«Управление реальным сектором экономики велось практически в ручном режиме»
Нижегородская экономика, исторически полагающаяся на обрабатывающие отрасли промышленности, в прошлом году серьезно сократила объемы производства. Признавая это, региональное правительство оттачивает антикризисные меры и ищет возможности для роста. О том, как власть реагировала на кризис и когда ждать восстановления, GUIDE «Нижегородская область. Итоги года» рассказал губернатор Валерий Шанцев.
GUIDE: Валерий Павлинович, насколько ожидаемыми для вас оказались итоги 2009 года?
ВАЛЕРИЙ ШАНЦЕВ: Год очень трудно было прогнозировать, особенно после того, как в конце 2008 года мы почувствовали снижение объемов промышленного производства. Наш обычный темп, заложенный в стратегии развития региона до 2020 года на ежегодный рост экономики на уровне 8–9%, выполнялся в 2006-м, 2007-м и первом полугодии 2008 года по всем показателям. Но во втором полугодии индекс промышленного производства свалился на 1,7%, в начале 2009 года падение продолжалось: резко сократили объемы основные отрасли, имеющие большую пропорцию в общем объеме производства, — металлургия, автомобилестроение и нефтепереработка. Конечно, они упали по-разному: если автомобилестроение в январе имело 17% от объемов января предыдущего года, металлургия — 62%, то нефтепереработка — 94% (почти 100% — казалось бы, некритично, но объемы настолько огромные, что десятки предприятий других отраслей не перекроют того, что недополучило одно). Нас это очень озадачило. Самое главное, что из-за резкого падения потребительского спроса сами промышленники не могли ничего сказать о своих перспективах. В первой половине года управление реальным сектором экономики велось практически в ручном режиме: мы контактировали с руководством и собственниками каждого конкретного предприятия, оценивая, насколько адекватны инициированные ими мероприятия. Индивидуальный подход обеспечил прирост. В феврале — десятые доли процента, потом полпроцента, потом 1%.
Если оценивать результат, то, конечно, нам бы хотелось, чтобы он был лучше. Например, мы ожидали, что индекс промышленного производства по году будет в районе 80%, а в итоге — 75,6%. Но и за этим показателем — гигантская совместная работа. Автомобилестроение показало прибавку вдвое, выйдя по итогам года на 34,3%. ГАЗ провел целый комплекс мероприятий, которые позволили в июле при выпуске
5 тыс. автомобилей выйти на безубыточную работу, тогда как в докризисные времена ежемесячно выпускал 12 тыс. машин. Объем производства в металлургии по итогам года составил 94,7%. Нефтепереработка вышла только на технологический спад в 5%, преодолев потребительский: предприятия вынуждены были останавливать мощности на профилактический ремонт. Так что в целом наши меры дали эффект, но хотелось бы, чтобы потери были меньшими.
G: Автопром острее других почувствовал падение спроса. Какие меры предпринимались для его стимулирования?
В. Ш.: В первую очередь мы боролись, конечно, за ГАЗ. Большой победой стало то, что, несмотря на очень серьезные трудности, банки приняли решение реструктурировать долг группы, превышающий 49 млрд руб. С нашей поддержкой группа получила государственные гарантии на 20 млрд руб. Это большой позитив, который открывает перспективу: теперь группа сможет возобновить техническое перевооружение и направлять средства на наполнение конвейеров. На федеральном уровне мы активно лоббируем интересы и других машиностроительных предприятий. Так, добились госзаказа для Павловского автобусного завода и для производителя коммунальной техники «Коммаш». Параллельно мы работали над восстановлением потребительского спроса на машины местного производства, запустили две региональные программы — по компенсации процентных ставок при автокредитовании и по обмену старых автомобилей на новые. Вторая, кстати, заработала в регионе более чем на полгода раньше аналогичной федеральной.
G: Многие предприятия области практически на грань банкротства привело отсутствие доступных кредитов. Каким образом правительство способствовало оптимизации взаимоотношений промышленников и банкиров?
В. Ш.: Поддержка финансовой стабильности предприятий, как непосредственная, так и косвенная, легла в основу антикризисных мер правительства в прошлом году. В частности, мы полностью отработали систему госгарантий. Понимая, что банки по объективным экономическим причинам не могут самостоятельно восстановить кредитование, а предприятия нуждаются в кредитных ресурсах, из бюджета был выделен 1 млрд руб. в качестве госгарантий по кредитам. В прошлом году такие гарантии получило 21 предприятие. Среди них — «Дзержинское оргстекло», обязательства которого мы гарантировали на пять лет. Не исключаю, что это уникальная для российских регионов практика: мы дали инвестиционную гарантию, поручившись не за пополнение предприятием оборотных средств, а за совершенно новый проект. Сбербанк эти гарантии принял, открыл кредитную линию, завод заработал. Помимо госгарантий по кредитам промышленных предприятий был запущен механизм компенсации процентных ставок по кредитам. Так, по инновационным проектам размер компенсации процентной ставки был увеличен с 1/2 до 2/3 ставки рефинансирования Центробанка РФ. Параллельно с этой конкретной финансовой помощью мы активно участвовали в переговорных процессах, инициировав создание так называемых встречных комиссий. Так, получив жалобу предприятия на проблемы с выдачей кредита, мы включались в диалог и обсуждали с банкирами причины отказа и возможности компромисса. С другой стороны, мы работали и с предприятиями-должниками, которые не исполняли обязательства перед банкирами, списывая все проблемы на кризис. Это тоже дало свой результат: у нас сегодня практически нет банков, имеющих большую долю проблемных кредитов.
А в качестве примеров спасения конкретных кредитных учреждений с нашим участием стоит вспомнить ситуации в Нижегородпромстройбанке и банке «Нижний Новгород», которые были санированы одними из первых в стране. И это, очевидно, была правильная мера: на оздоровление банков Агентство по страхованию вкладов отводило три года, но мы справились за год.
«Если бы я знал, что в 2008–2009 годах будет кризис, я бы начал к нему готовиться еще в 2006-м»
G: Ситуация в экономике региона стабилизируется, некоторые предпринятые правительством меры уже показали эффективность, результаты действия других еще прогнозируются. Оглядываясь назад, что бы вы сделали иначе?
В. Ш.: Если бы я знал, что в 2008–2009 годах будет кризис, я бы начал к нему готовиться еще в 2006-м. Глубокое падение всех экономических показателей объясняется устаревшей производственной базой. Наши предприятия нуждаются в переоснащении. Это было понятно уже давно, но пока потребление росло, модернизация не казалась необходимостью. Кризис по-другому расставил приоритеты. Сейчас выживают лишь эффективные предприятия, работающие на современном оборудовании, обладающие высоким уровнем производительности труда. Перестраиваться приходится на ходу, хотя процесс перевооружения мог бы проходить планомерно, поступательно.
G: Когда можно ожидать восстановления региональной экономики до уровня докризисных показателей?
В. Ш.: Сейчас уже понятно, что задела антикризисных мер хватит для роста 2–3% и по индексу физического объема, и по внутреннему региональному продукту уже в этом году. Мы сумели сохранить потенциал области. Одно из подтверждений этому — растущий, несмотря на финансовую нестабильность, объем инвестиций в экономику региона. Еще не зная, что будет кризис, мы интуитивно решили, что никакой другой возможности развивать область, кроме как модернизировать производство, нет, и создали новое, ориентированное на привлечение инвесторов законодательство. В результате, если по России в целом объем инвестиций в основной капитал упал на 19%, то мы по итогам девяти месяцев зафиксировали рост на 17%. Очень важно, что больше половины этих объемов были освоены в промышленности. Этот небольшой задел позволит развиваться. Думаю, что в 2010 году рост и индекса физического объема, и внутреннего регионального продукта составит 2–3%. И если в следующие годы будем набирать еще по 2–3%, то ориентировочно в 2015 году выйдем на темп, который запланирован в 2006-м, и к 2020 году достигнем запланированных показателей. Пока, на мой взгляд, эта задача реальна. Если опять не случится что-нибудь непредвиденное.