"Огоньку" удалось разыскать одного из героев книги — полковника КГБ в отставке Виктора Литвинова. Он живет в Воронеже, работал проректором Политехнического института, где и сейчас заведует кафедрой физвоспитания
— Известно, что в течение 10 лет вы работали с Гарри Каспаровым, были рядом во всех его поездках и турнирах. Что это было: защита, опека, какая-то иная помощь?
— Все было. И все на фоне ожесточенной борьбы Запада и Востока. Разведка информировала, что повлиять на Каспарова желали очень многие. К тому времени в Корчном разочаровались, Карпов был явно не их герой, а Каспаров — 17 лет, непростой характер, шахматный гений... Руководить им было сложно, а порой и невозможно. С другой стороны, куда деваться, скажем, мальчишке на сборах лучших шахматистов страны? Таль, Петросян ему были явно не товарищи. Кто-то же должен был быть рядом. Рядом и в быту: квартира, ремонт, питание, стипендия. Именно КГБ, так вышло, обращался в горком за помощью по всем этим вопросам. Мы просто укорачивали ход бумаг.
— Но почему КГБ?
— Вот когда Карпов играл с Корчным в Маниле, через наши каналы связи ведущие шахматисты, собранные под Москвой, анализировали отложенные партии. Предложенные варианты везли на Лубянку, зашифровывали, шифровальщик резидентуры на Филиппинах расшифровывал, и опять же сотрудник КГБ вез эту информацию в штаб Карпова...
— То есть КГБ действительно играл.
— Были случаи, когда это была совсем не игра. В трагические дни бакинских погромов 1990-го Каспаров оказался дома. Мы спрятали его сначала на даче. Потом удалось договориться через шахматную федерацию и ЦК о ТУ-134. Хотя аэропорт держали десантники, борт был засекречен. Мы вывезли Каспарова в аэропорт, но без родственников он улетать отказался. Собрали около 50 человек, а двоюродную сестру пришлось освобождать из штаба Народного фронта. Когда все были в салоне, Гарик посчитал свободные места (кажется, 8 или 10) и попросил привести на них матерей с детьми из зала ожидания.
— Если представить работу спецслужб сегодня, то она, наверное, во многом направлена на то, чтобы предотвратить угрозу от болельщиков, от зала. А тогда?
— Наши сотрудники всегда работали со спецслужбами хозяев турнира: маршруты, проезд, зоны безопасности. Как-то, помню, англичане поделились с нами информацией, что готовится взрыв. Приходилось быть настороже.
— В книге "КГБ играет в шахматы" противостояние Карпова и Каспарова рисуется еще и как противостояние КГБ с ЦК Компартии Азербайджана и лично с Гейдаром Алиевым. Вы как офицер, назначенный Алиевым, к тому же один из руководителей его охраны, но полковник КГБ, оказались, видимо, меж двух огней.
— Такая система сложилась, что именно чемпион мира формирует тон, внутришахматные отношения. Карпов задал тон — и сформировалась группа людей, своим благополучием зависящих от положения Карпова. Каспаров угрожал им просто самим своим приходом. И это окружение всеми правдами и неправдами, сплетнями пыталось сформировать о Каспарове в ЦК, в КГБ, в спорткомитете мнение как о человеке, готовом при первой возможности оставить Родину. Говорили к тому же, нельзя выпускать его вместе с матерью, как только уедут вдвоем за границу — не вернутся. Огромная заслуга противостоявшего всем этим сплетням Гейдара Алиевича. "Каспаров не станет вторым Корчным", — говорил он руководству КГБ СССР. Но все равно перед каждой поездкой меня вызывали на Лубянку с подозрениями: "Как настроение Каспарова?"
Был случай, когда Гарика чуть не добили. Помните, когда Кампоманес при счете 5:3 вне всяких правил остановил их матч с Карповым? Тогда Каспаров был обижен и страшно разочарован. И вот тогда, кажется, "Штерн" пригласил моего подопечного в Гамбург для интервью. Понятно было, что ничего хорошего в этом настроении он не скажет и все были против поездки, но кто-то неожиданно порекомендовал: пусть едет. Я, помню, тогда сказал ему: "Знаешь, говори про Карпова что хочешь, про шахматную федерацию, что считаешь необходимым, но о стране, о строе взвешивай каждое слово". Он говорил достаточно корректно, но все равно такое началось: опозорил шахматную федерацию страны! Готовили разгромное заседание федерации с вопросом по Каспарову. И тут так повезло! На вылете в деловую поездку у самолета Гейдара Алиевича не завелся один из двигателей. Ему предстояло провести три часа в ожидании нового борта. Он неожиданно в гостевой комнате спрашивает, а как, мол, там Каспаров? Гарика привезли с дачи в аэропорт. Они долго проговорили один на один. Алиев все понял и, кажется, изменил маршрут. В Москве он говорил с Демичевым (секретарь ЦК КПСС. — "О"), еще с кем-то, и на заседании федерации Каспарову лишь пальцем погрозили.
— Вы знакомы с подполковником КГБ Владимиром Поповым, так много рассказавшем о работе вашего ведомства с шахматистами?
— Нет, не припомню. На первых ролях, во всяком случае, такого точно не было. Главные роли играли Лавров и Перфильев — ровные, аккуратные люди, не участники интриг. Был еще генерал Абрамов, тому приходилось по пять дней после каждой поездки отчеты писать. А где-то на самом верху КГБ спортом командовал Филипп Бобков.