"Я не кто-нибудь, а серебряный призер Олимпиады. В 19-то лет!"

19-летний АЛЕКСАНДР ПАНЖИНСКИЙ, который завоевал серебряную медаль в лыжном классическом спринте, в интервью корреспонденту "Ъ" ВАЛЕРИИ МИРОНОВОЙ признался, что ехал в Ванкувер не за медалью, а набраться опыта.

— Вы обмолвились, будто ехали сюда не за победой. Тогда зачем?

— Я ехал в первую очередь набраться опыта. Понюхать этого олимпийского снега, ощутить, что же это за штука такая — олимпийский накал. Но потом осознал: стоп, Саша! Еще неизвестно, сколько судьба предоставит тебе шансов оказаться на Олимпиаде и попробовать ее на зуб, так что пользуйся, не откладывай ничего на потом.

— В какой же именно момент к вам пришли столь зрелые мысли?

— Наверное, две недели назад, когда мы приехали сюда. Самочувствие мое поначалу было не очень хорошим. Отец — он у меня в прошлом неплохой лыжник, а сейчас в Хабаровске руководит студенческой лыжной командой — с мамой мне постоянно звонили, успокаивали, говорили: "Потерпи, сынок, все пройдет и будет хорошо". Я им очень за это благодарен. А ведь сомневался: а получится у меня здесь вообще хотя бы что-нибудь? Однако начал себе внушать: в день гонки, дорогой Саша, все-то у тебя будет хорошо. Тем более тренер у нас очень опытный.

— Так чем же все-таки пахнет олимпийский снег?

— Для меня — серебром

— А самочувствие в норму пришло?

— За три дня до гонки вдруг почувствовал себя намного лучше. А сегодня оно так и вовсе было отменным. И так же совпало, что и наши сервисмены сработали ну просто изумительно.

— Вы долго лежали на финише, уткнувшись в серебряный снег. О чем думали?

— Все чувства в эти мгновения смешались. Первая мысль, конечно, была о проигрыше Крюкову. Потом немного очухался и долго не верил, что я не кто-нибудь, а все-таки серебряный призер Олимпиады. В 19-то лет! В общем, потом я уже испытал невероятные какие-то ощущения. Конечно, теперь-то уже радости больше, чем досады.

— А когда вы мысленно уже повесили себе медаль на шею?

— Только после финиша. Правда. А выезжая на финишную прямую первым, не верил до конца в удачу. Вроде бы и понимал, что вот через несколько секунд могу стать олимпийским чемпионом. Но в то же время отдавал себе отчет в том, что сзади едет Крюков. А ведь он часто, очень часто выигрывает именно на последних метрах. Но как бы то ни было, я изо всех сил старался делать все, что в данный момент мог. Что же поделаешь, если Никита сегодня был сильнее?

— Этап Кубка мира в Куусаамо сегодня не вспоминали? Там вам тоже было очень обидно?

— Очень досадное случилось тогда падение. До сих пор ума не приложу, как это я умудрился? Наверное, отсутствие опыта сказалось. Да и с психологическим напряжением не справился. Между прочим, тогда в Куусаамо я, не будучи еще никаким кандидатом в олимпийскую сборную, подумал: как бы мне вот так вот бездарно не упасть еще и на Олимпиаде! Вот это было бы обидно нереально... Особенно в финале. Но все это время я усиленно работал над своей техникой, совершенствовался и сегодня такой ошибки уже не допустил бы.

— Ваша тактика — лидировать от начала до конца — была очень смелой...

— Тут все просто. Эта тактика была обусловлена наличием на кругу двух опасных поворотов. На них, понятное дело, лучше выходить первым. Если идешь сзади, то велика вероятность того, что перед тобой кто-то упадет. Согласитесь, досадно проиграть из-за кого-то.

— А может быть, именно из-за того, что вы всю дорогу лидировали, вас потом и не хватило на финиш?

— Ни в коем случае не соглашусь. Я старался сделать отрыв, потому что мое финишное ускорение пока что еще само по себе слабее, чем у Крюкова. Да и у норвежцев, особенно у Нортуга, оно посильнее, чем у меня. Только где он был сегодня, этот хваленый Нортуг. Петя, ау!