"Власть" представляет очередной выпуск Книги рекордов бизнеса — за первый квартал 2010 года. Из новых глав книги вы узнаете, сколько заработал богатейший человек на планете, во что обошелся немецкому автоконцерну перевод "Рухнамы" и чьи интересы на "стройке века" представляет Джеймс Кэмерон.
В первом квартале много говорили о рекордных заработках на американских акциях. Между тем российский фондовый рынок рос даже быстрее американского. Только зарабатывать на нем никто особенно не хотел.
На фоне остальных стран российский фондовый рынок в первом квартале нынешнего года выглядел просто прекрасно. Индекс РТС за три месяца вырос на 8,85%, в то время как турецкий индекс XU100-ISE 100 — на 7,03, японский Nikkei — на 5,15, британский FTSE 100 — на 4,93, американский Dow Jones Industrial Average — на 4,11, малайзийский FTSE Bursa Malaysia KLCI — на 3,75, немецкий DAX — на 3,29%, индийский S&P CNX NIFTY — на 1,18%. Гонконгский индекс HSP за первый квартал упал на 2,89%, китайский SSE 180 — на 6,27%.
Кто-то может сказать, что в мире были фондовые рынки, которые в первом квартале росли и побыстрее российского, например египетский индекс EGX (9,62%). Но все равно Россия оказалась в числе явных фондовых лидеров. Не говоря о том, что за прошлый год индекс РТС и вовсе вырос более чем в два раза — на 128,6%. Тот год начался с показателя 631 пункт, а закончился с показателем в 1444 пункта. Биржевые торги 31 марта нынешнего года дали результат в 1572 пункта, а 2 апреля было уже 1614 пунктов — самый высокий показатель со 2 сентября 2008 года.
Ясно, что российский фондовый рост в прошлом году и в первом квартале нынешнего был обеспечен эффектным повышением мировых цен на нефть. В конце 2008 года они едва превышали $30 за баррель, в конце 2009-го нормой считались уже $70 за баррель, а в конце первого квартала 2010 года никто не считал невероятными $90 за баррель. Когда мировые цены на нефть растут, иностранцы начинают проявлять интерес к российскому фондовому рынку, полагая, что российская экономика живет нефтью и при росте цен в ней все будет не так уж плохо. При росте биржевых котировок за счет притока иностранного капитала российские инвесторы также начинают проявлять интерес к акциям российских предприятий.
Так как Россия является крупнейшим в мире производителем нефти, а крупнейшим потребителем являются США, то не будет преувеличением сказать, что российский фондовый рынок растет за счет американских денег — в том смысле, что американские потребители все больше платят за импортируемую нефть, тем самым улучшая инвестиционный имидж России.
Обращает на себя внимание, однако, то обстоятельство, что ни в прошлом году, ни сейчас никто почему-то не считает, что российский фондовый рынок — это то место, где можно за счет быстрого роста котировок составить себе грандиозное состояние.
С американским фондовым рынком случилась совсем другая история. В прошлом году биржевые котировки там, конечно, тоже росли, но не такими быстрыми темпами, как в России: год начался с индекса Dow Jones в 8776 пунктов, а закончился с показателем 10 428 пунктов. Первый квартал нынешнего года принес подорожание акций до 10 856 пунктов.
И вот неделю назад выяснилось, что 25 руководителей крупнейших международных инвестиционных фондов, вкладывавших деньги в американские акции, заработали на этом в 2009 году рекордные за всю историю американского рынка $25,33 млрд — в два раза больше, чем в 2008 году, когда они получили $11,5 млрд, и заметно больше, чем в 2007 году, когда их выручка составила $22,3 млрд. При этом речь идет не о доходах клиентов инвестиционных фондов (фонды в прошлом году оперировали $1,3 трлн клиентских денег), а о личных доходах самих менеджеров, которые рисковали собственными накоплениями. Семь менеджеров заработали за год больше миллиарда долларов каждый, а занявший последнее, 25-е, место — $350 млн.
Как подчеркнул специализированный журнал AR Absolut Return+Alpha, занимающийся проблемами инвестиционных фондов, "может быть, мир пока и не вышел из того состояния, которое можно назвать Великой рецессией, но для богатейших менеджеров 2009 год стал самым лучшим. Но этого бы не случилось, не будь финансовой катастрофы 2008 года". На первом месте оказался глава инвестиционной компании Appalosa Management Дэвид Теппер, заработавший за год $4 млрд. За ним следуют Джордж Сорос, выручивший $3,3 млрд, Джеймс Саймонс из компании Renaissance Technologies с $2,5 млрд, Джон Полсон с $2,4 млрд и Стив Коэн из компании Sac Capital с $1,4 млрд.
"Цифры, конечно, совершенно шокирующие. Но они логичны, если вы живете в мире финансов",— заметила по этому поводу София ван Стрелен из инвестиционно-аналитической фирмы Asterias.
Сами рекордсмены скромно отметили, что просто купили акции, когда они были дешевыми, а продали, когда они подорожали. И осуществили эту операцию потому, что верили в американскую экономику. "Мы поставили на возрождение Америки. Те, кто сохраняет хладнокровие, когда остальные паникуют, обычно в конечном счете неплохо зарабатывают",— подчеркнул в интервью New York Times заработавший больше всех Теппер.
Разумеется, все не так просто. Чемпионы биржевой доходности покупали отнюдь не все дешевые акции в надежде на то, что они подорожают. Они покупали акции американских банков и страховой компании AIG, которым государство оказывало массированную финансовую помощь: эти акции просто обязаны были подорожать. Американские власти не возражали, что кто-то скупает акции банков и AIG, ведь они и сами делали то же самое, проводя фактическую национализацию финансового сектора. Американские газеты тогда писали: "Да, это социализм, а что делать?" Приходилось допускать к участию в социалистическом эксперименте по скупке акций и капиталистов, чтобы не пришлось прибегать к совсем уж полной национализации. А когда акции покупаются в больших масштабах, они в конце концов начинают дорожать. Когда же грандиозные финансовые вливания в финансовый сектор вроде бы его оздоровили, к скупке акций приступили и мелкие инвесторы, и крупные инвестиционные фонды. Менеджеры этих фондов, вложивших в операцию собственные деньги, сказочно разбогатели. По иронии судьбы, американская администрация, добившаяся разрешения потратить деньги налогоплательщиков на спасение финансового сектора (и указывавшая, что это нужно не воротилам Уолл-стрит, доведшим дело до кризиса, а простым американцам), сделала еще более богатыми как раз инвестиционных воротил.
В России власти финансовому сектору хотя и помогали, но вовсе не в американских масштабах и до национализации дело не довели. И очень гордились, рассматривая это как свидетельство своего либерализма. Поэтому провести на российском рынке операцию по американскому образцу под лозунгом "Мы поставили на возрождение России" было затруднительно. Не стоит и говорить о том, что масштабы российского рынка акций несравнимы с американским, и, вздумай американские инвестиционные менеджеры поставить еще и на возрождение России, они сочли бы выигрыш слишком незначительным даже притом, что в целом российский рынок рос быстрее американского.
Впрочем, в определенном смысле Россия поучаствовала в американском инвестиционном чуде. В бюджете США денег на грандиозную операцию по спасению финансового сектора не было, и оно прошло за счет размещения краткосрочных казначейских облигаций. Виднейшим покупателем этих облигаций стала Россия с ее третьими в мире и постоянно растущими золотовалютными резервами. Так что рекордсмены зарабатывания денег на американских акциях получили свои миллиарды за счет российских нефтедолларов.