ЦБК — предприятие, конечно, градообразующее, но нельзя сказать, что если ты идешь по городу, то каждый встречный окажется рабочим ЦБК. Рабочих нужно искать, и я нашел одного. Его зовут Андрей (фамилию он сказал, но просил не публиковать), ему 41 год, и он работает хлорщиком, старшим смены в отбельном цехе. Всего четыре цеха — деревообрабатыващий, варочный, отбельный и сушильный.
Андрей — квалифицированный рабочий, на комбинате он проработал 13 лет, а когда комбинат закрыли, ушел на ТЭЦ, а в декабре прошлого года он стал объектом хедхантинга со стороны администрации ЦБК — к нему прямо на ТЭЦ приходили люди с комбината, уговаривали вернуться, он торговался и согласился только на зарплату в 15 тыс. руб., причем именно на позиции хлорщика, а не обер-мастера, как предлагали, потому что загруженность обер-мастера не позволяет работать где-то еще, а Андрей, помимо основной работы, еще красит машины в автомастерской.
Наверное, Андрею можно было бы не верить, но, скорее всего, он говорил правду. Сейчас выходные, поймать кого-то из комбинатовского начальства мне не удалось, поэтому официальную позицию Байкальского ЦБК я черпаю из интервью гендиректора комбината Константина Прошкина районной газете "Славное море". Прошкин говорит, что, например, в службу главного энергетика пришлось привлечь шестерых специалистов Селенгинского ЦБК — в Байкальске найти людей уже не смогли. Андрей говорит, что двадцать инженеров и мастеров за год простоя уехали с семьями из Байкальска в другие города, в отбельный цех вернулось 4 из 15 специалистов и мастеров, а, например, старшего отбельщика Аксана Усманова мало того, что хедхантили — "тупо взяли за загривок, свозили в Иркутск и закодировали за счет комбината, только бы работал". Сейчас в отбельном цехе проходит 3-4 варки в сутки.
Комбинат все время, пока был закрыт, стоял законсервированным. "Я вернулся в цех — чистота, порядок, — рассказывает Андрей. — Но с потолка свисают сталактиты повсюду". Сейчас эти сталактиты (очевидно, сосульки, превратившиеся во что-то большее, чем просто сосульки) сбивают ученики, нанятые в цех на зарплату в 7 с небольшим тысяч рублей. По словам Андрея, все эти люди — бывшие охранники. Охранник — вообще самая распространенная в городе мужская профессия, за полтора года трижды менялись ЧОПы, охраняющие ЦБК, и теперь людей, считающих себя охранниками по профессии, в городе больше, чем объектов охраны.
Что касается бывших рабочих, то, по словам Андрея, процентов сорок "сидит, выжидает, чем кончится дело с комбинатом — многие уже устроились кто в пожарные, кто в продавцы, кто рыбу ловит, и возвращаться на комбинат пока не готовы, ждут".
То есть, может быть, эколог Женя даже прав.