Правый поворот

Парламентские выборы в Венгрии обещают "историческое поражение" левых сил и либералов.

Федор Лукьянов, Будапешт

11 апреля жители Венгрии будут выбирать новый парламент, который сформирует затем новое правительство, а чуть позже будет выбирать и нового президента страны. Судя по всем опросам, впервые за 20 лет посткоммунистической эпохи страну ожидает масштабный крен вправо: социалисты, правившие страной последние восемь лет, по прикидкам, набирают всего лишь 10-12 процентов голосов, а либералы, входившие с ними в коалицию во всех последних правительствах, вообще не попадают в парламент. На политическую авансцену выходят не просто правые, а радикально правые партии. Для Москвы, которая за последние годы именно при социалистах выстроила с Будапештом отлаженную систему партнерских отношений, это будет серьезным испытанием.

Один из фаворитов нынешней избирательной гонки — крайне правое движение "Йоббик" (Движение за лучшую Венгрию). Программа этой радикальной по всем меркам партии, которая возникла всего два-три года назад и которой прочат второе место на выборах (10-15 процентов голосов), буквально пестрит хлесткими лозунгами. Вот лишь некоторые из них, которые предлагает партийный журнал "Баррикады" и предвыборные листовки движения: "За минувшие 20 лет нашу страну предали, продали, а деньги положили себе в карман. Всех политиков, кто был у власти в это время, к ответу... Венгерская экономика для венгров. Мы призываем радикально повысить налоги на прибыли международных корпораций, отказаться от выплаты кредитов МВФ и вернуть украденную в ходе приватизации национальную собственность... Вступление в ЕС вместо обещанного развития лишь усилило безысходность... Цыган, живущих на социальные пособия, законной силой надо заставить работать. В целях искоренения цыганской преступности надо восстановить жандармерию. Миллионы людей живут в страхе перед цыганской преступностью, а последнюю надежду людей — Венгерскую гвардию власть запретила показательным процессом..."

Весна разочарований

По прикидкам экспертов, набор этих резких лозунгов и популистских призывов сделает "Йоббик" второй по представительству партией в парламенте. Причины такой популярности сомнений не вызывают — это прямое следствие "экономической мясорубки", в которой оказалась страна.

В минувшем году Венгрия пережила, пожалуй, самый серьезный кризис не только за всю посткоммунистическую, но и за всю послевоенную эпоху, едва избежала дефолта по внешнему долгу и сохранила "плавучесть" лишь благодаря "спасательному кругу" МВФ и Евросоюза на общую сумму 20 млрд евро.

С глобальным финансовым кризисом Венгрия столкнулась одной из первых, еще в октябре 2008-го. До этого страна жила в долг, каждый год финансируя немалый дефицит бюджета (до 10 процентов) за счет продажи (приватизации) госсобственности и внешних заимствований на международных рынках путем выпуска государственных ценных бумаг. Но осень 2008-го принесла неприятный сюрприз: впервые за 20 лет венгерские ценные бумаги даже с высоким уровнем дохода под 10 процентов годовых оказались никому не нужными.

К тому времени сумма госдолга десятимиллионной страны достигла 100 млрд долларов! Это по 10 тысяч долларов на каждого жителя, включая младенцев и стариков-пенсионеров. При этом около 30 млрд предстояло погасить в ближайшие 6-8 месяцев, а валютных резервов набиралось только на половину этой суммы.

Тогдашний премьер-министр Ференц Дюрчань запросил у Старой Европы "Пакет солидарности" в 180 млрд долларов, но призыв о помощи и в Брюсселе, и в Берлине, и в Париже пропустили мимо ушей. Пришлось идти на поклон к МВФ. Его условия кредита оказались настолько жесткими, что правительство не решилось брать на себя ответственность за социальные издержки и в полном составе подало в отставку. Отставка, впрочем, от дефолта не спасала — условия пришлось принимать техническому кабинету министров во главе с Гордоном Байнаи. Он заявил при вступлении в должность, что пришел работать ровно на год, то есть до парламентских выборов 2010-го, и за символическую зарплату в 1 форинт. Публика широкий жест не оценила — полученные от МВФ и Всемирного банка кредиты на 20 млрд евро позволили избежать дефолта, но жестокой ценой.

— Мало того, что общий госдолг Венгрии увеличился еще 20 млрд евро, которые предстоит возвращать с процентами, — говорит профессор Будапештского экономического университета Ласло Богар.— Дело в другом. За последние полгода Венгрия пережила еще один курс "шоковой терапии". Наподобие того, что уже проходила в начале суровых 90-х. Достаточно сказать, что объем ВВП в 2009-м упал почти на 7 процентов. Это почти в два раза больше, чем в среднем по ЕС, где на круг падение составило 3,5-4 процента...

А еще промышленное производство упало на 21 процент, строительство — на 30 процентов. Безработица достигла рекордного уровня в 11,5 процента трудоспособного населения и продолжает расти. Это означает, что без работы в этом году будет около 600 тысяч венгров. Целая армия. Под давлением МВФ резко сокращены все социальные выплаты. Заморожены зарплаты бюджетников, через два года постепенно начнут повышать пенсионный возраст до 65 лет. В светлое прошлое уходят бесплатное образование и бесплатная медицина. Одна за другой закрываются "нерентабельные" школы. Только в этом году по стране должно закрыться 50 больниц.

Население отвечает адекватно. 2009-й стал рекордным годом по количеству забастовок. Бастовали все: педагоги, медики, почтовики, транспортники, железнодорожники, госслужащие, даже полицейские. Нынешний год тоже начался с массовых забастовок. В январе-феврале бастовали транспортники Будапешта, обслуживающий персонал международного аэропорта "Ферихедь", водители междугородних автобусов. Стоит ли после этого удивляться радикализации настроений в стране и тому, что немалая часть избирателей начинает отдавать предпочтение популистским лозунгам и простым ответам на сложные вопросы, предлагаемым крайне правыми партиями?

Откуда венгерская грусть

Сегодня в Будапеште часто и от разных людей приходится слышать: "Партии разрушили страну"...

Похоже, с этим неожиданным тезисом солидарно большинство населения Венгрии: 77 процентов опрошенных недовольны нынешним состоянием демократии в своей стране. Это самый высокий процент недовольных во всей Восточной Европе. Больше половины венгров считают, что для страны важнее сильный лидер, а не демократичное правительство. Еще 72 процента (тоже больше, чем где-либо в Восточной Европе) полагают, что сейчас им живется хуже, чем... при коммунизме, с которым страна рассталась 20 лет тому назад. Лишь 46 процентов венгров одобряют рыночную экономику (в 1991-м таких было 80 процентов).

Другие опросы показывают, что сейчас около 75 процентов венгров считают коммунистического лидера Яноша Кадара лучшим руководителем в истории страны. И цифра эта растет с каждым годом.

Во времена социализма Венгрию за ее весьма либеральный режим "гуляш-коммунизма" называли самым веселым бараком соцлагеря. Сегодня эту страну вполне можно считать одним из самых грустных бараков лагеря капиталистического. Не много радости принесло даже вступление в ЕС, пятилетие которого отметили совсем недавно.

В начале 90-х казалось, что стоит лишь разрушить железный занавес и пустить в страну иностранный капитал, как в Венгрии настанет светлая рыночная жизнь. Рыночная жизнь действительно настала, но света в ней для большинства венгров катастрофически не хватало. Рухнул рынок СЭВ, на который была завязана венгерская экономика, произошел разрыв связей со странами бывшего СССР, куда направлялась основная доля венгерского экспорта, закончилось субсидирование страны дармовой советской нефтью.

Только из-за этого обвала Венгрия тогда потеряла около 25 процентов промышленного производства и ВВП. Примерно на столько же рухнул жизненный уровень населения. Чтобы избежать дальнейшего драматического спада, как в Польше и России, Венгрия выбрала политику искусственного поддержания жизненного уровня за счет продажи госсобственности, внешних заимствований и кредитов. Такая политика проводилась все 20 лет, отсюда и нынешний астрономический госдолг в 100 млрд долларов.

Приватизация, от которой многие венгры надеялись получить свою долю общественного пирога и стать собственниками, прошла, мягко говоря, не слишком справедливо и отнюдь не в интересах большинства населения. Крупные прибыльные компании и банки Венгрии сразу же, еще в начале 90-х, скупили мультинациональные гиганты: General Electric, IBM, Renault, E.on, GE Money bank, фармацевтические гиганты Servier, Teva и др. ... Крупного венгерского капитала тогда еще не было, и потому конкуренции западному капиталу на венгерском рынке практически составить никто не мог. Таким образом, за короткий срок в страну влилось более 50 млрд долларов иностранного капитала, в основном из США, Германии, Франции, Италии и Австрии. Этому радовались, казалось, что, развивая производство в стране, иностранные капиталисты быстро поднимут жизненный уровень местного населения.

Чуть позже пришло понимание, что иностранный капитал приходит не для благотворительности. По словам того же профессора Богара, транснациональные компании поставили условие: работаем только при льготном режиме налогообложения, а прибыль вывозим из страны. Деваться было некуда. Позади — Москва. В итоге, по подсчетам экономистов, за 20 лет "мультипришельцы" получили от венгерского бюджета больше льгот, чем заплатили в него налогов, а жизненный уровень большинства венгров как бы застыл на уровне конца 80-х — начала 90-х.

Получается, что сегодня не столько иностранный капитал работает на Венгрию, сколько Венгрия работает на иностранный капитал. Кто-то называет это глобализацией, кто-то колонизацией. Как ни назови, важно то, что это не нравится гражданам. Не нравится и то, что дальнейшая приватизация в стране прошла в основном по номенклатурному сценарию. Кто были начальниками госпредприятий, те и стали новыми собственниками. Правда, рядовые венгерские граждане могли вкладывать свои деньги, если они были, в акции таких компаний. Но многие из них обожглись на биржевом кризисе 1998 года.

Наблюдая, как ЕС подтягивает вновь принятые страны до среднеевропейского уровня развития, венгры надеялись на то, что "Запад им поможет" так же. Расчеты не сбылись: когда в ЕС зашли сразу 10 стран Восточной Европы вместе с Мальтой и Кипром, "бюджет развития" оказался сильно урезанным.

Сегодня около половины венгров считают, что вступление в ЕС, по большому счету, ничего не дало стране, и в знак протеста все больше голосуют на выборах в Европарламент за "евроскептиков" и крайне правых, которые пытаются торпедировать дальнейшее углубление евроинтеграции.

Конечно, это преувеличение, что страна ничего не получила от вступления в ЕС. Дотации из Брюсселя Венгрии выделяются: около 3 млрд евро в год. Но Будапешт тоже платит в общий бюджет Евросоюза около миллиарда. Так что чистыми выходит уже не 3, а 2 млрд. К тому же надо учесть, что дотации ЕС не могут идти в бюджет страны, их нельзя потратить на повышение жизненного уровня: на образование, медицину, зарплаты, пенсии. Их можно лишь использовать на различные инфраструктурные проекты: дороги, коммуникации, связь, проведение административных реформ. От этого, наверное, и скепсис в отношении ЕС, новые разочарования в капитализме.

...В Будапеште рядом с площадью Героев по случаю вступления Венгрии в ЕС в мае 2004 года установили новый символ: гигантские песочные часы. Проблемы с ними начались сразу после установки: то часы торопились, то опаздывали, а потом и вовсе остановились. Так и стоят теперь без движения, постепенно ржавея.

За голоса сотен тысяч обиженных капитализмом венгерских избирателей ведется жесткая борьба. Абсолютно ясно, что грядет смена власти. Правящая с 2002 года левоцентристская коалиция социалистов и либералов, раздираемая внутренними противоречиями и коррупционными скандалами, по всем опросам, будет вынуждена уступить альянсу правоцентристских партий во главе с Союзом молодых демократов — Венгерской гражданской партией (ФИДЕС). Процентов 10-15, по прикидкам экспертов, возьмут радикалы.

На поддержку обделенных приватизацией венгров рассчитывает и выступающая ныне с правых позиций Венгерская компартия во главе с выпускником МГИМО 1978 года Дюлой Тюрмером. Как и правые популисты, коммунисты требуют отмены итогов "прихватизации", повторной национализации бывшей госсобственности. А еще выпускник МГИМО уверен, что вступление в ЕС негативно сказалось на экономике его страны.

— Западные конкуренты фактически уничтожили наш крупнейший автобусный завод "Икарус",— говорит Тюрмер.— Сейчас под угрозой сельское хозяйство, мы уже завозим из-за границы молоко, хлеб и мясо...

Российский угол

Для Москвы, сумевшей выстроить с прежними правительствами особые партнерские отношения, перемены на венгерском политическом олимпе серьезных неприятностей принести, по логике, не должны. Сегодня двусторонние отношения на небывалом подъеме, накануне кризиса торговля достигла уровня 10 млрд долларов — пиковое значение за все времена. В активе крупные совместные проекты: газопровод "Южный поток" и строительство газохранилищ на венгерской территории, планы модернизации венгерской АЭС в Пакше, строительство логистического центра в Захони на украинско-венгерской границе, строительные проекты венгерских компаний в России.

Есть ощущение, что правоцентристские политические силы, которые готовятся прийти во власть в Будапеште, осознают ценность накопленного с 2002 года на российском направлении позитива. В конце концов, за каждым долларом в нашем товарообороте — люди, рабочие места, зарплаты и налоги в бюджет. Ни один политик в здравом уме не будет рисковать таким капиталом.

Как стало известно "Огоньку", диалог с Москвой фаворит нынешней избирательной кампании — правая партия ФИДЕС — уже активно ведет, причем на высоком уровне. По имеющейся информации, в Санкт-Петербурге состоялась неофициальная встреча лидера партии ФИДЕС Виктора Орбана с российским премьером Владимиром Путиным, а будущий (по всем прогнозам) министр иностранных дел нового венгерского правительства Янош Мартони встречался с главой российского МИДа Сергеем Лавровым и руководством Государственной думы. "Геополитически и энергетически мы зависим от России,— заявил в одном из недавних интервью Янош Мартони,— поэтому хотели бы прямых и ясных отношений, подготовка которых началась в Петербурге".