Противостояние двух первых вице-премьеров — Владимира Потанина и Алексея Большакова — вышло за рамки чисто аппаратного спора: кто умнее и влиятельнее при премьер-министре. Отраслевое угольное лобби, поддержанное региональными лидерами и профсоюзами, выступило с откровенной демонстрацией политической силы. Способ демонстрации и характер требований не оставляют сомнений в намерении отраслевиков дать решительный бой крупному частному капиталу в споре за право управлять экономикой.
На фоне социальных конфликтов начала декабря, нападок на правительство левой оппозиции и будущего бюджета кабинетная борьба вокруг двух вариантов президентского указа о доверительном управлении оказалась почти забытой. Между тем есть основания полагать, что остротой и ожесточенностью нападок исполнительная власть во многом обязана именно этой борьбе.
Коллизия вокруг проекта президентского указа о доверительном управлении имуществом известна (см. Ъ #45). Коротко она сводится к следующему. Несмотря на все попытки придти к согласованному тексту указа, два первых вице-премьера Алексей Большаков и Владимир Потанин фактически признали невозможность на данном этапе компромисса и с санкции премьера одновременно направили на суд главы президента два принципиально разных варианта указа. Согласно потанинскому, доверительное управление госпакетами акций должно достаться победителям открытых тендеров с допуском на них максимально широкого числа конкурентов, открывающего дорогу крупному частному капиталу, в первую очередь банковскому, в новые сектора экономики.
Большаков от лица отраслевого блока правительства отстаивает принцип приоритетности руководства отраслей (министерств) в управлении остающейся у государства собственности. Министерства хотят самостоятельно распоряжаться госсобственностью, без раздела власти с Госкомимуществом и экономическим блоком правительства. И уж тем более без частных банков, вносящих чуждое начало в привычный процесс экономического управления.
В том, что необходимо определить способ управления остающейся госсобственностью на будущее и начинать думать об этом надо сегодня, нет ничего удивительного. Первый этап приватизации закончился. Частный сектор по-прежнему аутсайдер в экономической жизни. Структурной перестройки как не было, так и нет. Нужны инвестиции, в том числе иностранные. Государство, конечно, должно помогать, но в какой мере — неясно. При этом способ распоряжения остающейся госсобственностью — это демонстрация потенциальным инвесторам возможных вариантов эффективности их вложений, как частных, так и по линии международных финансовых организаций. В общем, вопрос для спокойной кабинетной проработки и естественной аппаратной подковерной борьбы, результатом которой обычно становится компромиссный вариант.
Однако все получилось не так, как обычно. На свет появились два проекта указа, принятие одного из которых означает принципиальное решение вопроса с весьма слабыми надеждами для проигравшей стороны.
Социальная напряженность, порожденная ростом неплатежей, задолженностью по выплате заработной платы и пенсий, и, в конечном счете, бюджетным кризисом и низкой собираемостью налогов, свидетельствует о том, что управление государственной собственностью нынешним номенклатурным руководством (в первую очередь в отраслях-естественных монополиях) всерьез угрожает политической стабильности. Возвращается к власти президент Ельцин, который должен будет назвать виновных. Выход из экономического тупика при консервации действующей модели управления может быть только назад — к усилению государственного контроля, увеличению бюджетного финансирования, введению фиксированных цен и отказу от принципа рыночного распределения факторов производства. Для частного капитала — это лишение всех политических и экономических дивидендов. При этом коммерческим банкам очень быстро напомнят, что в структуре экономики они относятся — вместе с прачечными и забегаловками — всего лишь к сфере услуг.
Для промышленных генералов признание их ответственными за кризис — тоже беда: неизбежна потеря всех командных высот, завоеванных за годы советской власти и с большим трудом удержанных в период приватизации.
Первыми нарушили тревожное ожидание "потанинцы". Объявленные конкурсы на продажу залоговых пакетов акций нефтяных компаний ЮКОС и "Сиданко", на которых наиболее вероятными победителями будут сами залогодержатели-банки, недвусмысленно демонстрируют желание новых управляющих закрепить за собой позиции в нефтяной отрасли. Объявленная Потаниным готовность банкротить "Норильский никель" — из той же серии. Это позволит ОНЭКСИМбанку, наиболее вероятному арбитражному управляющему, не только выйти из под отраслевого ярма, но и установить реальный контроль над предприятием, а при желании — и купить контрольный пакет с издержками, наименьшими из возможных. При этом несомненным плюсом коммерческих банков по сравнению с отраслевиками является практика довольно успешного решения проблем финансового оздоровления или модернизации управления этих компаний.
И уж совсем похожим на прямой вызов стал поход в аграрный сектор. Выигранный СБС конкурс на санацию Агропромбанка означал появление врага в святая святых отраслевого лоббизма, не оскверненном до того никакими чужаками. Как заявил буквально через день после тендера министр сельского хозяйства Виктор Хлыстун, он не приемлет "никакого супружества АПБ".
Очевидно, что привычных лоббистских и аппаратных средств недостаточно, чтобы ответить на подобное выступление. Тем более, что как свидетельствуют в аппарате правительства, налицо явное сближение Владимира Потанина с премьер-министром. По словам одного из сотрудников секретариата первого вице-премьера, Потанин по два или три раза в день ходит к Черномырдину и просиживает у него иногда по полтора часа.
Развитие политической ситуации подсказало отраслевикам ответ. Слабость и сдача позиций молодому бизнесу в некоторых случаях оборачиваются своеобразным преимуществом. Негласную поддержку отраслевики встречают со стороны крупнейшей думской фракции — коммунистов. По их расчетам, настало время нового типа лоббистских макрообъединений, охватывающих одновременно как отраслевое руководство в Москве, так и руководство крупных АО со значительными госпакетами акций, профсоюзы и местные администрации.
Первый пробный блок оформился в угольной отрасли, где в Кузбассе явно сошлись интересы Минтопэнерго, государственного АО "Росуголь", профсоюзов и местного губернатора. Под прикрытием забастовок, демаршей порозовевшего Совета федерации и давления коммунистов в Думе в пользу отставки тесно связанного с банковским капиталом Чубайса отраслевикам гораздо легче добиться решения в свою пользу спора о том, закрепит ли за собой новый российский финансовый капитал место в руководстве национальной промышленностью или сдаст свои позиции "крепким хозяйственникам" из министерских кабинетов.
При всех козырях позиции "потанинцев" имеют один, но весьма существенный для главы государства и премьера изъян: в краткосрочной перспективе резко сбить накал социальной напряженности они не смогут.
Успех "Росугля" и Минтопэнерго, случись таковой, вполне может быть подхвачен, например, Миноборонпромом. На столе Алексея Большакова уже лежит проект создания гигантского государственного суперхолдинга, объединяющего ведущих производителей гражданской и военной авиатехники (в числе последних АК "Сухой" и ВПК МАПО). В металлургии Олегом Сосковцом проделана уже такая работа, что реализовать схему гигантского отраслевого холдинга не составит особых проблем. Правда, при условии подключения к ее реализации МВД и ФСБ ввиду отраслевой специфики.
Однако новая политическая сила отраслевого руководства таит для него и легко различимые опасности. Всем отраслевикам мерещится "Газпром" с его головокружительным превращением из отраслевого министерства в могущественный концерн, акции которого идут нарасхват на западных фондовых биржах и который имеет не только крупнейшие в мире энергетические запасы, роскошный офис в Москве и огромные счета в собственном банке, но и своего премьер-министра.
Для премьера подобные отраслевые амбиции несут прямую угрозу, поскольку повторение политического успеха "Газпрома" кем-то другим означало бы, что и премьером может быть кто-то другой. Как это часто бывает, не имея возможности противодействовать, глава правительства возглавил, но на короткий миг, новое движение. Поощрив Большакова, Черномырдин дает разрешение на отмену разработанной Потаниным схемы приватизации части госпакета акций РАО "ЕЭС России", что во всем мире было воспринято как сдача позиций экономическим блоком и лично премьером. Однако Черномырдин не был бы Черномырдиным, если бы этим и ограничился. Ведь если действительно возглавить газовый комплекс, металлургию, ВПК, можно стать слишком сильным в глазах Бориса Ельцина и уж точно лишиться премьерского кресла.
Поэтому для сохранения определенного баланса, он почти одновременно сделал ход в другую сторону, направив в Кузбасс, в гущу народного гнева, "министра-капиталиста". Предварительно согласовав с ним вероятные суммы обещаний, на которые первый вице-премьер мог опереться в ходе переговоров. Сам премьер ничего не терял, поскольку в конфликте Потанина и Большакова свою позицию четко не заявил и в случае неудачи амбициозного банкира просто умыл бы руки. Провала, однако, не произошло.
В итоге все опять вернулось в состояние ожидания, и окончательное выяснение отношений усилившихся сторон отложено до возвращения в Кремль Бориса Ельцина, которому и предстоит принять стратегическое решение. Президент окажется перед трудной задачей с противоречивыми условиями. Нельзя совсем разгонять старые управленческие кадры, но надо обеспечить приток в национальную экономику западных инвестиций; недопустимо чрезмерное усиление премьера, но нужно устоять перед напором Совета федерации. Впрочем, это как раз одна из тех ситуаций, в которых Ельцин обычно проявляет себя с сильной стороны. Правда, решение обычно бывает неожиданным, зато единственным и однозначным.
ВИКТОР ОСТРОВСКИЙ