Дизайнером года на январском салоне Maison et Objet был объявлен Филипп Старк. Многие, увидев его по-ленински хитрую улыбку на афишах, поначалу озадачились. Что он такого сделал организаторам выставки, что они не побоялись во всеуслышание назвать его модным дизайнером? Несколько дней, проведенных в павильонах, все объяснили. Дизайн сейчас, по случаю ли кризиса или просто, боится всего нового. Проверенные временем и рынком имена, тенденции и модели — вот что предлагает последняя интерьерная выставка.
Нельзя дважды войти в одну реку — дизайна, как и моды, это утверждение не касается. Тут, наоборот, единожды войдя, уже никогда из нее не выплывешь. И если в моде движение идет по какой-никакой спирали, прошлое не повторяется, а как бы пересматривается, то в дизайне машина времени работает исправно. Точные реплики старых вещей, запуск в производство найденных на чердаке эскизов давно умерших дизайнеров и т. д. и т. п.— способов вернуться в прошлое достаточно. Это я не о Старке. Он, слава богу, жив-здоров и работать никогда не прекращал. Но история похожая. Старк объявлен дизайнером года, Старк на первых полосах французских газет и на обложках журналов — это еще ладно. Главное — интонация: без тени иронии, восхищенно повторяющая эффектную болтовню дизайнера с задатками комедианта. Просто дежавю какое-то! Причем собственно вещей Старка на выставке, не считая пластиковых стульев в журналистском буфете (кстати, не за них ли расплачиваются организаторы?), было немного. Из категории труженика он перешел в ранг гуру. В павильоне современного дизайна, ловко спрятанная за дальней стеной, прошла выставка Starck + Generation 2020 — работы десяти относительно молодых дизайнеров, благословленных Старком. Но даже тех, кто догадался зайти в неприметную дверь, не ждали никакие открытия: все эти дизайнеры уже успели засветиться и без помощи мэтра.
Старк был самым заметным, но не единственным "открытием" Maison et Objet. Довольно часто звучали имена Ора Ито, Хайме Айона, Карима Рашида, которые у всякого не постороннего дизайну человека вызывают зевоту, если не изжогу. Ну и пусть они надоели журналистам, зато покупатель их помнит — так, вероятно, подумали производители, заказывая им последние коллекции. Они вообще устроили капитальную ревизию в кладовой дизайна, вытащив на свет не только недавних звезд, но и надежных классиков. Идея выпуска реплик не нова, но по-прежнему работает. Сколько раз случалось в радостном предвкушении открытия кинуться к какой-нибудь модели и обнаружить, что это реализация счастливо уцелевшего эскиза широко известного в узких кругах аргентинского дизайнера 1930-х годов. Одной из лучших коллекций январского Maison et Objet стала "Hommage a Rene Lalique". Ну и что, что самая свежая из моделей была придумана в 1943 году? Кому нужна новизна, когда есть гений Рене Лалика, сумевшего покорить стекло, как никто другой после него? К 150-летию своего легендарного основателя Lalique воспроизвела в хрустале несколько десятков ваз, флаконов и скульптур, созданных в 10-40-х годах прошлого века. Итальянская марка Bitossi Ceramiche обратилась к, похоже, неисчерпаемым архивам другого мастера — Пьеро Форназетти, выпустив гигантскую коллекцию ваз и прочей керамики по его эскизам. Ligne Roset продолжает издавать и переиздавать неизвестные и классические модели покойного Пьера Полена.
Классики на Maison et Objet всегда было много, с именем или без. Собственно, чтобы не превратить выставку в любимую институцию всех французов — барахолку, десять лет назад был создан специальный павильон Now! design a vivre. "Людовики" сюда так и не пробрались, но и на место, где куются тенденции, павильон уже не похож. Местный дизайн стал уж слишком "для жизни". Горстка молодежи, все остальное — солидные и удобно устроившиеся в жизни компании, в массе своей итальянские, для которых январский Maison et Objet — возможность показать прошлогодние миланские новинки тем, кто не добрался до Италии. В этом году новинок почти не было. Не считая Baccarat с большой новой коллекцией Марселя Вандерса (мы расскажем о ней отдельно) и еще нескольких марок, все предпочли выставить уже существующие модели меньшей или большей свежести в новых обивках, отделках и цветах.
Кстати, о цветах. В прошлом январе разноцветье было объявлено одним из главных лекарств от кризиса, в Милане тенденция подтвердилась и закрепилась, на сентябрьском Maison et Objet продолжилась, а к нынешнему салону, похоже, уже выдохлась. Даже традиционно яркие марки вроде Roche Bobois сменили свои яркие обивки на сдержанные коричнево-бежевые и натуральную кожу. Marimekko и Missoni держатся, но тоже медленно отступают: например, вместо желтого, зеленого и красного они мешают красный, розовый и бордовый. Но они в текстильном мире на особом счету. Броские цвета и орнаменты — их фирменный стиль, которого хочешь не хочешь, а придерживайся. Глобальное потускнение лучше заметно по другим текстильным и обойным маркам, честно плавающим по волнам тенденций. Они выставляются на парижском салоне раз в год, в январе, и обычно привносят некоторое оживление. Собранные вместе в павильоне Maison & Objet editeurs, они создают ощущение красочного восточного базара, как его показывают в туристических буклетах. Точнее, создавали, пока в моде были сочные цвета и смелые сочетания. Нынешний editeurs производил унылое впечатление: оттенки земли, песка, прошлогодних листьев, черно-белые классические орнаменты. Никакой тебе бирюзы на оливковом и розового на черном. Конечно, в деталях ткани по-прежнему прекрасны, но эффект не тот. Плюс к этому текстильный отдел Maison & Objet лишился своих лучших бойцов: главные французские и немецкие производители отказались от участия в салоне и представили свои коллекции в городе. Веселее они (коллекции) от этого не стали, но под шампанское знакомство всегда проходит лучше.
Все эти тщательные предосторожности, конечно, дизайн не украшают, но и не портят. Уж лучше и в самом деле проверенная классика, чем необязательные глупости. К тому же парижские трендсеттеры, вынужденные к каждому салону изобретать тенденции, утверждают, что нас ожидает новая эра. Дескать, все эти кризисы и землетрясения помогают забыть об эгоизме, сблизиться и зажить новой, ответственной жизнью, с мыслью о близких и окружающем мире. При чем тут дизайн? Ну как же! Новой жизни — новая мебель. Наверное, запретят стулья и всех пересадят на диваны, чтобы лучше чувствовать локоть товарища, все столы станут круглыми и у каждого в доме появится "скрабл". В общем, будет очень весело. Надо только подождать.