Маскпарад-2010

27 марта в Москве официально открылся фестиваль "Золотая маска". Об участниках конкурсной программы и их шансах на победу рассказывают обозреватели "Власти" Роман Должанский, Татьяна Кузнецова и Сергей Ходнев.

Драматический театр

Немало воды утекло с тех пор, как драматический театр в "Золотой маске" был разделен на малую и большую формы, и вот уже номинация "Большая форма", некогда учрежденная для поощрения тех немногих режиссеров, что не бежали от набиравшей силу "коммерциализации" в подвалы и углы, кажется, просто пухнет от спектаклей, достойных награды, в то время как "Малая форма" смотрится так, будто ее набирали, как говорится, по сусекам. Впрочем, возможно, это ощущение создается лишь потому, что в номинации "Большая форма" в основном спектакли приезжие — таковых пять из восьми. В то время как из шести "малышей" четыре представляют Москву.

В официально отсутствующем делении спектаклей на московские и немосковские заключена одна из основных проблем "Золотой маски" — не премии, а одноименного театрального фестиваля. Дело в том, что лучшие столичные спектакли (в том числе, как правило, представляющие и столицу северную) становятся событиями за год, а то и больше до того, как начинается сам фестиваль. В нынешнем раскладе это "Рассказы Шукшина" Театра наций, "Троил и Крессида" Театра имени Вахтангова, "Ксения. История любви" в постановке Валерия Фокина, "Река Потудань" студии Сергея Женовача и "Старший сын" Театра-студии под руководством Олега Табакова. Про них уже все написано и обсуждено, они более не находятся в центре внимания экспертов и самой активной части театральной публики.

С одной стороны, все это неплохо: провинциальным театрам достается больше внимания, многие из них впервые за много лет приезжают в Москву. С другой — они же оказываются под слишком пристальными взглядами и, будучи, как правило, не способны всерьез конкурировать со своими столичными соперниками по номинациям, получают изрядную порцию злой критики — попутно достается на орехи и экспертному совету.

В таком вот щекотливом положении окажется в этом году несколько спектаклей. Интересно, что наименьшее количество рисков у обоих гастрольных спектаклей "Малой формы" — екатеринбургского "Трамвая Желание" и пермского "Калеки с Инишмана". Первый поставлен Николаем Колядой в театре собственного имени, и хотя его обаятельный, оригинальный коллектив любому жюри покажется слишком маргинальным для ношения "Золотой маски", у Коляды в Москве много поклонников, и его гастроли всегда становятся событием. А те, кто манеру знаменитого драматурга и режиссера не принимает, на его спектакли и не ходят. То же можно отнести и к пермскому театру "У моста" и его руководителю Сергею Федотову. Кстати, он первым в России стал ставить пьесы Мартина Макдонаха, так что "Калека" на "Маске" наверняка пройдет гладко.

Гораздо больше взыскательного внимания будет приковано к "Макбету" новосибирского "Красного факела", "Горю от ума" ярославского театра им. Федора Волкова и "Толстой тетради" кировского театра "На Спасской". Два последних театра вообще никогда прежде не участвовали в "Золотой маске", а представившие их сравнительно молодые режиссеры Борис Павлович и Игорь Селин не числились в обойме надежд русского театра. Что касается "Красного факела", то он участвовал в фестивале неоднократно, однако на сей раз театр приезжает со спектаклем, который поставил самый молодой из номинантов-режиссеров: Тимофею Кулябину нет еще и тридцати. И хотя названным спектаклям вряд ли удастся вмешаться в спор за награды, на нарисованный "Золотой маской" пейзаж современного театра России они способны наложить неожиданные штрихи.

Балет

Программа прошлогодней "Маски" заставила констатировать, что период "бури и натиска" в отечественном балете прошел: среди номинантов доминировали различные редакции-реконструкции классических балетов. В этом сезоне эксперты решительно отказались следовать наметившейся тенденции: несмотря на обилие свежепоставленной, причем качественной, классики на "Маску" выдвинуты сплошь новые балеты (или, по крайней мере, впервые поставленные в России). При этом состав театров-игроков остался практически неизменным: Большой (с "Русскими сезонами" в постановке Алексея Ратманского) и Мариинский (с "Коньком-Горбунком" того же хореографа), Пермь (с "Медеей" русского американца Юрия Посохова) и Новосибирск (с работой американского китайца Эдварда Льянга "Бессмертие в любви" и баланчинским "Who cares?"). Будет непременный Театр балета Бориса Эйфмана с очередной литературной новинкой своего руководителя — на сей раз "Онегиным", весьма удаленным от Пушкина. Выстрелит своей сенсацией и музтеатр имени Станиславского и Немировича-Данченко — балетом "Na Floresta" испанского гения Начо Дуато, чья хореография впервые представлена на российской сцене. Случайным гостем выглядит разве что Музыкальный театр республики Карелия, но если учесть что "Ромео и Джульетту" в нем поставил Кирилл Симонов, три года назад отхвативший "Золотую маску", то ничего случайного в этом нет.

Как повелось, Большой и Мариинка показали свои спектакли задолго до официального начала конкурса и, стоит признать, сохранили позиции фаворитов. Лейбл "Сделано Алексеем Ратманским" уже признан гарантией качества во всем мире: оба представленных балета подтвердили статус хореографа, а работа номинированных артистов (особенно яркая — Натальи Осиповой в "Русских сезонах") лишь украсила его изделия.

Однако говорить о победе одного из грандов преждевременно: решения жюри (на сей раз его возглавляет главный дирижер петербургского "Зазеркалья" Павел Бубельников, а среди 13 судей — всего пять балетных специалистов) обычно непредсказуемы. Скажем, три года назад Фея-горничная, расхаживающая по сцене босиком с цинковым тазом, пьющая Мачеха и Принц с ирокезом на голове так поразили судейскую бригаду, что "Золушка" Кирилла Симонова обскакала всех конкурентов, в том числе и балет Алексея Ратманского. Возможно, и на сей раз в адресованных молодежи симоновских "Ромео и Джульетте" обнаружится нечто столь же искрометно-разящее, и солидные члены жюри не устоят. С другой стороны, подобное осовременивание классических сюжетов давно уже не работает в случае Бориса Эйфмана: вероятность, что победит его "Онегин", перенесенный в "лихие девяностые", невелика.

На россиян сильно действует магия имени Баланчина, и худрук новосибирского балета Игорь Зеленский прекрасно это знал, ставя у себя в труппе его прелестный джазовый "Who cares?" на музыку Гершвина. А вот претенциозно-сумрачный хореограф Льянг почти не имеет шансов — скучноват да и вторичен. Волшебный "Na Floresta" Начо Дуато, превосходно исполненный солистами музтеатра Станиславского, рискует проиграть из-за своей краткости: те двадцать минут, которые длится очарование этого бессюжетного балета, могут пролететь слишком быстро, чтобы судьи прониклись значительностью данного опуса и отвагой самого театра. Впрочем, неопределенность прогнозов играет на пользу "Маске": интрига сохранится до самого конца фестиваля, тем более что пермскую "Медею" покажут всего за день до оглашения приговора.

Спектакль-победитель наверняка повлияет на результаты конкурса балетмейстеров: как правило, "Маски" за лучший балет и лучшему хореографу в одни руки не дают — таким образом жюри пытается уравновесить фаворитов конкурса. Номинированных авторов шестеро: четверо (Алексей Ратманский, Кирилл Симонов, Борис Эйфман, Эдвард Льянг) — от балета, двое (Екатерина Кислова и Ольга Пона) — "современники". Конкурс современного танца невелик — актуальный театр переживает не лучшие времена. В число номинированных спектаклей вошел старейший в России пермский "Балет Евгения Панфилова" с работой "Casting off" и новейшая Boroditskiy Dennis Dance Company, названная по имени своего руководителя Дениса Бородицкого. Изучавший современный танец в США и танцевавший в труппе самого Билла Ти Джонса полуиностранец представит спектакль с говорящим названием "Вы меня не так поняли". Будет известный в Европе челябинский Театр современного танца Ольги Поны с его интернациональной темой "Мужчина — это такой мужик, который нашел his own identity" и малознакомый Театр-студия современной хореографии из Москвы c простым "Общежитием". В конкурс попала даже "Бедная Лиза" Театра наций: после того как актрису Чулпан Хаматову в ней заменила балетмейстер Алла Сигалова, вопрос о жанровой принадлежности спектакля был решен в пользу танца.

Опера

Оперные дела нынешней "Маски" подпортили логистические причины. К моменту официального объявления номинантов стало понятно, что оперная программа фестиваля уже окончательно лишается своего потенциально самого главного пункта — "Макбета" Верди, поставленного Новосибирской оперой в копродукции с Оперой парижской. Спектакль Дмитрия Чернякова и Теодора Курентзиса, как оказалось, невозможно не то что привезти в Москву, но и показать жюри в самом Новосибирске, а в Париже он тоже больше не идет. "Макбет", как следствие, из номинантов выбыл совсем. Второй спектакль из Новосибирска, "Князь Игорь" Бородина, никуда не выбыл, но в Москву его не повезут: как это часто случается со спектаклями, поставленными в расчете на исполинскую сцену "сибирского Колизея" (так там гордо зовут здание своего оперного театра), в столице его негде показывать.

Ну а от Мариинского театра никто и не ждал, что он будет аккуратно подлаживать московские показы своих премьер к фестивальному графику "Маски" — все уже привыкли, что Валерий Гергиев привозит премьеры, как правило, заранее, тогда, когда ему это удобнее. Но в этот раз даже заранее не получилось, так что, если москвичи хотят посмотреть мариинские оперные спектакли-номинанты, то им, по примеру жюри "Маски", остается отправиться "к горе", то есть в Петербург. Что занятно, номинированы при этом, во-первых, две оперы Моцарта, который вообще-то не очень ассоциируется с дирижерским почерком Валерия Гергиева,— "Идоменей" в постановке Михаэля Штурмингера и "Свадьба Фигаро" в постановке Александра Петрова. А во-вторых — три одноактные оперы, написанные молодыми композиторами к прошедшему юбилею Гоголя: "Тяжба", "Шпонька и его тетушка" и "Коляска". Сам театр давал эти три спектакля в один вечер, назвав это строенное событие Гоголиадой, и тут он, конечно, в своем праве. Но и эксперты "Золотой маски" отчего-то решили не разделять три совершенно разных спектакля (композиторы, режиссеры, художники — все разные, только Гергиев один и тот же), так их единым фронтом и номинировав.

Как следствие, "привозная" часть оперной программы в этот раз по количественным показателям довольно скромна. Это еще одна "Свадьба Фигаро", на сей раз из Екатеринбургского театра оперы и балета, моцартовский же "Дон Жуан" театра "Санктъ-Петербургъ-опера" и "Один день Ивана Денисовича" Александра Чайковского, мировая премьера которого прошла в Пермском оперном театре. Правда, и по ней можно судить о схваченных выбором экспертов тенденциях. В наших театрах неожиданно появилось много Моцарта (два спектакля Мариинки записываем туда же), а еще там регулярно случаются событийные композиторские премьеры. Номинация "Работа композитора в музыкальном театре" на этот раз затрагивает только оперный театр — в ней автор "Ивана Денисовича" Александр Чайковский состязается с самым востребованным нашим оперным композитором Владимиром Кобекиным, написавшим поставленную в московском Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко оперу "Гамлет (датский) (российская) комедия". Право, невероятно любопытно, что же предпочтет поощрить жюри — оперное прочтение повести Солженицына или насмешливый перепев Шекспира, в котором, однако, тоже есть серьезная и небанальная сердцевина.

За вычетом "Гамлета" московских спектаклей в программе остается два. Это постановка маленькой и веселой оперы Пуччини "Джанни Скикки" в "Новой опере" и "Лючия ди Ламмермур" того же Театра Станиславского — спектакль, шансы которого на успех хотя бы в одной из частных номинаций не стоит недооценивать: очень уж удачно и зрелищно там выстроен баланс между традиционной костюмной красивостью и иронично-отстраненным режиссерским взглядом. Однако важные для сегодняшнего оперного театра имена можно увидеть и среди номинантов по другому ведомству. За "Маску" в номинации "Лучший спектакль в оперетте/мюзикле" будут бороться "Шербурские зонтики" Мишеля Леграна из питерского театра "Карамболь" — довольно эффектная работа режиссера Василия Бархатова и сценографа Зиновия Марголина, тандема, который только что отметился в Большом театре постановкой "Летучей мыши".