Премьер-министр отправляет одиннадцать своих заместителей в регионы — для предотвращения там социального взрыва. Первым из одиннадцати и в самый сложный регион — Кузнецкий угольный бассейн — съездил министр-капиталист Владимир Потанин. В поездке его сопровождал корреспондент Ъ ИНГАРД ШУЛЬГА.
Расписание
10 декабря
Раннее утро — прибытие в Новокузнецк. Сначала должны были лететь в Кемерово, но за два дня до поездки переиграли.
Утро — визит в город Прокопьевск. Спуск в шахту. Встреча с трудящимися (в расписании не значилась, возникла стихийно).
День — визит в прокопьевские трущобы. Первоначально планировалось посетить новостройки, но после встречи с трудящимися переиграли.
Визит на Талдинский угольный разрез.
Обед.
Визит на Иргинский военный завод.
Вечер — перелет в Кемерово.
11 декабря
Утро — по дороге на встречу с профсоюзными боссами состоялась незапланированная встреча с митингующим пролетариатом. Пришлось совместить боссов с активом области, встреча с которым состоялась позднее.
Перелет в Омск. Дозаправка.
Перелет в Москву.
Первый забойный вице-премьер
Колонна иномарок, посверкивая проблесковыми маячками, подъехала к административному зданию шахты, которое ничем не выделялось среди прокопьевских унылых трущоб. Владимиру Потанину выдали армейские кальсоны, рабочую куртку, штаны, ватник, портянки с резиновыми сапогами, каску и белую холщевую шапочку под нее, напоминающую головной убор клиентов сумасшедшего дома.
Шахта недавно закрыта. На глубине 200 метров в туннелях гулко хлюпает черная жижа, воздух насыщен какой-то белой взвесью. Это особый известковый состав, который препятствует скоплению взрывоопасного рудничного газа.
Разбитая вагонетка, ужасно громыхая, несется по рельсам, уходящим вглубь выработанного пласта. Вагонетка разделена на 3 секции, в одной из которых я с трудом умещаюсь на досчатой лавке вместе с губернатором Кузбасса Михаилом Кислюком и начальником всего этого шахтного хозяйства. Напротив сидит Потанин и президент всероссийского угольного холдинга "Росуголь" Юрий Малышев.
"Его надо сначала в каску заправлять", — советует Потанин, видя, как я пытаюсь поправить съезжающий на глаза суконный колпак. "Ну с угольными вопросами более-менее ясно. Теперь бы нам оборонку покрыть, тогда все вопросы сняты", — заглядывает в глаза Потанину губернатор, оправляя фуфайку. "Если все покрыть-- так и приезжать было бы незачем", — рубит Потанин.
Огромная дрель в руках Потанина грызет угольный пласт. "Так, так, ровнее держи, ровнее, во-во", — наставляет шахтер. Потанин молча рубит уголь.
На куче отколотого угля лежит начальник предприятия, напротив стоит замминистра экономики Яков Уринсон. "А что, Яков Моисеевич, может пропустим это дело через комиссию, да решим вопрос?" "А с остальными как? Там очередь уже выстроилась из таких". "Так ведь 8 миллиардов всего, сумма-то плевая..." Замминистра вздыхает. Его собеседник понижает голос: "Мы ж эти деньги фактически на выборы пустим..."
Позже, днем, шахтеры продемонстрировали, как на самом деле надо добывать уголь: Потанина прокатили по краю открытого разреза, где гигантское подобие грейдера за несколько секунд сняло слой почвы, равный по объему сменной выработке в том забое, где только что работал первый вице-премьер.
Первый вице-премьер выдан на гора
Еще в забое речь заходит о том, что на поверхности Владимира Потанина ждут люди, много людей. "Нет, хамить они не станут, обычно до этого не доходит. Покричат, покричат, но хамить, обзывать — вряд ли", — считает директор шахты. "Знаете, — говорит вдруг Потанин, — ваш этот строящийся шикарный квартал, с ним все ясно, какие там настроения могут быть. Надо сходить в эти хибары одноэтажные, в несколько домов попроситься. Не, не, всем идти — это слишком, нам с вами надо вдвоем (кивает на губернатора). Только вдвоем-втроем."
Наверху к Потанину подходит улыбающаяся женщина с хлебом-солью в руках. Выходим на заснеженный двор, чтобы перейти в здание с раздевалкой. Тут нас и встречает толпа митингующих с транспарантами, преимущественно женщины. В подмогу телохранителям первого вице-премьера подтягивается группа ОМОНа.
"Во-он, гляди, Кислюк, — слышится из толпы. — А вон тот из Москвы". — "Где? Вот я его щас спрошу..."
"Когда нам деньги выплатят?" — возмущенно кричат люди Потанину. "Когда им деньги выплатят?" — поворачивается Потанин к губернатору. "Значит, ситуация такая..." — заводит Кислюк. Напряженная беседа продолжается с полчаса. К первому вице-премьеру и губернатору по очереди пробиваются люди, задающие одни и те же вопросы. Хлипкая одежда и резиновые сапоги давно не греют. "Дайте им переодеться, потом поговорите", — кричат небольшие местные начальники. Толпа не особенно настаивает, но Потанин терпит, словно подобная видимость диалога есть одна из целей приезда и эту вахту надо отстоять. Потанин вообще нарушал стереотип большого московского начальника — как минимум в одежде: вместо пиджака и галстука всю поездку носил свитер, джинсы, куртку и спортивную шапку.
Риторические высказывания ("Кто разрешил все эти банки, кто развел весь этот базар в стране?..") первый вице-премьер или игнорировал, или предоставлял отвечать на них другим. "Нет, вы скажите, когда нам дадут зарплату за июль?" — на этот вопрос пришлось отвечать местному и угольному начальству, они просто не решились в присутствии Потанина переводить стрелки на правительство. Московская делегация умудрилась не раздать никаких дополнительных обещаний, кроме тех, которые были согласованы еще в Москве. "Вы должны сами научиться зарабатывать деньги, а мы готовы создавать вам для этого условия. Как вам это сделать — не знаю, спрашивайте вашего директора (губернатора) или снимайте его — дело ваше", — повторял Потанин.
Первый вице-премьер в угольном разрезе
Московские обещания Владимир Потанин озвучил тоже в шахте: расходы на уголь в бюджете надо увеличить с 6 трлн до 10 трлн руб. Там же, под землей, Потанина пытали: где второй транш "угольного займа" Мирового банка?
"Они (Мировой банк. — Ъ) мне как раз перед вылетом сюда прислали документы на подпись. Там вроде те условия, что мы обговаривали, но смотрю — добавили туда несколько новых пунктов, о которых раньше речи не было. Думали, кто там смотрит — подписывает автоматом. Я не подписал, буду разбираться", — рассказывает Потанин и поясняет, что все оргвопросы надо уладить за несколько дней, потому что до конца года осталось только два заседания совета директоров Мирового банка, на них и будет принято решение.
"Так будет транш до конца года?" — спрашиваю я. "Надеюсь. Дожмем мы их, дожмем. Вот завтра будут переговоры, как прилечу в Москву. На самом деле никуда они не денутся, Мировой банк. Есть у них одна проблема — почему мы им нужны, — понизил голос Потанин. — Они денег получают все больше, в основном от Штатов, а раздавать не успевают. И если так дальше пойдет, то где-то к 2003 году они станут получать больше, чем раздают. А стран серьезных, которые могут приличные суммы освоить, — раз-два и обчелся. Китай, например, но он к потолку возможностей подходит. В общем, Россия им как раз нужна, чтобы полученные деньги отрабатывать. Поломаются, поломаются — и дадут".
Спокойный и уверенный тон Потанина подействовал не только на местных жителей, но и на тех, кто, по всей видимости, организовал стихийные встречи первого вице-премьера с народом. Ведь мало для кого было секретом, что народный гнев региональные и отраслевые элиты умеют сформировать и направить в нужное русло — особенно отстаивая собственные интересы перед представителями федеральной власти, прибывшими разобраться на месте.
"Теперь эти квазизабастовки прекратятся..." — обронил один правительственный чиновник из свиты Потанина. "Почему 'квази'?" — подумал я, все более укрепляясь в подозрении. И не ошибся: уже на следующий день объединенный профсоюз угольщиков объявил о прекращении забастовок.
Словно по команде.