколобродил, особенно в области сельского хозяйства.

Иван Петрович, земля ему пухом (он умер в 2007-м), был добрейшей души человек, планерки в его ведомствах проходили всегда открыто, журналисты у него дневали и ночевали дома и на даче, при том что позволяли себе костерить губернатора на чем свет стоит — и он не обижался. Всякий желающий при наличии журналистских корочек мог, как винт, вкрутиться в работу любого областного ведомства, расковырять любую бюджетную строчку и напроситься на интервью к любому чиновнику, не оговаривая заранее список вопросов.

Черт знает что творилось, ей-богу, демократия какая-то, другого слова не найдешь...

Иван Петрович по убеждениям был вроде как либерал либералыч, но о советский строй ноги при каждом удобном случае уже не вытирал; с олигархами опять же контакты отладил, но и рыночные перегибы в сельском хозяйстве (как бывший глава колхоза) выгнул насколько смог в обратную сторону.

Вообще Скляров искренне видел себя в числе иных несменяемых гигантов-управленцев — Юрия Лужкова, Минтимера Шаймиева... Они и вправду чем-то походили друг на друга, но те изначально были и основательнее, и обеспеченнее, и циничнее, пожалуй.

В итоге, согласно закону исторической неизбежности, от демократов-рыночников маятник стремительно отмахнул в обратную сторону, и в 2001 году, через 10 лет после того, как антикоммунист Немцов стал губернатором Нижегородской области, то же кресло в том же здании занял коммунист Геннадий Максимович Ходырев, обыгравший на выборах (слово-то какое, все реже слышу его) недостаточно "красного" Склярова.

Такие вот нехитрые результаты деятельности реформаторов первой волны в одном отдельно взятом регионе получились! Написать можно все что угодно, что я отчасти и делаю сейчас, зато мнение народное не задушишь, не убьешь.

Борис Ефимыч это понимал уже тогда, и в сердце сердился на нижегородцев, искренне невзлюбивших и реформаторов, превративших область в "полигон реформ", и самые реформы.

У Немцова спросили тогда, мол, не желает ли он баллотироваться в губернаторы Нижегородской области снова, после того как Ельцин нашел себе другого преемника. Немцов не без привычной своей улыбчивой бравады ответил, что такого подарка (sic!) области не будет.

Мне тогда в голову взбрело написать сразу в двух статьях на разные темы, что Немцова в его родной области и не избрали бы ни при каком раскладе.

Работал я тогда в медиахолдинге, близком к немцовским структурам, статей и заметок писал много и, чтоб не было однообразия, одни статьи подписывал родной фамилией Прилепин, а другие псевдонимами — то Лавлинский, то Стонгард.

В общем, после выхода этих статей из аппарата Немцова позвонили и сказали, чтоб Прилепина и Стонгарда, которые про бывшего губернатора так уничижительно написали, уволили немедленно. "А Лавлинского?" — поинтересовалось мое начальство. "Лавлинского не знаем, а вот этих двух увольте".

Так и остался один Лавлинский в редакции. Под другими именами я несколько лет не публиковался.

Утверждать, что сам Борис Ефимыч вмешался в мою судьбу, глупо: аппарат всему виной, конечно. Но ведь как аппарат изменился за 10 лет, да?

Известная история: в 1991 году Немцову позвонили из Кремля и сказали: уволь там одного главу района, он ГКЧП поддержал, нам такие не нужны! На что Борис Ефимыч ответил: "Хватит ерундой заниматься, он нормальный мужик, отстаньте..." И не уволил.

Десять лет прошло, и времена явно начинали меняться.

Скажите мне, кто будет следующим губернатором Нижегородчины, и я скажу, что будет со страной в ближайшие четыре года

Коммунист

Ходырев человек был, безусловно, неглупый и по молодости деятельный, начинал рабочим на Курганском сахарном заводе, всю жизнь отпахал на партийной работе, дорос до министра РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства в кабинете Евгения Примакова: великая советская мечта в некотором смысле.

И выглядел Геннадий Максимович как прогрессивный советский начальник из прогрессивного советского фильма.

К такому лежало теперь сердце нижегородского избирателя!

Так постепенно на смену романтическим надеждам конца 80-х — начала 90-х пришло разочарование и даже некоторая ностальгия по советскому прошлому. Но ностальгией воспользовались поначалу люди не самого сильного характера, а потом и вовсе циники, которые свой цинизм выдают за сильный характер.

Сначала Ходырев оказался, прямо говоря, хреновым коммунистом. Использовав партию, чтоб попасть в кресло губернатора, после выборов он членство в КПРФ приостановил, а потом и вовсе покинул краснознаменные ряды. Нет бы вышел из партии до избрания!

Впрочем, они все так делают, эти красные, блин, губернаторы, сетуя на то, что иначе Москва на регион денег не даст. Еще бы им давать, коммунистам! В свое время у них целый выводок губернаторов и мэров был по российским городам плюс огромная фракция в парламенте — они могли сами прийти и все взять. Не взяли, нечего просить теперь.

Ни шатко ни валко губернаторствовал, в сущности, безобидный и совсем беззлобный Ходырев. Разве что терзали его бесконечные войны со взращенным еще в немцовские времена очень бодрым и деятельным депутатским корпусом.

Пока в Нижнем бушевали местные политические страсти, в Москве, будто в рифму, решили начать строить вертикаль власти. И выборы губернаторов отменили. Теперь кандидатуры губернаторов решено было предоставлять из Кремля.

Местные нижегородские парламентарии написали Владимиру Путину, что если Ходырева переназначат, то они в знак протеста "самораспустятся". Нижегородцы так хотели вытянуть на должность губернатора вместо Ходырева своего ставленника, земляка, от сохи! Но Москва посчитала, что вертикаль должна быть вертикалью — и самоуправству отныне места нет.

Земляк не проканал.

В 2005 году на регион пал тяжелый и мощный, как метеорит, москвич Валерий Павлинович Шанцев. Тоже вроде как коммунистический партийный деятель с огромным стажем работы, но с паровоза КПРФ соскочивший еще раньше Ходырева — большого ума не надо было, чтоб понять, что в новые времена удобнее въезжать на другом транспорте.

Уже в новые времена Шанцев поднялся от зампреда исполкома московской организации КПРФ до вице-мэра Москвы и руководителя комплекса развития научно-производственного потенциала города столицы.

Богатая была должность! Ответственная...

Другую породу являл собой Шанцев, уже не ходыревскую. Тут иная степень жестоковыйной чиновничьей закалки и термоядерной обработки чувствовалась, по сравнению с которой ходыревский выход из КПРФ — сущий пустяк.

Если провести параллель с большевистским переворотом, случившимся в 1917 году, то у нас нынче на дворе как минимум 1936 год, как максимум — 1941‑й

Вертикаль

До сих пор спорят — ссылкой ли было изгнание Шанцева из Москвы в провинцию на должность губернатора или повышением (то был зам — а то стал Сам!). Однако на местном уровне разницу между теми руководителями, что у нас были, и тем, что появился, ощутили скоро.

С новым губернатором понаехала снобовитая московская команда и вид имела такой, что до них аборигены ногти стричь не умели и ходили по улицам босые.

Один из приближенных к губернатору чиновников ничтоже сумняшеся заявил, что в Нижегородской области "элиты нет".

Сам губернатор, даже не видя появившегося чуть позже знаменитого сериала, старательно изображал то ли Жукова в Одессе, то ли Меньшова в "Ликвидации".

Многострадальный бизнесмен Климентьев, успевший посидеть и при Советах, и при демократах, выступил с непродуманным заявлением о том, что царство временщиков прошло и вот-де явился настоящий хозяин, который... Ну, в общем, который позволит наконец и Климентьеву заниматься политикой.

Дело закончилось тем, что в январе 2006 года Климентьев, не раз уже обжигавшийся и дувший на воду по поводу и без поводу, был арестован, а в 2007 году признан виновным в мошенничестве и приговорен к двум с половиной годам лишения свободы.

Одна разница: если при Немцове посадки и выходы Климентьева на свободу сопровождались шумихой в прессе и чуть ли не массовыми манифестациями — сейчас все произошло тихо и неприметно. Был — нету.

Освободился он, кстати, недавно и очень тихо — сел в уголку, не разговаривает.

На "Марш несогласных", который автор этих строк со товарищи решил устроить в городе, нагнали 20 (двадцать!) тысяч представителей милиции и внутренних войск, в городе фактически ввели полицейский режим, площадь, где должен был пройти оппозиционный митинг, заставили бронетехникой, сквер в центре площади был окружен срочниками, стоявшими плечом к плечу. Самое смешное, что в это время в сквере играли дети — там вроде как в пику оппозиционерам устроили детский праздник. И вот пока детки кидали там друг другу мячик, над сквером летали два вертолета, а вся площадь была обильно украшена касками, камуфляжем, дубинками и щитами.

Это вам не Борис Ефимыч с миллионом подписей...

Обыски в нижегородских газетах на какое-то время стали обыденностью, несколько уголовных дел, возбужденных против непоседливых журналистов, показали остальным представителям СМИ, как следует себя вести.

При этом никакого желания делать из Валерия Шанцева чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй у меня нету. Он просто чиновник, предпочитающий более или менее авторитарные методы управления, понимающий и усваивающий, по крайней мере в силу своих возможностей, федеральные, так сказать, тренды.

Нужно замочить и закатать асфальтом — сделаем. Нужно сверху засыпать землей и усадить цветочками — да вот, пожалуйста.

Не все, конечно, получается у него одинаково хорошо. Недавно, например, Дмитрий Медведев отчитал Шанцева за то, что он не сам ведет блог на сайте правительства — Шанцеву, видите ли, "докладывают", что там пишут. Но так, согласно новому президенту, нельзя — современный руководитель должен все знать про своей юзерпик, френдить должен уметь и банить тоже.

Представляю, с какими эпитетами Шанцев с тех пор произносит мысленно слова "блог", "интерактив" и "Сеть".

В сухом остатке между тем остается одно: Валерий Павлиныч, как и Борис Ефимыч,— такой же упрямый либерал-рыночник, зато несколько подустаревшее ныне понятие "демократия" его, судя по всему, раздражает. Да и сам город Нижний Новгород он, как мне кажется, не очень любит. По крайней мере, задумка устроить Глобал-таун на красивейшей Стрелке, испоганив роскошные виды, которыми любовались еще Горький и Шаляпин, ни одному вменяемому нижегородцу в голову бы не пришла. А новому губернатору пришла! Ну, или советникам его...

Слава тебе, Господи, кризис к нам пришел — денег на новый проект не нашлось! И вид на Стрелку оказался спасен. Хоть какая-то польза от этого кризиса.

Однако если говорить о политической жизни, то она все более дрейфует в наших краях в сторону упрощения и подморозки.

***

Нижегородские губернаторы, как мы, верно, заметили, почти 20 лет менялись в соответствии с веяниями времени.

Есть некоторые основания предполагать, что Нижегородчина достаточно точно и иногда даже с опережением отражает в себе глубинные общероссийские политические процессы.

Проще говоря: скажите мне, кто будет следующим губернатором Нижегородчины, и я скажу, что будет со страной в ближайшие четыре года.

Жалко, конечно, что мы сами уже не можем избирать губернатора, но успокоимся хотя бы тем, что по предъявленной нам Москвой карте можно будет догадаться, какая колода на руках у сдающих.