В результате вооруженного инцидента на границе Узбекистана и Киргизии был ранен и пленен киргизский пограничник. Обе стороны винят в случившемся друг друга. Наблюдатели считают, что участившиеся в последнее время приграничные стычки вкупе с неурегулированными вопросами водопользования и грузоперевозок могут привести к серьезному обострению отношений между двумя соседними странами и ситуации в регионе в целом.
Вооруженный инцидент на киргизско-узбекской границе произошел в минувшее воскресенье. Согласно официальному сообщению пограничной службы Киргизии, 17 января, примерно в 13.20 на участке погранзаставы "Момбеково" пограничный наряд обнаружил на территории Киргизии близ села Чек двух узбекских пограничников. Как утверждают в Бишкеке, "при выяснении обстоятельств произошел конфликт. Узбекские пограничники неожиданно открыли огонь на поражение, ранив одного киргизского пограничника, после чего забрали его на свою территорию".
В Ташкенте вину за случившееся возлагают на киргизских пограничников. Как заявил "РИА Новости" представитель комитета по охране госграницы службы национальной безопасности Узбекистана, 17 января группа граждан Киргизии подошла к границе и начала выкрикивать "оскорбительные провокационные высказывания в адрес Узбекистана". А в это время киргизские пограничники, по словам узбекского чиновника, "поджидали в кустах удобного момента для нападения на узбекских коллег". По версии Ташкента, еще одна группа киргизских силовиков незаконно перешла границу в районе населенного пункта Маданият Пахтаабадского района Андижанской области и попыталась совершить разбойное нападение на пограничников Узбекистана и захватить их оружие. "Получив отпор, один из киргизских участников этого бесславного похода получил ранение в ногу",— утверждает представитель комитета по охране госграниц Узбекистана.
"Это какие-то нелепые отговорки,— оценил в беседе с "Ъ" узбекскую версию зампредседателя Пограничной службы Киргизии Чолпонбек Турусбеков.— Я в тот же день побывал на месте перестрелки, разговаривал с узбекскими офицерами. Все они были вынуждены признать, что конфликт произошел на киргизской территории. Соответственно, узбекские военнослужащие пришли с оружием на территорию соседнего государства".
Раненый сержант киргизской пограничной службы Нурбек Орункулов остается в плену у узбекских коллег и проходит лечение в одной из больниц Андижана. "Мы потребовали вернуть его на родину, но узбекская сторона не дала никакого ответа. Хотим хотя бы навестить раненого в больнице, но и этот наш запрос остается пока без реакции",— заявил "Ъ" господин Турусбеков. Со слов очевидцев, у сержанта сквозное ранение ноги, его также избивали прикладом. В Бишкеке считают, что "виновники конфликта хотят избежать судебных исков и дождаться заживления гематом на теле киргизского пограничника".
В последние годы эксперты отмечают заметный рост числа инцидентов на границе Узбекистана и Киргизии. Только в 2008 году их было 21. В начале мая прошлого года около 40 узбекских спецназовцев осуществили неожиданное вторжение на территорию Киргизии и провели обыски в домах жителей соседней страны. На ноту протеста киргизского МИДа официальный Ташкент отреагировал отпиской. С начала же нынешнего года это уже второй вооруженный инцидент. Первый произошел 2 января на этом же участке границы, но на территории Узбекистана, куда в ходе преследования нарушителей границы забрели два киргизских пограничника. Узбекские пограничники отобрали у них оружие и после небольшой "отсидки" в местном отделении милиции вернули в расположение киргизской погранзаставы.
Среди причин подавляющего большинства пограничных инцидентов преобладают вопросы бытового характера. В советский период развития этих стран граница протяженностью 1375 км здесь носила условный характер. Межправительственная комиссия по делимитации и демаркации границы не собиралась в течение последних пяти лет. Спорными остаются несколько десятков участков общей протяженностью более 300 км. Тем не менее Узбекистан "обозначил" большую часть границы трехметровым рвом, хотя на спорных участках она по-прежнему остается символической. Так, в упомянутом селе Чек границей служит небольшая канава полутораметровой ширины. Зачастую скот, принадлежащий узбекским жителям, переходит на территорию Киргизии и наоборот. Пограничники пытаются пресечь подобные случаи, а в ходе преследования нарушителей сами оказываются нарушителями государственной границы.
По мнению зампредседателя комитета киргизского парламента по международным связям Кабая Карабекова, пограничные конфликты не прекратятся до тех пор, пока Киргизия и Узбекистан не подпишут договор о делимитации государственной границы между странами. "Только тогда, когда не станет спорных территорий и участков, можно будет установить в одностороннем порядке четкие и понятные правила, нарушать которые никому не будет позволено",— уверен депутат.
Впрочем, еще больше, чем неурегулированная граница, отношения между Бишкеком и Ташкентом осложняет проблема водопользования, обострившаяся в связи с намерением Киргизии построить на реке Нарын еще две гидроэлектростанции. В прошлом году киргизский президент Курманбек Бакиев убедил российского коллегу Дмитрия Медведева подписать соглашение о совместном строительстве Камбаратинской ГЭС-1 мощностью в 1800 МВт. Кремль пообещал выделить на этот проект в течение четырех лет $1,7 млрд. Камбаратинскую ГЭС-2 в 360 МВт киргизские власти собираются строить самостоятельно. Ввод указанных мощностей позволит Бишкеку не только решить проблемы энергетической безопасности, но и усилить свою роль в регулировании стока реки Сыр-Дарья. Однако этому активно противится официальный Ташкент, считающий эти проекты угрозой своему сельскому хозяйству.
Не нравится Узбекистану и намерение Москвы разместить в Киргизии вторую российскую военную базу, с предположительным местонахождением вблизи границы с Узбекистаном. Как известно, договоренность об этом была достигнута Дмитрием Медведевым и Курманбеком Бакиевым в августе прошлого года. Схожие проблемы у Узбекистана есть и с Таджикистаном.
Отметим, что шлейф противоречий между соседними республиками тянется еще со времен СССР. Но тогда потенциальные конфликты в командно-приказном порядке гасила Москва. Сейчас же высшего арбитра в регионе нет, так как крупные мировые игроки, в том числе Россия, стараются не занимать по проблемным вопросам четкой позиции.
"Принятие стороны того или иного государства повлечет за собой немедленное ухудшение отношений с другими,— заявил "Ъ" завотделом Средней Азии и Казахстана Института СНГ Андрей Грозин.— Например, стоит Москве поддержать строительство таджикской Рогунской ГЭС, как России тут же придется попрощаться со своими газовыми проектами в Узбекистане. И наоборот, поддержка Ташкента, скорее всего, закончится окончанием военного присутствия РФ в Киргизии и Таджикистане".
Как бы то ни было, но, по мнению эксперта, возможность того, что рано или поздно какая-либо из стран региона попытается решить спорный вопрос с помощью военной силы, весьма маловероятна. "Все местные режимы достаточно хрупки,— полагает господин Грозин.— Любой локальный конфликт может плохо кончиться для тех, кто его развязал, и среднеазиатские лидеры это прекрасно понимают".