Эдуард Хиль: пусть "Диснейленд" крутит песню из России

Как будет выглядеть ваш концерт в "16 тоннах"? Это ведь не совсем привычная для вас площадка, там едят и даже пьют.

Почему же, я выступаю и в клубах, и на корпоративных вечеринках. Мне нравится, что во время таких выступлений люди могут, сидя за столиком, попросить меня что-то спеть. Выпьет кружку пива: "Спойте, пожалуйста, "Потолок ледяной"". Или "Моряк вразвалочку...". Вот недавно у меня был подобный концерт в Санкт-Петербурге. Люди собрались в диапазоне от 50 до 70 лет.

Многие ваши коллеги сочли бы оскорблением такую просьбу с места спеть что-нибудь.

Какое же это оскорбление? Разве что если человек не умный. Или всю жизнь пел в оперном театре. Он составил программу, а ему говорят: "Спой арию Ленского". А он, к примеру, баритон. Или бас. А здесь, если я вспомню песню, то я ее с удовольствием спою. Я никогда не позволяю себе говорить: "Публика лажовая". Когда кто-то так говорит, я спрашиваю: "Это был твой сольный концерт?" Если это твой сольный концерт, значит это твоя лажа была.

А как ваши выступления выглядят технически?

Песен у меня много. Я беру обычно несколько десятков своих кассет или четыре-пять дисков по 20 вещей. Да, я использую минусовую фонограмму.

А мне сказали, будет рояль.

(Смеется.) Какой — белый, черный? Знаете, почему композитор Василий Павлович Соловьев-Седой любил играть на рояле? Потому что в его зеркальной поверхности очень хорошо отражались карты противника...

Пианиста я с собой не беру, да он и не нужен в таких ситуациях. Там же обычно разговаривают, шутят, анекдоты рассказывают. Можно, конечно, и концерт с пианистом сделать, но это же надо репетировать. К тому же мой пианист, с которым я работал еще с консерваторских времен, сейчас в Португалии, он там преподает. А полноценный концерт с восемью аккомпаниаторами, гримером и ведущим элементарно не потянет клуб.

Вы будете как-то адаптировать свою программу для "16 тонн"? Это ведь все же клуб несколько с иной аудиторией, нежели филармония.

А как я могу ее адаптировать? Я же не могу петь, как Богдан Титомир или Филипп Киркоров. У меня определенный репертуар — песни очень хороших композиторов. Я хочу показать зрителям, что кроме того, что им навязывают каналы, есть, и такая музыка.

Насколько я могу судить, к суете вокруг вашего "Вокализа" вы все же не слишком серьезно относитесь. Тем не менее ваша жизнь изменилась в связи с этой историей?

Нет, внутренне не изменилась. Просто дома больше хлопот для родственников. Мой внук прибежал ко мне: "Дедушка, дедушка, смотри, пять миллионов просмотров в Америке!" А я ему говорю: "Эдик, сядь, успокойся. Включи-ка свой интернет". Он включил. А там — один с собакой поет эту песню, другой — японец... Я говорю: "А теперь нажми на кнопку. Р-раз — и ничего нет! Видишь? Ничего нет. Ничего не происходит".

И в Америку, стало быть, не поедете?

Сын Дима мне показывает телеграммы из Испании, из Америки. "Диснейленд" мне пишет. Ну, я говорю, пусть "Диснейленд" возьмет песню. А он мне: "Папа, это такие бабки!" Ну какие бабки? Пусть "Диснейленд" крутит песню из России у себя на экранах, этого уже достаточно будет.

Только пусть позвонят Мише Островскому, сыну Аркадия, которому принадлежат права. Тут я "за". И ритм пусть новый сделают, если хотят.

Интервью взял Борис Барабанов

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...