В конце декабря ЦБ отозвал лицензию у банка "Национальный кредит". Судя по всему, дело действительно идет к банкротству банка. Однако лично основателю "Нацкреда" Олегу Бойко банкротство явно не грозит. ЦБ России, похоже, заинтересовался его проектом "неотложной помощи" банкам, терпящим бедствие.
— Когда дело касается Олега Бойко, можно ждать любых сюрпризов, — признался мне высокопоставленный сотрудник Банка России. — От предложения кого-нибудь из пайщиков ввести внешнее управление до покупки "Нацкредита" каким-нибудь богатым иностранным инвестором. Так что пока процедура ликвидации не состоялась, я не могу говорить о нем в прошедшем времени.
Ноги не ходят, а голова работает
Как известно, с декабря прошлого года Олег Бойко находится в одной из московских клиник. В настоящее время готовится к очередной операции. Он по-прежнему прикован к постели, но, как сказала одна из его бывших коллег, "ноги у Олега не ходят, зато голова работает".
Действительно, как рассказали Ъ близкие к Бойко люди, в голове бывшего президента концерна "ОЛБИ" и председателя правления банка "Национальный кредит" родилась весьма неожиданная на первый взгляд идея: создать из специалистов, боровшихся за жизнь его банка последние полтора года, некую структуру, которая могла бы оперативно вмешиваться в дела проблемных банков и выводить их из кризиса наиболее безболезненным и для кредиторов, и для учредителей путем. "Если бы такая сплоченная команда 'неотложной банковской помощи' была у Центробанка в 1995 году, 'Нацкреду' можно было бы своевременно помочь и не доводить дело до отзыва лицензии", — заметил в интервью Ъ один из представителей этой самой "службы спасения".
Как выяснилось, идея эта впервые была сформулирована летом прошлого года. Ее усеченный вариант содержался в плане санации, который руководство "Нацкреда" представило в Банк России. Речь шла о создании своего рода "банковской ВЧК". В ЦБ к этой идее отнеслись с интересом и стали терпеливо ждать возвращения Бойко, который был тогда за границей.
Что же вселяло уверенность в способность Олега Бойко спасти, как выяснится позже, уже безнадежный банк?
Милость к падшим
"Национальный кредит" прочно — как, наверное, ни один другой российский банк — ассоциировался с именем своего основателя. Близость "Нацкреда" к государству связывалась в свое время с причастностью Бойко к верхушке движения "Демократический выбор России". Кроме того, Бойко никогда не скрывал своей дружбы с и. о. премьер-министра России Егором Гайдаром. Информированные источники утверждали также о симпатиях к Бойко в президентском окружении. Вспоминаю, как в ходе полуторачасового интервью председателя "Нацкредита" в сентябре 1995 года он попросил своих секретарей "ни с кем не соединять". Однако дважды было сделано исключение: звонил Сергей Филатов, занимавший в то время пост руководителя администрации президента России.
Не исключено, что именно имидж человека близкого к власти заставлял верить в то, что банку Бойко утонуть не дадут никогда. Это обстоятельство, в частности, позволило "Национальному кредиту" в августе 1995 года получить статус банка-агента по обслуживанию долга Украины РАО "Газпром", а чуть раньше, в июле, обменяться векселями со Сбербанком России. Однако дружба дружбой, но с государственными деньгами надо обращаться осторожно: ошибки коммерческих банков в бюджетных делах, как правило, обходятся нарушителям очень дорого. Так произошло, в частности, с Кредобанком и с Тверьуниверсалбанком.
Олег Бойко, надо отдать ему должное, всегда очень аккуратно работал с властью. Когда весной 1995 года "Нацкредит" продал государству 16% своего капитала, этот шаг он объяснял так: "Нацкредит" работает с большими бюджетными средствами, и дополнительный контроль со стороны государства будет в такой ситуации нелишним (представитель государства был наделен в совете правом блокирующего голоса по вопросам использования денег федерального бюджета). Удивительно, но уже к октябрю того года все бюджетные деньги из банка ушли. Очень тихо, без склок и скандалов.
Наряду с бюджетом у банков есть еще один потенциальный источник крупных неприятностей (в том случае, разумеется, если банк перестает выполнять свои обязательства). Это его крупные клиенты. Как заметил один банкир, "в наших российских условиях только мелкий клиент — это просто клиент. Средний клиент выступает уже в качестве партнера, а крупный зачастую — хозяина".
Олег Бойко, по всей видимости, разделял такую оценку и сам предложил президенту НФС Федорову пост председателя правления "Нацкредита" (суммарный объем средств НФС в банке доходил до $75-80 млн). Бойко написал заявление об уходе, а права по его паям в банке были заморожены. Де-факто он остался консультантом Федорова. Такая своеобразная "временная администрация".
На деле же спасением средств кредиторов занялись сами кредиторы. Уже при участии Федорова был создан неформальный круг кредиторов "Национального кредита". С его членами были заключены двусторонние договоры и утвержден график погашения задолженности. Заметим, что в новейшей российской банковской истории попытку создания такого клуба собственных кредиторов предпринимал Всероссийский биржевой банк, однако уговорить всех кредиторов не удалось, и вскоре он лишился лицензии.
Еще одна проблема, которую по остроте, возможно, следовало бы поставить на первое место. Это частные вкладчики. Общая задолженность банка по вкладам физических лиц составила на 1 июля 1996 года 342 млрд рублей (122 млрд по счетам до востребования и 220 млрд по срочным вкладам). Вплоть до осени прошлого года с вкладчиками велась кропотливая работа: составлялись списки, определялся срок погашения. Что будет с теми, кто свои деньги так и не получил? Ответ даст арбитражный суд. Как известно, сразу после отзыва лицензии два кредитора обратились в арбитражный суд с ходатайством о ликвидации "Нацкреда". По неофициальным сведениям, за одним из них стоит группа частных вкладчиков. И все же здесь Бойко удалось выполнить "программу минимум" — избежать вспышек массового недовольства, чем прославилась "Чара".
К тому же едва ли не первым в российской практике Бойко применил принцип "сброса балласта": имеется ввиду схема, когда на один банк финансовой группы перевешиваются долги другого, после чего первый ликвидируется, а второй остается "чистым". Однако, с "Национальным кредитом" эта схема не прошла: банк оказался последним в цепочке.
Спасение утопающих — дело рук утонувших
Наверное, только ленивый не задается сейчас вопросом, как удавалось банку удерживаться на плаву столь длительное время. Равно как и вопросом, почему Банку России потребовалось долгих полтора года, чтобы решиться на отзыв лицензии у поначалу просто нездорового, а к лету 1995 года уже хронически больного банка.
Любопытное объяснение медлительности ЦБ в отношении "Нацкреда" дал зампред Банка России Александр Турбанов. По его словам, "Национальный кредит" до конца лета 1995 года продолжал рассчитываться со своими вкладчиками, а отзыв лицензии автоматически останавливал любые операции банка. К тому же ЦБ планировал провести в "Нацкредите" еще несколько проверок, и последняя комиссия закончила работу в банке как раз в декабре.
Другое объяснение предложил Ъ источник, близкий к самому Бойко. По его утверждению, план, изложенный в программе санации банка вызвал в ЦБ живой интерес. По версии источника, идея заключалась в том, чтобы создать рядом с "Национальным кредитом" новый банк или финансовую компанию с банковской лицензией, которая взяла бы на себя управление обязательствами тонущего банка.
Такая практика в России распространена. Тот или иной "спасатель" берет на себя обязательства проблемного банка и пытается с ними разобраться (зачастую в итоге тонут оба). Главная проблема, с которой сталкивается в этой ситуации "вытягивающая" сторона, — свести воедино интересы и позиции разных организаций (Федерального управления по делам о несостоятельности, Банка России, прокуратуры и т. д.). Так вот, Бойко предложил, чтобы все вовлеченные в эту работу инстанции делегировали свои "мобильные бригады" в этот самый банк или финансовую компанию. Тогда возникала возможность решать вопросы восстановления ликвидности "Нацкредита" без проволочек. "Возьмите ту же ВЧК, — говорят сторонники этой идеи. — Стоило представителям разных подразделений сесть за один стол, как запутаннейшая проблема стала решаться..."
По убеждению единомышленников Бойко, такой "чрезвычайный" институт мог бы создаваться рядом с любым банком, испытывающим кризис ликвидности. Именно этим идея Бойко, по словам наших собеседников, сотрудникам ЦБ и понравилась. Поэтому на Неглинной и не спешили с отзывом лицензии. Ждали, когда приедет Бойко и приступит к осуществлению задуманного. Отчасти эту версию подтверждают слова, высказанные высокопоставленным сотрудником Банка России в интервью Ъ в августе этого года: "О возвращении Бойко? Да, слышал. Как отношусь? Хорошо. Банк упал и лежит на боку, а банк крупный. О готовности Олега Бойко реанимировать 'Национальный кредит' мы знаем и готовы с ним работать".
Кредитор доверия
Удивительно, но в течение всего того времени, пока "Национальный кредит" падал, Олег Бойко умудрялся избегать публичных скандалов и не поссорился практически ни с кем, кто так или иначе был причастен к судьбе его банка. При этом никто не уличал его ни в "разбазаривании средств", ни в "грубых ошибках, допущенных при проведении кредитной политики", чем прославились руководители ряда коммерческих банков после отзыва лицензий или введения в этих банках временных администраций. Даже строгий к погоревшим банкирам ЦБ ни разу не упоминал его имени в "черных списках". Более того, люди, работавшие с Бойко, отзываются о нем исключительно тепло. "Я всегда относился и отношусь к Бойко с большим уважением, считаю его талантливым финансистом, — заявил Ъ в майском интервью Борис Федоров. — Однако Олег — некий свободный художник. Он сам себе придумал кличку "финансовый панк". У Олега были роскошные комбинации, в которые в последний момент не добивалось двух гвоздей, и вся конструкция рушилась".
Неизвестно, что произойдет с новой "конструкцией" Олега Бойко и будут ли вбиты в нее последние гвозди. Очевидно одно: идея Бойко исключительно актуальна. Однако скорее всего вместе с обязательствами "тонущего" банка "спасателю" придется брать на себя и его активы: надо же как-то рассчитываться с кредиторами. К тому же, когда просрочка по кредиту существенно превышает сам кредит, какими-либо операциями — выпуск векселей, реструктуризация долга и т. п. — проблемы уже не решить.
Впрочем, как программа наиболее безболезненного умерщвления банка идея Бойко, безусловно, интересна. Кроме всего прочего, этот путь позволит избежать цепной реакции, когда вслед за умирающим банком разоряются и его клиенты. Так что будущее у этой идеи, безусловно, есть.
Какая судьба ждет "Национальный кредит"? Видимо, в отношении банка план Бойко опробован уже не будет. По некоторым оценкам, на его оздоровление уйдет не менее года. Вариант с покупкой банка представляется маловероятным. Наверное, легче создать новый банк на пустом месте, чем рассчитаться по долгам "Нацкредита" и восстановить его имя. Таким образом, на "Нацкредите" скорее всего можно поставить крест. Чего нельзя пока сказать о Бойко. Интерес к его идее явно не угасает. Весьма неожиданной была реакция на эту новость у директора департамента Банка России по организации банковского санирования Сергея Панова.
— Да вы что, правду говорите? Дайте ему, пожалуйста, мой номер телефона и пусть он мне обязательно позвонит! — попросил Сергей Яковлевич, услышав от Ъ эту историю. — А что вы улыбаетесь? За одного битого, как известно..."
ЯРОСЛАВ СКВОРЦОВ