Близится к завершению крупнейший выставочный проект нынешнего сезона — и все европейцы сегодня делятся на тех, кто уже видел выставку Вермера, и на тех, кто из снобизма не желает смешиваться с толпой. Автобусы, набитые туристами, спешат из разных мест в Гаагу, музей Мауритц-хаус, где до 6 июня открыта выставка Иоганнеса Вермера Делфтского. Билеты на эту самую популярную художественную выставку Европы, которые можно было купить в любом бюро путешествий вкупе с автобусным туром, давно уже распроданы. Огромная очередь оптимистов выстраивается перед музеем едва ли не с ночи в надежде на входные билетики. "Девочка с жемчужиной" глядит вполоборота отовсюду — с маек, плакатов, открыток, почтовых марок. Но с именем Вермера Делфтского связана еще одна выставка, проходящая в Кунстхалле Роттердама. Имя художника — Хан ван Меегерен — мало что говорит зрителям и не вызывает паломничества посетителей, хотя оно было в свое время скандально известно именно в связи с героем гаагского музейного действа. Почему же эта выставка даже не включена в рекламные проспекты Фестиваля Вермера?
Забытая сенсация
Когда в 1938 году роттердамский музей Бойманс (ныне — музей Бойманс ван Бейнинген) приобрел случайно обнаруженную и доселе неизвестную картину Вермера "Христос в Эммаусе", это событие было названо "обогащением национального достояния Голландии". Картина, попавшая на художественный рынок якобы из некоего итальянского частного собрания, была сертифицирована крупнейшим авторитетом в области голландской живописи XVII столетия Абрахамом Бредиусом, который и предложил ее для покупки директору музея, тоже известному специалисту, Д. Ханнема. В 1932 году Бредиус признал и опубликовал позднего Вермера — картину "Музицирующая пара", но находка "Христа в Эммаусе" вызвала настоящую сенсацию, ведь это произведение заполняло раздражавшую ученых лакуну между ранним периодом Вермера, когда тот находился под влиянием утрехтских караваджистов (от этого периода сохранились всего три картины), и поздним, классическим Вермером.
Для приобретения "Христа в Эммаусе" был создан специальный фонд, поддержанный Рембрандтовским обществом; основной взнос был сделан роттердамским магнатом ван дер Вормом; довольно значительную сумму внес сам Бредиус. Картина была куплена за 520 тыс. гульденов и подарена Роттердамскому музею. Рийксмузей в Амстердаме безуспешно пытался через министерство культуры заполучить картину путем обмена ее на другого Вермера и нескольких Питеров де Хохов.
В период с 1937 по 1944 год из частных коллекций Италии и Франции на рынок попали еще несколько Вермеров и два де Хоха. Все они были приобретены музеями и частными коллекционерами за очень крупные суммы (за "Омовение ног" Рийксмузей в Амстердаме заплатил 1 млн 700 тысяч гульденов, "Благословение Исаака" стоило ван дер Ворму 1 млн 275 тыс. гульденов, а "Тайная вечеря" была приобретена Д. Г. ван Бейнингеном за 1 млн 545 тыс. гульденов). Новым Вермерам была посвящена обширная литература в специальных искусствоведческих изданиях, о них много писали в прессе.
В мае 1945 года офицер специального соединения американской армии, занимавшегося поисками произведений искусства, так называемого MFA & A, капитан Харри Андерсон обследовал обширную коллекцию рейхсмаршала Геринга, известного как большой любитель искусств, и обнаружил в ней среди прочих сокровищ (например, произведений из коллекций Ротшильда) картину Вермера "Христос и грешница". Просмотр бумаг показал, что она была закуплена через агента Геринга в Амстердаме, Алоиса Мидля, у художника Хана ван Меегерена, который получил за картину 1 млн 650 тысяч гульденов. Все сделки, совершенные в Голландии во время нацистской оккупации, были объявлены голландским правительством в изгнании незаконными. Ван Мегеерену было предъявлено обвинение в коллаборационизме и продаже национального достояния, за что он был арестован и 29 мая 1945 года предан военному суду. Обвинение было серьезным и могло грозить смертной казнью.
На заседании суда 12 июня Хан ван Мегеерен объявил, что проданная Герингу картина является подделкой и написана им самим. Он признался также в подделке других картин, в том числе и знаменитого "Христа в Эммаусе" из Роттердама.
Сенсация была слишком грандиозной, чтобы в нее можно было поверить. В доказательство ван Меегерен предложил тут же, в тюремной камере написать еще одного "Вермера". Процесс создания картины "Христос в храме", написанной за две недели, документирован фото- и киносъемками. В одночасье ван Меегерен превратился из предателя родины в национального героя. Сенсация обошла весь мир. "Человеком, который надул Геринга, современным Тилем Уленшпигелем" называли его американские газеты. Публикации о ван Меегерене появились во многих изданиях; о нем был написан роман и снят фильм.
Во время процесса в гражданском суде, проходившем в октябре 1947 года в Амстердаме, ван Меегерен чувствовал себя героем. Это был триумф "настоящего нидерландца", как назвала его одна голландская газета. За фальсификацию и обман он был все же приговорен к одному году тюремного заключения. Всего ван Меегерен изготовил семь "Вермеров", несколько "Хальсов" и "Питеров де Хохов" и притом с целью обмануть отнюдь не только оккупационный режим. Не выдержав нервного напряжения, ван Меегерен умер в госпитале св. Валериуса 30 декабря 1947 года 58 лет от роду от сердечной недостаточности. Эксперт Бредиус скончался годом раньше.
Кем же был Хан ван Меегерен?
Хенрикус Антониус ван Меегерен родился в 1889 году в Девентере. Он учился рисунку и живописи в частной школе, а затем на архитектурном отделении в Высшей технической школе в Делфте. Выставлял свою живопись, которая была расценена критикой как удачное подражание гаагской и амстердамской живописным школам; внимательно изучал старых голландцев. Писал заказные портреты и жанровые сцены, которые весьма неплохо продавались. Созданная им серия литографий с изображением стилизованных ланей, большеглазых и грациозных благодаря репродукциям стала чрезвычайно популярна — эти картинки можно было встретить чуть ли не в каждом голландском доме.
Ставший благодаря скандалу легендарной, почти мифической фигурой (книги и статьи, ему посвященные, от искусствоведческих и психологических изысканий до романов, занимают несколько витрин на выставке), ван Меегерен превратился в некоего голландского Сальери. Почему же ван Меегерен стал заниматься подделками картин старых голландцев?
Общераспространенной версией, которую разделяют и устроители нынешней выставки, является месть Меегерена художественным критикам за то, что они не признали его как художника. Однако его картины пользовались успехом, что позволило ему, например, приобрести виллу на юге Франции — удовольствие, которого лишен был, например, современник и соплеменник Меегерена Пит Мондриан. А кроме того, насладиться своим триумфом публично Меегерену удалось лишь благодаря случайному разоблачению. При аресте у него была обнаружена громадная сумма денег — более 5 миллионов гульденов, хранившихся дома в чемоданах и тайниках. Алчность? Тайная любовь к красивой жизни?
Чем гадать о мотивах, заметим другое. На выставке впервые представлено, кроме знаменитых подделок, и довольно обширное творчество самого Меегерена. Это портреты и жанровые сцены в широком стилистическом спектре — от символизма до экспрессионизма до новой вещественности; манерные светские портреты в характерном стиле 30-х годов, несколько приторные детские портреты, которые нашему зрителю могли бы напомнить Илью Глазунова. Никакой стилизации под старых мастеров, открытость всем новым веяниям, но без авангардистского радикализма, довольно свободная живописная манера. Художник, работавший в духе своего времени, — один из множества, но не хуже многих других. При всем разнообразии произведений и тем есть некоторое единство физиономического типа. Женский образ, предстающий то как мать с младенцем на руках, то как экстатический лик (опубликованный, кстати, в одном из художественно-литературных журналов) на всех меегереновских "вермерах" использован в лице Христа. Та же манерная одухотворенность, что и в собственном творчестве, несомненно присутствует и в подделках. Технический метод, разработанный Меегереном, позволял воспроизводить все особенности техники старых мастеров, вплоть до кракелюр — тончайших трещинок на живописной поверхности, — но, как показывает выставка, при всем этом художнику трудно было отказаться от себя, от духа времени — своего времени, в плену у которого оказался, правда, не он, а, как теперь ясно, эксперты. Именно они более всего и ссылались в своих экспертизах на это тонкое понятие "духа времени", признавая фальшивки подлинниками.
Есть в меегереновских подделках живое нахальство, дерзость вызова, бросаемого академической науке и всему музейному миру. К чести деляг и барыг, дилеров художественного рынка, они оказались единственными, кто не поддался на провокацию: эксперты аукционного дома Дювин сразу же определили "Христа в Эммаусе" как явную подделку. Академические же искусствоведы — начиная с Бредиуса и Ханнема и кончая даже самим Хейзингой — были в восторге от новых Вермеров, а известный историк голландского искусства Хофстеде де Грот не усомнился даже в подлинности подделанных Меегереном Хальсов.
"Подлинное искусство невозможно подделать"
В самом ли деле так? Победил ли ван Меегерен в своем споре с учеными специалистами?
Сейчас, сравнивая меегереновские подделки с картинами, выставленными в Гааге (подлинны ли они?), кажется поразительным, как могли знатоки принять импрессионистическую лихость Меегерена за сфумато Вермера. Как могли они просмотреть ту манерность и фальшь, которая столь явно бросается в глаза в сравнении с оригиналами?
Но существуют ли вообще объективные критерии в определении подлинности? Не покажется ли теперь сомнительной "Девушка в красной шляпе" из Вашингтонской национальной галереи? Не слишком ли она экстравагантна?
Две далекие друг от друга выставки в маленькой Голландии: абсолютно общепризнанный, превратившийся в картинку на пакете, в массовую татуировку общества потребления гений и сомнительный, бездарный, но подлинный злодей, посягнувший на самое святое. Амальгама искусства и политики: миллионные продажи и покупки картин, как ни в чем ни бывало совершенные в условиях немецкой оккупации Голландии; но и нормальная музейная жизнь и ученые споры — при нацистах. Экспертные оценки в оккупированном Париже. Вилла на юге Франции, где недалеко от Меегерена жил в 30-40-е годы знаток голландской живописи Бредиус. Продажа коллекции Кенигса, совершенная на таких же основаниях и в то же время, что и продажа фальшивых Вермеров Меегерена. В этом сюжетном поле малозаметная роттердамская выставка знаменитого фальсификатора принуждает к примирению снобов с массовыми любителями искусства. Элитарный классик превращается в общедоступный кич, а маленький, но изобретательный мастер водворяется в большую историю искусств.
"Христос в Эммаусе", сразу после скандального разоблачения удаленный из экспозиции музея Бойманс ван Бейнинген, теперь опять занял свое, правда, несколько более скромное место. Слева от картины табличка: Вермер. Справа: ван Меегерен.
МАРИНА Ъ-ДМИТРИЕВА