Счета глубокой заморозки

На прошлой неделе мировая война с терроризмом споткнулась о решение британского верховного суда. Он признал нынешние методы борьбы со спонсорами терроризма жестокими и неправомерными. Но других, похоже, еще не придумали.

ЕГОР НИЗАМОВ

В прошлую среду, 27 января, верховный суд Великобритании отчитал правительство страны за слишком грубый подход в отношении пяти человек, подозреваемых в финансировании терроризма. Подозрения существовали самые разные — кто-то из них, как предполагается, в прошлом встречался с Осамой бен Ладеном, кто-то поддерживал идеологию пакистанских террористов. Против них не было выдвинуто формальных обвинений, но британское правительство в 2006 году заморозило их банковские счета в рамках международного поиска спонсоров терроризма.

С тех пор эти пятеро оказались, по словам одного из судей, "узниками государства". Их действительно лишили права покидать Великобританию. Им также было разрешено тратить только £10 в неделю, а при превышении этого порога они в обязательном порядке собирали все чеки и представляли их в минфин. Один из них хотел было воспользоваться автомобилем, чтобы съездить в супермаркет, но оказалось, что на это ему нужно получить разрешение министра. Любой, кто был замечен в предоставлении подозреваемым денег, рисковал получить тюремный срок.

Попав в американские и ооновские черные списки, банкир Юссеф Нада был вынужден жить под домашним арестом на своей вилле в Италии

Фото: KEYSTONE/AFP

Судейская коллегия назвала такие меры драконовскими и добавила, что британское правительство поступило неправомерно, применив их без санкции парламента. По замечанию суда, "фундаментальные права этих людей были серьезно нарушены", и подозреваемые не имели никакой возможности опротестовать решение правительства. "Мы должны действовать очень осторожно и не допускать неограниченного притязания на личную свободу",— сказал председатель коллегии лорд Хоуп. Министерство финансов, впрочем, пообещало учесть все претензии и "быстро провести через парламент нужное законодательство, чтобы замораживание счетов не прерывалось".

Правонарушения при отъеме денег у предполагаемых спонсоров терроризма выявляются не в первый раз. И учитывая, как процедура этого отъема придумывалась и исполнялась, подобный судебный процесс явно не последний.

Формально международная программа по борьбе с финансированием терроризма стартовала в 1999 году, когда Совбез ООН составил черный список организаций, поддерживавших афганских талибов. Этой теме в то время немногие уделяли особое внимание. Однако спустя всего 13 дней после терактов в Нью-Йорке, еще раньше, чем США атаковали Афганистан, Джордж Буш подписал указ о замораживании банковских активов, которыми, как считалось, пользовались террористические группировки и их сторонники. А потом заявил, что таким образом был нанесен "первый удар в войне с террористами".

Закрытыми тогда оказались счета 27 человек и организаций. Американские спецслужбы давно подозревали их в террористических связях. Очень скоро финансовая война приняла уже общемировой масштаб. Практически все организации, подозреваемые американской администрацией в перечислении денег террористам, автоматически попадали в ооновские черные списки, и страны-члены ООН, как правило, сразу блокировали доступ к их средствам, чтобы не нарушать резолюции Совбеза. В итоге удалось блокировать доступ к сотням счетов, в основном в США и странах ЕС.

Поводом для внесения той или иной фамилии в список считались любые слухи даже о малейшей связи с известными террористами. Такой грубый подход, впрочем, казался оправданным на фоне всеобщего страха перед всемогущей "Аль-Каидой" и особенно в условиях начавшейся войны в Афганистане. Главный юрисконсульт американского министерства финансов Дэвид Ауфхаузер позже признался: "Все, что нам нужно было сделать,— это быстро заморозить какие-нибудь счета. Выглядело это почти комично. Мы просто составили списки из наибольшего числа наших обычных подозреваемых и сказали: "Ну что, теперь давайте арестуем их средства"".

После ареста счетов саудовский бизнесмен Яссин Кади перестал выделять деньги на строительство небоскребов в столице Албании

Фото: AP

В отношении тех, кто оказывался в числе подозреваемых, действовала презумпция вины: ни американское правительство, ни ООН не были обязаны раскрывать имевшиеся у них доказательства причастности к терроризму. Наоборот, подобные сведения в большинстве случаев держались в секрете. До 2006 года предполагаемые спонсоры терроризма не могли напрямую обратиться в ООН с требованием пересмотреть их дело; но и после того, как им это было позволено, Совбез вовсе не был обязан отвечать на такие запросы.

Американские власти называли их совместную с ООН программу по зачистке банковского сектора вполне успешной. Несмотря на то что иногда она, казалось, била мимо цели.

В числе первых организаций, попавших под подозрение, оказался банк Al Taqwa с отделениями в Швейцарии и Лихтенштейне. Его основатель Юссеф Нада разбогател на продаже цемента в Северной Африке и на Ближнем Востоке. По информации США, этот банк через отделение на Багамах предоставлял услуги Осаме бен Ладену и выдавал кредиты его сторонникам. К тому же среди его акционеров числились два родственника террориста номер один.

Нада никогда не имел проблем с швейцарским правосудием, однако в отношении него самого и его банка было начато расследование. Полиция провела обыск в офисах Al Taqwa, а также в доме Нады и нескольких его бизнес-партнеров. Расследование продолжалось три с половиной года, но никаких следов нелегальных действий со стороны банка найдено не было. "Мы сделали все, что могли",— заявил представитель швейцарской прокуратуры. Правительство Багам, правда, отказалось сотрудничать, и некоторые детали операций Al Taqwa остались нераскрытыми. Из-за этого в июне 2005 года расследование в отношении Нады прекратили. Однако его имя все еще числилось в черных списках США и ООН, поэтому доступ к своим средствам он так и не получил и остался под домашним арестом на швейцарской территории. Его вычеркнули из черного списка только в сентябре прошлого года, после того, как Швейцария в третий раз подряд обратилась с соответствующей рекомендацией к ООН и американскому правительству.

Юссеф Нада, разумеется, был не единственным человеком, попытавшимся оспорить решения Совбеза ООН и властей Соединенных Штатов. Самым громким делом такого рода стало разбирательство в отношении саудовского бизнесмена Яссина Кади, которое вообще поставило под вопрос правомерность всей антитеррористической финансовой кампании. Около $9 млн из накоплений Кади остаются замороженными в Швейцарии с октября 2001 года по сей день, несмотря на то, что никаких конкретных доказательств его вины так и не было представлено, материалы по его делу держатся в секрете. "Ему было бы выгоднее считаться преступником, тогда он мог бы рассчитывать на судебное разбирательство,— говорит лондонский адвокат магната.— Мы можем предположить, что его внесение в черный список было автоматической реакцией на события в Нью-Йорке".

Один из представителей американского минфина прокомментировал дело Кади в довольно туманной манере, сказав: "Мы не признаем его виновным в чем-то, но мы нашли сведения о том, что он поддерживает терроризм". Сам подозреваемый отрицает обвинения. По его словам, в 1980-х он встречался с Осамой бен Ладеном, но как только узнал о его переходе в радикальный исламизм, прекратил с ним всякие отношения. Швейцарские власти расследовали деятельность Кади самостоятельно, но в итоге решили снять с него все обвинения. Как-то во время следствия его обвинили в связях с мусульманским философом-фундаменталистом Сайидом Кутубом. Но проблема была в том, что Кутуба повесили в Египте в 1966-м, когда Яссину Кади не исполнилось еще и 10 лет. Затем, уже в рамках другого процесса, Кади расспрашивали об отношениях с Саадом Джеббаром, который, как оказалось, был его юристом.

Два года назад адвокатам Кади удалось убедить суд Европейского Союза в том, что швейцарские власти, заблокировав доступ к активам их клиента, незаконно отказывают ему в возможности оправдать себя в местном суде. И нарушают при этом его права на собственность. Хотя вердикт суда ЕС носил рекомендательный характер, он вызвал бурную дискуссию. Европейские государства столкнулись с неразрешимой юридической головоломкой. "У нас есть обязательство следовать решениям ООН, но мы должны и уважать права человека,— сказала тогда представитель швейцарского МИДа Кристин Шранер.— Тут очень важно не допустить конфликта".

Главный юрисконсульт американского министерства финансов Дэвид Ауфхаузер: «Мы просто составили списки из наибольшего числа наших обычных подозреваемых и сказали: ”Ну что, теперь давайте арестуем их средства“»

Фото: AP

Не допустить не получилось. В ЕС сформировалась целая группа стран — в нее помимо Швейцарии вошли Швеция, Дания, Германия и Лихтенштейн,— которая начала лоббировать внесение изменений в политику ООН. "Если нет справедливого и четкого процесса вычеркивания фамилий из списка, государства попросту перестанут вносить туда новых подозреваемых,— комментирует Шранер.— Мы предупреждали об этом несколько лет, но нас не воспринимали всерьез". В итоге в сентябре прошлого года верхняя палата швейцарского парламента приняла единогласное решение отказаться от выполнения предписаний ООН, поскольку они нарушают права человека.

Только 17 декабря ООН наконец откликнулась на многочисленные претензии тех, кто оказался в списках подозреваемых и не знал, как из него исчезнуть. Совет Безопасности принял решение назначить омбудсмена для рассмотрения подобных жалоб. Впрочем, по мнению представителя Соединенных Штатов в ООН Сюзан Райс, сейчас важнее не убрать из черных списков лишние имена, а добавить туда новые. Многие считают, что и этого явно будет недостаточно. Необходимо детально прописать процедуру редактирования списков, чтобы правительства вносили туда новые фамилии, не опасаясь ввязаться в судебные процессы. "Пока же,— как говорит один из европейских юристов,— вас могут причислить к числу подозреваемых по политическим причинам без веских на то оснований. А это риск сделать много, много ошибок".

Каких бы то ни было перемен, однако, придется подождать, поскольку они главным образом зависят от того, какую позицию займут США по этому вопросу. А в том, что касается войны с терроризмом, Барак Обама пока недалеко ушел от стратегии Джорджа Буша. За американскую финансовую политику во всем, что связано с терроризмом, сейчас отвечает тот же, что и при Буше, человек — Стюарт Леви.

После того как 25 декабря Умар Фарук Абдулмуталлаб попытался взорвать пассажирский самолет над Детройтом (см. "Власть" N 2 за этот год), в адрес американских спецслужб посыпались обвинения в непрофессионализме. Якобы следовало жестче отреагировать на существовавшие в отношении неудавшегося террориста подозрения и поймать его раньше, чем он сел на борт. Глава сенатского комитета по разведке Диана Фейнштейн тогда произнесла фразу, сразу ставшую известной: "Уж лучше было перегнуть палку, чем недогнуть ее". Слышать такие слова от представителя демократической партии было непривычно — демократы всегда обвиняли Джорджа Буша именно в том, что он слишком часто перегибал палку в войне с терроризмом и таким образом только ухудшал ситуацию.

Охотясь за сбережениями экстремистов, Барак Обама не застрахован от такой же критики в свой адрес. Для него сейчас важны результаты, и методы их достижения могут отойти на второй план. В начале января он назвал прогресс в борьбе с терроризмом бесспорным, сказав, что США удалось не только нанести удар по руководству "Аль-Каиды", но и подорвать ее источники дохода. Те же самые слова говорил и Джордж Буш на протяжении всего своего президентства, и каждый раз оказывалось, что он поторопился.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...