«Троянцы» без коня
Концертное исполнение оперы Берлиоза в БЗК
"Троянцы" Гектора Берлиоза не из тех произведений, постановку которых любой среднестатистический оперный театр может позволить себе не задумываясь. Это огромное оперное полотно, требующее масштабных исполнительских сил (певцов-солистов почти два десятка), большого и необычного оркестрового состава, крепких и выносливых голосов — в общем, практически как в случае великих музыкальных драм Вагнера, которые, кстати, Берлиоз явно имел в виду, сочиняя своих "Троянцев". И все же теперь может показаться, что это такая "опера оперовна", опус, рассчитанный на пышную, ультразрелищную постановку с большими хорами, балетами, роскошными историческими костюмами и чуть ли что не со слонами на сцене, эдакий блокбастер по меркам любящего размах и эффекты французского театра 1860-х годов — словом, что-то наподобие оперы "Ганнибал", придуманной Эндрю Ллойдом-Вебером ради того, чтобы украсить своего "Призрака оперы" пародией на подобные зрелища.
На самом деле никакие импресарио, конечно, не стояли над Берлиозом, требуя: "Больше размаха, cher maitre! Больше блеска!" Более того, композитору так и не довелось увидеть на сцене полную постановку "Троянцев". Единственный театр Парижа, который мог бы "потянуть" такой спектакль,— Опера Гарнье — долго угощал композитора пустыми обещаниями. В конце концов оперу согласился ставить менее крупный "Театр лирик", однако по ознакомлении с амбициозной партитурой композитору поставили ультиматум: целиком опера не пойдет, можно поставить только три последних акта из пяти — сюжетно обособленную часть оперы, уже не "троянскую", а "карфагенскую". Так и получилось, что "Троянцы" долгое время воспринимались как дилогия. Только в ХХ веке оперу стали давать в один вечер целиком, так, как задумывал композитор. И только в последние десятилетия это самое величественное из творений Берлиоза получило настоящее признание в оперных театрах не только Франции, но и всего мира.
Опера «Троянцы»
То есть замысел целиком и полностью принадлежал Берлиозу, да и либретто, вдохновленное "Энеидой" Вергилия — одной из величайших эпических поэм античного мира,— тоже сочинил он сам. "Энеиду" композитор обожал чуть ли не с детства, а желание перенести действие поэмы на оперную сцену (причем затмив все более ранние оперы с теми же вергилиевскими сюжетами) великодушно подогревала в сомневавшемся поначалу композиторе приятельница Листа, княгиня Сайн-Витгенштейн. В результате действие оперы начинается в осажденной Трое, радующейся по поводу того, что ахейцы якобы сняли осаду, да еще оставили в подарок огромного деревянного коня, и продолжается последствиями этой доверчивости — падением и разграблением Трои. Если в этой части главный женский образ — несчастная прорицательница Кассандра, то в следующих трех актах наступает черед другой великой несчастной — карфагенской царицы Дидоны, переживающей так нехорошо закончившийся роман с Энеем, которому по пути в Италию пришлось задержаться в ее государстве. Классический сюжет с самого начала мог бы привлечь к опере повышенное внимание французов: между прочим, согласно средневековым легендам, народ франков происходил именно от троянцев. Но, как уже было сказано, не сложилось.
У нас "Троянцам" тоже долго не везло. Отечественную премьеру, весьма скромную, опера получила только в конце 1990-х на сцене театра Санкт-Петербургской консерватории. Было ясно, что для большого и серьезного исполнения стоит дождаться инициативы дирижера масштаба Валерия Гергиева — и наконец дождались. Прошлым летом "Троянцы" прозвучали в Мариинском театре в концертом исполнении, а в самом конце 2009 года театр выпустил сценическую премьеру в постановке каталонца Карлуша Падриссы и его труппы La Fura dels Baus (на фото). Говорят, что и этот спектакль Валерий Гергиев готов показать на главной сцене Большого театра, когда она наконец откроется (больше в Москве этот спектакль показывать попросту негде), но и предстоящее концертное исполнение "Троянцев" по московским меркам — само по себе событие. Тем более что в качестве исполнителей главных партий шеф Мариинского театра привезет в столицу отборных солистов — меццо-сопрано Екатерину Семенчук (Дидона) и Екатерину Губанову (Кассандра), а также тенора Сергея Семишкура (Эней).
Большой зал консерватории, 11 апреля, 19.00