Если верить общественному мнению, шансы на объединение России и Белоруссии высоки как никогда. Если верить здравому смыслу, этого никогда не случится.
Итоги референдумов, которые намечается провести одновременно в России и Белоруссии, вполне предсказуемы: по данным социологов, около 70 процентов россиян проголосует за объединение, а белорусы уже ответили утвердительно на этот вопрос прошлой осенью. Подобный референдум, между прочим, однажды проводился: весной 1991 года народ спросили насчет сохранения СССР. Россияне и белорусы вместе с остальными братскими народами проголосовали "за". Но не успел год завершиться, как СССР был распущен. Потому что такие вопросы решаются не голосованием, а политическим и экономическим расчетом элит. Для которых сегодня выгоднее не объединяться, а бороться за объединение.
За: голосующее большинство
За объединение двух республик выступает не только подавляющее большинство населения, но и основные политические силы, влиятельные экономические структуры и руководства обеих стран. Резоны, казалось бы, лежат на поверхности.
Белоруссия получает дешевые российские энергоресурсы, Россия — стабильный и гарантированный транзитный коридор в Европу.
Белорусская оппозиция начинает бороться за независимость, российская в лице воссоединенной соседки приобретает возможность наглядной агитации: позитивной (для лево-патриотической) и негативной (для право-либеральной).
Власти же приобретают лавры объединителей.
Правда, все это имеет место уже сегодня: в обмен на энергоресурсы Москва уже получила белорусский коридор. Достаточно стабильный и гарантированный, если учесть, что в страховании строящегося газопровода Ямал — Западная Европа (проходящего через Белоруссию) решила принять участие крупнейшая в мире британская страховая компания Lloyds.
Белорусская оппозиция наконец обрела смысл и цель — борьба с режимом Лукашенко за независимость своей страны. Ровно так же российские оппозиционеры в своем споре с властями успешно используют "белорусский аргумент".
Борис Ельцин, обвиняемый в развале СССР и фактической утрате Чечни, уже сегодня может возразить оппонентам, что он зато добивается объединения с братской Беларусью. Что же касается Александра Лукашенко, то ему и доказывать ничего не надо. Он давно уже завоевал прочную репутацию объединителя: единственный депутат белорусского парламента, проголосовавший против Беловежских соглашений, Лукашенко шел и на президентские выборы, и на референдум под лозунгом объединения с Россией.
Против: подавляющее меньшинство
На переживающую не лучшие времена российскую экономику навешивается груз белорусского ВПК и машиностроения. Минск, в свою очередь, оказывается перед необходимостью реформирования собственной экономики, прежде всего приватизации, что на деле будет означать переход белорусской собственности в руки московских банков — больше ни у кого денег нет. Между тем сегодня подавляющая часть этой собственности сосредоточена в руках администрации Лукашенко.
Тот сектор белорусской экономики, который представляет сегодня интерес для российского бизнеса, — "труба" и два нефтеперерабатывающих завода, Новополоцкий и Мозырский, и так находится в его руках. А остальная часть — это, к примеру, 95 процентов советского станкостроения, автогиганты "БелАЗ" и "МАЗ" и Минский тракторный завод. Такого добра хватает и в России. И интерес к нему проявляет пока один лишь московский мэр, пытающийся вытащить из долговой ямы "ЗИЛ" и "АЗЛК". Российский же бизнес с любопытством наблюдает: получится или нет. Но деньги вкладывать в гиганты социалистической индустрии не спешит. Он пока занимается освоением преимущественно сырьевых отраслей экономики — нефть, алюминий, никель. Тем, что может принести быстрый доход. А машиностроение, станкостроение и прочая перерабатывающая, наукоемкая промышленность пока подождет.
Радость народов по поводу объединения пройдет через месяц-другой, потом наступят суровые будни: невыплаты бюджетникам, пенсионерам, проблемы с теплом, газом и т. д. Здесь ни Москве, ни Минску особо похвастать нечем. В политике же в отличие от математики минус на минус не дает плюс. А потому народная благодарность отцам-объединителям пройдет быстро.
Далее, лидерам обеих стран (и их окружению) придется делить власть. Они, как известно, этого не любят — достаточно вспомнить осень 1993 года в России и осень 1996 года в Белоруссии. Более того, ничто не позволяет подозревать лидеров обеих стран во взаимной симпатии: Лукашенко, как известно, не раз публично и в самых резких выражениях критиковал тех, кто, собравшись в Вискулях, развалил великую державу. Москве оставалось делать вид, что речь идет о Станиславе Шушкевиче и Леониде Кравчуке. С другой стороны, рейтинг белорусского президента в России, согласно данным социологов, достигает сегодня 17 процентов, то есть является примерно таким, каким еще два месяца тому назад был рейтинг Александра Лебедя (сегодня он достиг 40 процентов). Вряд ли российский истеблишмент захочет прибавить себе головной боли: непредсказуемый президент ничем не удобнее амбициозного генерала.
Воздержавшиеся: единогласно
Возможно, понимая, что соотношение сил в братских объятиях не в его пользу, официальный Минск в моменты наивысшего пика процесса объединения дает понять, что на союз с Белоруссией имеет виды не одна Россия. Делается это посредством демонстративных жестов в сторону Киева, оспаривающего у Москвы лидерство на постсоветском пространстве и не скрывающего своего опасения по поводу возможного расширения России на Белоруссию.
Вот и на этот раз незадолго до визита Лукашенко в Москву белорусский министр иностранных дел Иван Антонович посетил Киев, где, заметив, что "независимость Белоруссии досталась нам дорогой ценой, для народа суверенитет — высшая ценность", подчеркнул, что "о слиянии суверенитетов и растворении Белоруссии в России не может быть и речи".
АЗЕР МУРСАЛИЕВ
-------------------------------------------------------
ОБ СССР И БЕЛОВЕЖСКИХ СОГЛАШЕНИЯХ
АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО: "Я хочу попросить Ельцина наконец сказать правду о Беловежских соглашениях и о том, что было потом. О причинах подписания Договора между лидерами трех государств, кто и какую роль играл при этом. Ведь я знаю, что российский президент меньше всего желал развала Союза, он не хотел "резать по-живому". Есть стенограммы московской встречи, надо их обнародовать". (27.02.96 г.)
БОРИС ЕЛЬЦИН: "Недаром когда-то был создан Советский Союз, однако кое-кто не сумел его удержать. Но мы сейчас создаем не Союз ССР, о чем мечтают коммунисты. Мы укрепляем интеграционные тесные связи на благо народов России и Белоруссии". (27 02 1996 г.)
ОБ ИНТЕГРАЦИИ
АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО: "Если мы не шутим, то должны вести речь о глубокой интеграции между Белоруссией и Россией". (27.02.96 г.)
БОРИС ЕЛЬЦИН: "Зачем военным наших стран различные уставы и вооружения? Это различие может затруднить координацию усилий двух ведомств". (27.02.96 г.)
АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО: "Общество должно объединяться на основе православия, и горе, если этого не произойдет в ближайшее время". (3.03.96 г.)
БОРИС ЕЛЬЦИН: "Заглядывать так далеко пока не следует. Но стремиться к максимальной интеграции безусловно стоит". (23.03.96 г.)
ОБ ЭКОНОМИКЕ
АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО: "Мы имеем (с Россией) беспрепятственное движение людей, товаров, капиталов и так далее. Что в этом плохого? Пожалуйста, осваивай восточный рынок — 200 млн человек. Это — благо для нашей экономики, зачем от этого уходить". (26.02.96 г.)
БОРИС ЕЛЬЦИН: "Мы поддерживаем Белоруссию, Белоруссия поддерживает Россию. И поэтому мы пошли на нулевой вариант. С этого момента никто никому ничего не должен. А на этой основе мы можем строить интеграционные отношения". (27.02.96 г.)
АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО: "Пять лет после цивилизованного "развода" убедили — на мировом рынке не очень-то ждут постсоветские государства с их неконкурентоспособной продукцией. Предприятия затоварены, а продать изготовленные людьми машины, станки, изделия легкой промышленности негде". (11.06.96 г.)
БОРИС ЕЛЬЦИН: "Мы можем и должны синхронизировать ход экономических реформ. Это в интересах наших государств и двустороннего сообщества". (22.06.96 г.)
АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО: "Белоруссия не сидела у кого-то на плечах и не ходила в нахлебниках". (2.04.96 г.)