Книги с Лизой Биргер

"Эксперт по убийствам"

Николь Апсон

М.: АСТ, 2010

Появившийся в Британии в 2008 году "Эксперт по убийствам" похож на вышедший у нас в конце прошлого года "Весь мир театр" Бориса Акунина. Это тоже ретродетектив, среди действующих лиц тоже попадаются персонажи реально существовавшие, интрига тоже разворачивается вокруг театра и даже конкретной театральной постановки, а разгадывает загадку личность не менее драгоценная для британских сердец, чем Эраст Фандорин — для наших. Другое дело, что в отличие от Эраста Петровича, писательница Джозефина Тэй — лицо не вымышленное. Под таким именем в 1930-50-е писала детективные романы Элизабет Макинтош (по одному из них — "Шиллинг на свечи" — Альфред Хичкок снял "Молодого и невинного"), драмы она подписывала псевдонимом Гордон Девиот. Словосочетание "Эксперт по убийствам" — цитата из самой успешной ее пьесы "Ричард из Бордо", которая шла в Новом лондонском театре в течение 14 месяцев и прославила мало кому известного молодого исполнителя главной роли по имени Джон Гилгуд (в романе он выведен под именем Джона Терри). У Николь Апсон с этим знаменитым спектаклем к тому же связано несколько преступлений.

Если продолжать сравнение, то надо сказать, что "Эксперт по убийствам" лучше театрального романа Акунина. Более того, их напрашивающееся сравнение откровенно высвечивает усталость, накопившуюся у автора саги о Фандорине: на фоне дебютного романа Николь Апсон "Весь мир театр" кажется совсем вялым.

У "Эксперта по убийствам" при этом множество недостатков: интрига к концу повествования перемешивается в некоторую кашу, а разгадка — в отличие от того, как это делается в изящно сконструированных романах самой Джозефины Тэй,— появляется не в результате логически-психологических усилий протагониста, а благодаря скоплению случайностей. Но все ж тут имеется несомненное очарование — и дело не только в еще не успевшей выветриться увлеченности автора процессом придумывания (хоть это и немаловажно), но и в ее завороженности временем, про которое она придумывает.

Действие разворачивается в 1934 году. На британском престоле Георг V, должность премьер-министра занимает предавший, как считается, свою партию лейборист Рэмси Макдональд, реально страной управляет министр финансов, консерватор Нэвилл Чемберлен. В ночных клубах танцуют квиктайм. Слет британского союза фашистов, организованный Освальдом Мосли, собирает 10 тыс. человек. На полках книжных магазинов появился самый, возможно, великий детектив всех времен и народов — "Убийство в Восточном экспрессе" Агаты Кристи. (Чтобы заставить круг замкнуться, сообщим, что в безупречной экранизации Сиднея Люмета одну из главных ролей сыграл Джон Гилгуд.)

У Агаты Кристи — и в "Восточном экспрессе", конечно же, и, вообще-то, практически всегда — тайна убийства скрывается в темных делах прошлого, даже вообще, собственно в прошлом, почти всегда оказывающемся у нее шкатулкой, полной преступлений. Так делали и до, и после нее, но дама Агата, кажется, присвоила, прикарманила это мироощущение, заставляя своих сыщиков в конце почти каждого романа раскатывать вспять ковровую дорожку судьбы.

Николь Апсон тоже разыгрывает карту прошлого — не только своих героев, но и всей Англии. Декорации ее романа, напоминающие антураж сериала о Дживсе и Вустере, выстроены на страшном фоне событий Первой мировой войны, которая, как выясняется, имела отношение ко всем ее героям и — так или иначе — искорежила жизни каждого из них. Их настоящее, оказывается, рождено в окопах, в землю под которыми закапывали трупы, "так что пол стал походить на пружинный матрас", во время бойни, вдребезги разнесшей "жалкие доспехи культуры, которые мы считали непробиваемыми".

У автора "Эксперта по убийствам" хватает наивности, чтобы вплести такую аксиому в ткань детектива, и азарта, чтобы сделать это соображение частью преступной тайны. Впрочем, азарт ей еще понадобится — не так давно вышел новый роман Николь Апсон о Джозефине Тэй. Продолжение, как нам обещают, следует. В свете этого будет справедливым отметить, что вот "Азазель" — он был лучше "Эксперта по убийствам".

"Мир многих миров"

Алекс Виленкин

М.: АСТ; Астрель; Corpus, 2010

Американские физики отличаются тем, что для подтверждения своих теорий они пишут научно-популярные книги. Прецедент был создан в 1988 году, когда выдающийся ученый Стивен Хокинг выпустил свою "Краткую историю времени" и она неожиданно стала бестселлером. В 2001 году вышла вторая книга Хокинга — "Мир в ореховой скорлупе". Здесь Хокинг пересказывает историю космологии от Эйнштейна до наших дней, подробно останавливаясь на собственной теории черных дыр и сравнении Вселенной с орехом, а множества Вселенных — с горсткой ореховых скорлупок. Не менее выдающийся физик Алекс Виленкин — и соратник, и оппонент Хокинга. Свою книгу он выпустил в 2006 году. В ней тоже описано развитие космологии, только финал другой. Споря с Хокингом, Виленкин пытается доступно описать собственную теорию "туннелирования из ничего".

Сразу надо сказать, что чтение хоть и популярное, но не легкое. Книги Хокинга упрощены для читателя за счет иллюстраций, Виленкин старается быть доступнее посредством ярких сравнений. Самая привлекательная его идея — идея множества миров, или параллельных Вселенных, история в которых может повторяться с большей или меньшей вероятностью. То есть где-то Цезарь перешел Рубикон, где-то жив Элвис, где-то вообще ничего не изменилось, а где-то Земля с самого начала провалилась в черную дыру. Проверить это нет никакой возможности, и физика с этого ракурса становится совсем уж близка к философии. Поэтому главный вывод, который можно сделать из этой книги: современный человек, постигающий космологию без возможности увидеть и объять Вселенную, недалеко ушел от человека прошлой эры, стоящего на земле и, вглядываясь в горизонт, пытающегося постичь мир. Возможности познания, открывающиеся перед ним, как и его ошибки, стремятся к гуголу, то есть числу с бесконечным количеством нулей, и этот гугол завораживает.

"1000 лет озарений"

Сергей Иванов

М.: Вокруг света, 2010

На протяжении всей своей истории человечество постоянно что-то изобретает. От каждого из десяти последних столетий в этой книге выбрано по десять самых значимых изобретений, своего рода золотая сотня. Начинается она с топора, заканчивается открывалкой. Автор — Сергей Иванов, московский историк, долгие годы публиковавший подобные заметки о вещах в научно-познавательных журналах. Эта книга уже выходила в 2001 году, но в новом издании заменены 12 статей.

Казалось бы, "история вещей" уже превратилась в бренд и порядком всем надоела. Но Иванов в своем сборнике-альбоме очень привлекательно ненавязчив. И анекдоты рассказывает интересные. Например, что самое древнее из известных противозачаточное средство — смесь крокодильего помета с медом — придумали древние египтяне. Или что без конской упряжи не было бы сословий, а без тачки — готического собора. Интересно еще, почему какие-то вещи придумались и вошли в обиход сразу, а для других понадобились века. Например, носовой платок уже точно существовал в XIII веке, хотя еще в XV веке считалось куртуазным сморкаться пальцами. А вот спички появились в 1826 году, но только в 1911-м стали безвредными, до этого проглотить головку спички было достаточно для отравления. Интереснее же всего, почему люди вообще изобретают. Иванов в послесловии пишет, что "человек изобретает настолько, насколько он внутренне свободен". В этом есть какой-то очень свойственный ученым оптимизм. Что история изобретений — это история человеческой свободы или же освобождения от чего-то одного, чтобы тут же попасть в сети чего-то другого. Так, появление микроволновых печей освободило нас от необходимости торчать у плиты и усилило одиночество, а появление противозачаточных таблеток освободило женщин от зависимости от мужчин, но изменило концепцию земли. Расстраиваться не надо. Что-нибудь снова изобретется, и снова что-нибудь изменится.