Berliner Zeitung
Берлин, Германия
"Семь часов утра, у Андрея Назырова начинается служба. Он привозит на тележке ампулы с медикаментами в раковое отделение детской больницы в Перми. В белой рубашке и зеленых штанах он выглядит как все остальные санитары. Но на самом деле Андрюша — экзотическое существо на своей родине: он принадлежит к той горстке молодых людей, которые проходят в России альтернативную гражданскую службу; в народе их называют альтернативщиками.
Каждый год примерно четверть миллиона молодых россиян получают повестку о призыве, и из них с 2004 года только около тысячи прошли альтернативную службу.
Руслан Пшенко из Армавира проходит гражданскую службу в Москве. С самого приезда у него начались неприятности. "Мне и моему коллеге дали комнату в общежитии размером всего 12 кв. м. Там разместили восемь-десять человек",— говорит он. При этом по закону каждому, кто проходит альтернативную гражданскую службу, полагается 6 кв. м жилой площади и в одной комнате должно находиться не более трех человек. Только после того, как Руслан и его коллега обратились в Федеральную службу по труду и занятости, в этих невыносимых условиях кое-что изменилось.
Репрессивный характер закона не единственная причина того, что гражданская служба находит у молодых россиян слабый отклик. Другая причина — это стойкий культ мужественности, который до сих пор царит в России. Он плохо сочетается с альтернативной службой в больницах или домах престарелых. "Конечно, все знают, что армия в катастрофическом состоянии,— рассказывает Йенс Зигерт из московского офиса Фонда имени Генриха Белля.— С другой стороны, русские, как и прежде, гордятся своей армией, так как, по их мнению, только военная служба может сделать из тебя настоящего мужчину". Это противоречие Йенс Зигерт оценивает с точки зрения психологии как типичное для русских шизофреническое расщепление сознания.
Примечательно, что не больше 10-15% военнообязанных-ровесников оказываются в армии. Чтобы избежать ее — она внушает всем страх,— родители просто подкупают врачей и получают фальшивую справку. Это давно стало расхожей практикой в России.
Об альтернативной гражданской службе многие русские никогда не слышали. "Гражданская служба? Это кажется мне сомнительным, даже наша православная церковь говорит, что в случае необходимости нужно защищать свою родину",— говорит 40-летний мужчина, который стоит перед станцией московского метро и курит. На расстоянии 200 м сидит группа мужчин с пивом и игральными картами. Здесь на эту тему высказались яснее. "Гражданская служба? Это нас не интересует. Все, кого я знаю, служили в армии,— отметил один из них.— Это наша русская традиция, мы хорошо проводили время, подружились, пели песни"."
Frankfurter Allgemeine Zeitung
Франкфурт-на-Майне, Германия
"Детское служение отечеству
26 ног выстроились в неровную линию. "Отряд, равняйсь!" — командует 14-летняя Вера. 13 подростков в красных галстуках выравниваются. "По порядку рассчитайсь!" — отряд молниеносно выкрикивает цифры по порядку, при этом каждый поворачивает голову к своему соседу. Вера, дежурный командир отряда, довольна. Она поднимает руку в салюте и докладывает учительнице Светлане: "Товарищ инструктор отряда, отряд из 14 человек присутствует в полном составе. Вольно!" Все в унисон отвечают: "Через невозможное — вперед!" Потом они расходятся по своим местам и распаковывают портфели.
Это похоже на сцену из советского фильма для детей, но на самом деле это обычный приветственный ритуал, который совершается каждые вторник и субботу в штаб-квартире московской пионерской организации. Маше, самой маленькой, 11 лет, а самому старшему, Алексею,— 19. Никто из них не застал СССР, но их родители, дедушки и бабушки состояли в коммунистической "пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина". Наряду с молодежными организациями политических партий, скаутами и группами патриотов, которые ищут останки бойцов сталинской армии на полях сражений, современная пионерская организация является одним из крупнейших детских и молодежных объединений в стране. Организация-наследница пионеров-ленинцев носит громоздкое название "Союз пионерских организаций — федерация детских организаций" и располагается там же, куда въехали их предшественники в 1946 году,— в красном кирпичном здании на Новой площади в центре Москвы. Общество насчитывает 80 местных и региональных организаций-членов, в которых состоят 4 млн пионеров, из них 2 млн живут в России, остальные — в бывших советских республиках.
В московской пионерской организации есть влиятельный человек — 51-летний Дмитрий Лебедев, усатый учитель истории. Он отрицает, что возглавляет общество коммунистов; не следует ошибочно трактовать то, что его подопечные носят красные галстуки. "Для детей красный — это цвет мечты, солнца, теплого лагерного костра",— говорит он.
"Мы сохранили все то, что было хорошо и осмысленно в старой организации",— объясняет Лебедев. В отличие от политических организаций, таких как верные Путину "Наши", они избегают шумихи и громких мероприятий. Они похожи на ностальгирующих по советским временам скаутов, только более дисциплинированны."