Правительство решило, что водку в Россию теперь будут ввозить только специмпортеры. Конечно, если МВФ разрешит. А вот вывоз из России нефти МВФ уже разрешил. Так что правительству остается только повышать экспортные акцизы. Что оно и делает.
Новый алкогольный порядок
С 1 января 1997 года в Россию запрещено ввозить спирт и водку. Только в феврале — и то в лучшем случае — импорт будет возобновлен. Но теперь им займутся немногие избранные государством компании. Дело в том, что постановлением правительства от 30 декабря 1996 года #1590 "О мерах по упорядочению ввоза на таможенную территорию Российской Федерации спирта этилового и водки" на импорт названных продуктов в России впервые вводятся лицензии. Выдавать их будет Минэкономики (именно будет — порядок только разрабатывается).
Соответствующим ведомствам поручено в месячный срок закончить переговоры со странами — участницами Таможенного союза (Белоруссия, Казахстан и Киргизия) "о введении лицензирования импорта спирта этилового и водки". Российское правительство предприняло попытку разрешить и самую злободневную проблему — перекрыть канал льготного импорта через территорию Белоруссии. С Лукашенко будут договариваться о разработке на ввоз спирта и водки лицензии единого образца.
Словом, в России вводится институт специмпортеров водки. Те, кто захочет ее ввозить, должны будут теперь обратиться к специмпортерам, то есть фирмам, получившим лицензию.
Как следствие, импорт водки существенно сократится. Во-первых, мало найдется желающих проходить сложную и дорогостоящую процедуру получения лицензии. А во-вторых, немногие захотят ввозить водку при посредничестве специмпортера — ведь он непременно потребует высокие комиссионные (надо же ему на кого-то переложить лицензионные расходы).
Существующий сейчас дефицит хорошей водки увеличится, и она сильно подорожает. Дефицита плохой не будет — возрастут ее производство внутри России и контрабанда из-за рубежа. Короче говоря, хорошей и дешевой водки российские потребители долго не увидят.
Кому и зачем все это понадобилось? Ответ следует искать в среднесрочной стратегии российского правительства, где в качестве основного инструмента поддержки внутреннего производства в "традиционном секторе" называется именно защита от конкуренции с импортом. Введение лицензий на импорт спирта и водки и есть попытка такой защиты. Причем попытка далеко не первая.
Бюджетная предоплата
Еще в марте прошлого года появилось постановление правительства, в котором предусматривалось ввести на всю алкогольную продукцию, за исключением пива, импортные квоты. Оно было подвергнуто серьезной критике, и правительству пришлось признать, что нет смысла защищать производителей таких видов продукции, которая в России вообще не выпускается, например легких виноградных вин.
В результате в сентябре вышло новое постановление "О введении защитных мер в отношении ввоза на таможенную территорию России спирта и водки". Оно, как следует из названия, предусматривало введение в 1997 году импортных квот уже только на спирт и водку.
Наконец в последнем, декабрьском постановлении, как мы видели, о квотах речи уже не идет. На смену им пришли лицензии. И хотя совершенно ясно, что это всего лишь попытка достигнуть старых протекционистских целей новыми средствами, не менее очевидно и другое: правительство, начав в марте с глобального ограничения ввоза любого спиртного, после упорных оборонительных боев последовательно отходит все дальше на заранее подготовленные позиции.
Кто же так упорно теснит отечественные алкогольные редуты? Это самый влиятельный член российского кабинета министров — Международный валютный фонд, неустанно искореняющий методы административного регулирования внешних экономических отношений.
Разумеется, в московском Белом доме валютному фонду пытались оказать противодействие: вице-премьер Олег Давыдов, например, делал громкие заявления о том, что не дело МВФ вмешиваться в решения российского правительства, принятые в полном соответствии с регламентом введения защитных мер, существующим во Всемирной торговой организации (ВТО). Но решающим аргументом, как и следовало ожидать, явилось продолжение программы кредитования валютным фондом российского бюджета. Результат: требования фонда учтены. Но формально.
Формально потому, что Минэкономики уже сейчас предлагает, чтобы импортеры перед получением лицензии вносили в бюджет все акцизы, импортные пошлины и налог на добавленную стоимость. Иными словами, через предварительно уплачиваемый объем платежей хочет ввести те же квоты. Одновременно это обеспечит поступление денег в бюджет, которые, как известно, лучше всего собираются, когда неуплата означает, что путь через границу закрыт.
И все же в том, что новый механизм импорта будет исправно действовать, есть большие сомнения.
Прежде всего, практика показывает, что, сколько бы ни принималось решений о согласовании российского и белорусского таможенных законодательств, контрабандный белорусский коридор исправно функционирует.
А потом, вообще непонятно, почему, настояв на отмене квот, МВФ согласится на лицензии. С его точки зрения, одно ничем не лучше другого.
Впрочем, в запасе у российского правительство есть и другие меры. Проведя расследование по каждому случаю нанесения ущерба российским производителям (как этого требует ВТО), оно может обратиться к введению временных повышенных импортных квот (компенсационных, специальных и т. д.). Или просто повысить ввозные пошлины на спиртное.
Акцизные ставки сделаны
22 января вступил в силу закон "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон 'Об акцизах'". До сих пор акцизы рассчитывались в процентах от стоимости спиртного, причем по разной шкале для отечественной и импортной продукции. Теперь их будут брать по твердым ставкам вне зависимости от того, где напиток произведен (см. таблицу).
Зачем власти придумали новую систему, понятно. Прежний порядок был установлен, когда цены на спиртное непрерывно росли — автоматически повышались и акцизы. Сейчас рынок насыщен низкокачественным алкоголем, цены остановились. Поэтому расчет акцизов в зависимости от стоимости товара потерял для государства всякий смысл и причиняет одни неудобства. Новый порядок куда проще. Ни цена, ни происхождение товара уже никого не волнуют. Относит, например, продавец напиток к "винам натуральным" — пожалуйста, плати 2 тыс. рублей за литровую бутылку и торгуй на здоровье.
Обращает на себя внимание, что непосредственно про водку в законе ничего не говорится. Она отнесена к разряду "алкогольной продукции за исключением вин и слабоалкогольных напитков", и с учетом содержания этилового спирта с нее собираются брать 18 тыс. руб. за литр.
Новый закон сильно испортит жизнь импортерам. При получении лицензии от них, как уже говорилось, скорее всего потребуют внести вперед все сборы и налоги. В том числе и акцизы. И уклониться от уплаты будет не так-то просто. Если ценами импортеры могут относительно легко манипулировать, то скрывать реальные объемы ввозимого спиртного гораздо труднее. Хотя, конечно, и здесь нет ничего невозможного.
Что изменится для потребителя? Вообще-то, на цены нововведения повлиять не должны: фиксированные ставки определены исходя из существовавших до сих пор ставок в процентах от стоимости. По идее, рынок даже должен измениться в лучшую сторону. Стало выгоднее торговать хорошими, дорогими напитками — все равно ведь акциз одинаковый, так пусть уж он будет поменьше по отношению к цене. Лучше заплатить государству 2 тыс. руб. за бутылку хорошего вина, чем плохого. Однако хорошего вина на российском рынке мало, а после введения института специмпортеров больше точно не станет. Так что скорее всего продавцы просто будут по-прежнему выдавать дешевое плохое спиртное за дорогое хорошее.
Новые ставки акцизов на алкогольную продукцию
| Алкогольная продукция за исключением вин и слабоалкогольных напитков | 45 тыс. руб. за 1 литр безводного (стопроцентного) этилового спирта, содержащегося в готовой алкогольной продукции |
|---|---|
| Вина натуральные, слабоалкогольные напитки | 2 тыс. руб. за 1 литр |
| Вина (за исключением натуральных) | 3 тыс. руб. за 1 литр |
| специальные, виноградные и плодовые напитки | |
| крепостью до 28 процентов включительно | |
| Вина игристые и шампанские | 500 руб. за 1 литр |
| Пиво (за исключением разлитого в жестяные | 500 руб. за 1 литр |
| банки) | |
| Пиво, разлитое в жестяные банки | 900 руб. за 1 литр |
Соло на трубе. Исполняет Минтопэнерго
На прошлой неделе Виктор Черномырдин подписал постановление правительства Российской Федерации #30 "Об установлении дифференцированных ставок акциза на нефть, добываемую на территории Российской Федерации".
На первый взгляд, это постановление ничем не выделяется из потока рутинных правительственных документов: ставки нефтяных акцизов корректируются регулярно. Однако за скупыми цифрами скрывается большая победа — производителям нефти в очередной раз удалось потеснить нефтетрейдеров. Но обо всем по порядку.
Поскольку на мировом рынке нефть стоит значительно дороже, чем в России, в желающих экспортировать ее, разумеется, недостатка нет. Компании, которые занимаются экспортом, делятся на две группы — те, которые нефть добывают и потом продают (нефтепроизводители), и те, которые ее покупают, а потом перепродают (нефтетрейдеры). За доступ к трубе они жестко конкурируют друг с другом. Причем если компании-посредники могут рассчитывать только на свои силы, то интересы нефтепроизводителей в правительстве отстаивает министр топлива и энергетики Петр Родионов. И отстаивает, надо признать, весьма успешно.
Сначала к системе трубопроводов стали допускать только тех трейдеров, которые имеют официально оформленное право переуступки экспортной нефти производителем. Но и то, только во вторую очередь — после нефтедобытчиков.
Трейдеры нашли лазейку — федеральные экспортные программы. Если компания выполняет такую программу, не допустить к трубе ее просто не имеют права. За короткое время число федеральных программ перевалило за четыре десятка, и в Минтопэнерго с огорчением обнаружили, что компаниями-посредниками в первоочередном порядке экспортируется 76% нефти.
Произведя этот грустный подсчет, Минтопэнерго приняло экстренные меры. Появился проект правительственного постановления, согласно которому объем экспорта нефти из России по федеральным программам должен был быть резко сокращен — с 53,203 млн тонн в 1996 году до 40 млн тонн в этом году.
Однако увидеть свет этому постановлению было не суждено. Кто же позволит сократить федеральный экспорт?! Может, Павел Бородин, начальник управделами президентской администрации, который курирует реконструкцию Кремля, а деньги на нее получает от экспорта нефти? Или московская патриархия — владелец РАО "Международное экономическое сотрудничество", которое эту программу осуществляет?
Петр Родионов, тем не менее, не отступил. Несколько месяцев в недрах Минтопэнерго в строжайшей тайне готовилось названное выше постановление. Говорят, наиболее интересный пункт этого документа (сейчас стоит под номером 2) до самого последнего момента прятали в примечаниях. Он гласит, что "с 1 ноября 1996 года при экспорте по решениям Правительства Российской Федерации нефти и газового конденсата организациями, закупающими нефть и газовый конденсат у нефтедобывающих предприятий по внутренним ценам российского рынка, взимание акциза таможенными органами производится по установленной для соответствующего нефтедобывающего предприятия ставке акциза, увеличенной на 30000 рублей". "Посредник?" — "Посредник" — "Плати еще 30 тыс. с тонны".
Конечно, для трейдеров это не смертельно. Разница между внутрироссийскими и мировыми ценами на нефть (около $72 и $130-140 за тонну соответственно) вполне позволяет им отдать государству с тонны несколько лишних долларов. Но по сравнению с производителями их конкурентоспособность сразу падает. Чего и добивалось Минтопэнерго.
Впрочем, победа досталась Родионову недешево: с 1 ноября 1996 года (тоже задним числом) ставки акциза увеличены и для большинства нефтедобывающих предприятий. Объясняется это не только необходимостью корректировки цифр из-за роста валютного курса, но и чисто фискальными причинами. Ведь после отмены экспортных пошлин доходы от нефтяного экспорта в бюджет поступают только через акцизы. А государству все равно, кто дает ему деньги — будь ты нефтетрейдер, нефтепроизводитель или духовный пастырь, к примеру.
Налог с игроков
В Государственной думе появился разработанный Минфином законопроект "О внесении изменений и дополнений в статьи 2 и 9 закона Российской Федерации 'О налоге на прибыль предприятий и организаций'". Документ определяет методику взимания налога на доход от государственных ценных бумаг.
По всей видимости, депутаты рассмотрят законопроект в самое ближайшее время, так как 20 трлн рублей поступлений от этого налога уже заложены в бюджет текущего года. По той же причине можно с уверенностью предсказать, что документ будет принят.
Между тем часть парламентских экспертов не раз выражали откровенный скептицизм относительно целесообразности введения самого налога.
Так, глава думского бюджетно-финансового комитета Михаил Задорнов неоднократно высказывал недоумение по поводу того, что, снижая доходность гособлигаций, правительство одновременно предлагает ввести налог на прибыль от операций с ними. По его мнению, это просто повлечет за собой увеличение стоимости государственного внутреннего долга.
Возмущался и председатель налогового подкомитета Александр Починок. Он предупреждал, что, если взимать этот налог только при погашении ценной бумаги, "любой грамотный игрок ГКО сможет от него уйти". Действительно, в этом случае владельцу ценной бумаги ничто не мешает продать ГКО за день до погашения, скажем, за 99,99% цены. Потерять одну сотую процента дохода, а налог вообще не платить.
Оказалось, однако, что Минфин уже тогда все рассчитал.
Во-первых, налог на прибыль будет уплачивать каждый владелец ценной бумаги в зависимости от срока ее держания и роста курсовой стоимости. "Доход в виде процентов по государственным ценным бумагам и доход по ГКО, приравненный к процентному доходу, — отмечают авторы законопроекта в пояснительной записке, — распределяется между очередными владельцами облигаций пропорционально фактическому времени их нахождения на балансе по отношению к общему сроку ее обращения".
Во-вторых, Минфин предлагает пункт 4 статьи 2 закона "О налоге на прибыль предприятий и организаций" дополнить новой нормой, согласно которой, "прибыль (убыток) от реализации участниками финансового рынка государственных ценных бумаг Российской Федерации... определяется как разница между продажной ценой (без учета сумм накопленного процента) и ценой приобретения этих ценных бумаг (без учета сумм накопленного процента)".
Таким образом, уплатить налог придется не только при погашении, но и при каждой продаже. Как гласит законопроект, "доходы, полученные на рынке ценных бумаг в виде положительного сальдо разниц за отчетный период переоценки облигаций, относятся на увеличение налогооблагаемой базы".
В обоих случаях сумма налога составит 15% прибыли.
Если участник рынка продал бумагу дешевле, чем купил, но не дешевле рыночной стоимости, то налог платить не придется. "Убытки, полученные в виде отрицательного сальдо разниц от переоценки государственных облигаций РФ... принимаются при налогообложении в уменьшение валовой прибыли в размере, не превышающем положительного сальдо курсовых разниц от переоценки государственных облигаций, образовавшихся за период с начала отчетного года".
ВЛАДИМИР СТУПИН