В выходные в Южной Осетии должна была пройти крупнейшая за всю историю независимой республики антиправительственная демонстрация. Организаторы во главе с московским бизнесменом Альбертом Джуссоевым рассчитывали, что недовольные медленными темпами восстановления жилья люди сметут власть президента Эдуарда Кокойты. Однако революции не произошло. В том, куда неожиданно исчезли недовольные, разбирался корреспондент "Ъ" АЛЕКСАНДР ГАБУЕВ.
День без гнева
Субботняя демонстрация на центральной площади Цхинвали, совпавшая по времени с общероссийским "Днем гнева", должна была стать первой массовой акцией протеста в Южной Осетии. Ранее противники Эдуарда Кокойты собирались лишь в Москве и Владикавказе. "Нас постоянно обвиняют в том, что мы проводим свои акции вне республики, а потому не можем считаться южноосетинской оппозицией. Поэтому мы приняли решение выдвинуться в Цхинвали и действовать на месте",— сказал "Ъ" один из лидеров оппозиции, экс-генпрокурор Южной Осетии Ахсар Кочиев.
Организаторы акции рассчитывали вывести на улицы несколько тысяч недовольных властями. При удачном для них стечении обстоятельств митинг мог бы перерасти в "цветную революцию". Главные свои надежды оппозиция связывает с сотнями людей, потерявших дома во время войны августа 2008 года и пока не дождавшихся широко обещанного президентом Кокойты восстановления. Все основания для подобных расчетов есть: в республике более 600 полностью уничтоженных частных домов, в прошлом году власти обещали восстановить больше половины, однако, как признают ответственные за восстановление российские чиновники, пока реально готово немногим более 10% (см. интервью заместителя главы Минрегиона РФ Романа Панова).
Погорельцы, живущие у соседей или в палатках две зимы подряд,— взрывоопасный материал. В прошлом году они уже пытались устроить стихийный пикет у дома правительства, однако из-за плохой организации эта попытка провалилась. На сей раз оппозиция решила взять дело в свои руки.
Выглядело это так. Ранним утром на площади у Осетинского театра во Владикавказе было выставлено около десятка "Газелей", на которых активисты оппозиции собирались ехать в Цхинвали поднимать народ. По площади, нервно поглядывая на часы, прохаживалось с десяток хмурых мужчин. Оружия ни у кого из них не было. "Власти Южной Осетии пытаются представить нас заговорщиками и утверждают, будто мы призываем к свержению Кокойты с оружием в руках. Но это не так",— пояснили корреспонденту "Ъ" оппозиционеры.
Все они ждали приезда главного спонсора оппозиции, московского предпринимателя Альберта Джуссоева, чья фирма "Стройпрогресс" возводила газопровод в Южной Осетии, и героя обороны Цхинвали в августе 2008 года — экс-секретаря совбеза республики Анатолия Баранкевича, который лично подбил первый грузинский танк. Ахсар Кочиев, который был на площади за старшего, волновался сильнее других. Его можно было понять: всю ночь Джуссоев и Баранкевич, которые должны были приехать из Краснодара, не выходили на связь.
Но ожидание оказалось напрасным: ни Альберт Джуссоев, ни Анатолий Баранкевич на площади так и не появились.
Враг не пройдет
По дороге в Южную Осетию становится понятно, что без крови в республику оппозиция пробиться бы не смогла. Пройдя погранзаставу и выехав из Рокского тоннеля, соединяющего Северную Осетию с Южной, все машины останавливаются перед усиленным блокпостом южноосетинских силовиков. Еще недавно этого поста не было. Около полусотни крепких парней в камуфляже с автоматами наперевес как будто ждут очередного вражеского вторжения, только со стороны России.
Мы мчимся в Цхинвали по добротно восстановленной дороге, которую южноосетинские чиновники называют визитной карточкой республики. Правда, местами на ней уже есть колдобины, а перед Джавой хорошая дорога заканчивается — отсюда до Цхинвали ее обещают дотянуть в этом году. Но и на этом отрезке трассы есть превосходный участок — он проходит мимо полностью разрушенных грузинских сел.
Въехав в город, мы в компании главы президентской администрации Арсена Гаглоева отправляемся на поиски Эдуарда Кокойты, который в это время колесит по республике и раздает жителям ключи от их восстановленных домов. Пока мы едем по пыльным улицам, заваленным строительным мусором, Арсен то и дело с гордостью показывает на строящиеся или уже построенные частные дома. С весны прошлого года город и правда начал меняться: тут и там видны новые аккуратные домики. В ряду изношенных зданий, которые не пострадали в войну и потому восстанавливаться не будут, они смотрятся, как вставные зубы. Заселение идет медленно: в новеньком шестиквартирном доме квартиры 23 февраля президент вручил ветерану Отечественной войны и одному из участников боевых действий в августе 2008 года. "Остальное потом распределит специальная комиссия",— рассказывает Арсен, пока мы ждем президента около одного из новых домов.
Наконец, на пыльную улицу, распугивая кур, въезжает кортеж Эдуарда Кокойты — с десяток "Нив" сотрудников госохраны и бронированный президентский джип Mercedes. Эдуард Кокойты со свитой деловито осматривает новый дом 13 семьи Кабисовых по улице Гаглоева.
— Есть претензии к подрядчику? — строго спрашивает президент.
— Нет, нет! — машет руками пожилая хозяйка дома.
— Ну вот,— удовлетворенно говорит президент.— Вручаю вам ключи от вашего дома. А палатку можете разбирать.
Хозяйка кивает, но из палатки во дворе, в которой семья прожила полтора года, переезжать пока не собирается — ее новый дом еще не подключен к коммуникациям.
Такая же трогательная сцена повторяется еще в десятке домов. Правда, в некоторых из них происходят отклонения от сценария. Пожилой Руслан Маргиев, которому президент вручает ключи от дома 34 по улице Островского, спрашивает президента, когда ему привезут мебель.
— Мы вам и так подарили дом почти за 3 млн руб.! Какая мебель? — говорит Эдуард Кокойты.— Это все слухи, никакой мебели никто не обещал.
— Как же слухи, когда по телевизору говорили. На что мне пустой дом? — ворчит Руслан, когда президент со свитой уходит.— У меня в прежнем доме все было до иголки. Разве на компенсацию в 50 тыс. руб. это купишь?
Соседи Руслана по улице Островского, которые тоже получили ключи от своих домов, громко благодарят президента и власти республики.
— Мы всем довольны. Слава богу, что это закончилось,— говорит Замира, хозяйка нового дома 21 по улице Островского. Тем временем ее соседка безуспешно пытается пробиться к президенту через толпу охранников, чтобы рассказать о своей проблеме. Я спрашиваю, что у нее за вопрос.
— Вам, журналистам, рассказывать не буду. Не хочу позорить свою республику на всю Россию,— говорит она.
— Но вы же не республику позорите, а отдельными чиновниками недовольны.
— Все равно, сор из республики выносить нельзя. И на митинги ходить,— вдруг добавляет она.
Тем временем Замира все-таки рассказывает, что ее молодой сосед умер от разрыва сердца, не дождавшись, пока ему начнут восстанавливать дом.
"Вы бесстыдная женщина!"
На улице Руставели, где Эдуард Кокойты сдавал два дома, еще одна жительница Цхинвали Манана Кокоева набрасывается на главу госкомитета по восстановлению Зураба Кабисова и кричит на всю улицу, тыкая в свой дом. Дом Мананы признан частично пострадавшим, поэтому восстановили ей только контур крыши и немного выровняли стены. Пока меняли крышу, дом затопило и теперь в нем невозможно жить — пол вздыбился, стены оплывают. Ремонтировать это за государственный счет уже никто не будет. Стоящий рядом президент Кокойты на крики внимания не обращает. Оценив реакцию шефа, Зураб Кабисов называет Манану "бесстыдной женщиной" и садится в машину.
Последний инцидент происходит на улице Интернациональной. 92-летняя Анна Гиргаулова осмелилась попросить у президента стиральную машину.
— Я все пыталась попасть к вам на прием, но меня не пускают. Как будто что-то страшное случится, если я с вами поговорю,— жалуется старушка. Эдуард Кокойты обещает "в виде исключения" просьбу удовлетворить и поручает своему охраннику купить стиральную машину.
После объезда Эдуард Кокойты возвращается к дому правительства. На площади перед ним, где проходят все народные собрания, опять пусто. С утра там дежурило несколько десятков сторонников президента из числа депутатов Народной партии, но оппозиция на площадь так и не вышла — там появились североосетинский правозащитник Виссарион Ассев и редакция единственной независимой южноосетинской газеты "XXI век" в полном составе: главный редактор Тимур Цховребов и корреспондент Мария Плиева. Угрозу режиму они вряд ли представляли, так что к обеду все разошлись.
Впрочем, как заявил "Ъ" глава фонда "Гражданская инициатива" экс-премьер Южной Осетии Олег Тезиев, "ситуация в республике очень подвижная и в любой момент скрытое недовольство может вырваться наружу. По мнению господина Тезиева, решающими будут май-июнь — наиболее благоприятный период для проведения уличных акций. Но для этого необходимо, чтобы оппозиция использовала свой шанс.