Дорогой Вячеслав Михайлович! Я выступила на совещании работников издательств с критикой путаных и неудачных мест доклада т. Александрова (министр культуры СССР.— "Власть")... Я пишу Вам это письмо... из опасения, что Министерство культуры использует мое выступление для того, чтоб под предлогом "аполитичности" этого выступления отделаться от нужной и справедливой писательской критики недостатков в издательствах, и особенно от критики работы редакторов. Это было бы большим несчастьем для развития нашей литературы.
Дорогой Вячеслав Михайлович, дело вовсе не в том, что мы, писатели, восстаем против всяких редакторов. Это глубоко неверно. Мы всегда дружно работали с хорошими редакторами. Но беда в том, что таких редакторов мало, а плохих много... Нам дают в редакторы девочек, едва кончивших свои редакторские курсы и затвердивших лишь общие трафареты работы с книгой. Они не могут поправить действительные ошибки в рукописи, не могут быть по-настоящему политически зоркими, но зато непрерывно вмешиваются в язык рукописи. Неопытность таких редакторов доводит иной раз автора до белого каления, до состояния, близкого к инфаркту. Есть редакторы, прикрывающиеся званием кандидатов. Но что такое эти кандидаты?.. Свои кандидатские сочинения иной раз "скатывают" у предшественников по теме... Есть редакторы, берущие прикрытые взятки (обеды в ресторанах, подарки, деньги взаймы — но в этом никто не признается, так как и дающий не лучше берущего). Есть редакторы, предпочитающие в первую очередь работать над собраниями мертвых авторов, потому что они участвуют в их "составлении" и получают за это, кроме своей зарплаты, еще 300 руб. с листа (в собраниях бывает до 200 листов!). Естественно, все другие собрания (живых авторов) лежат месяцами, иногда годами, покуда более выгодные для редакторов проходят быстро... На своем примере я могу показать, как, в сущности, никчемна нынешняя система прохождения книги в печать: мой "Дневник писателя" был обсужден 14 раз на секциях, в редсоветах и т. д. (есть стенограммы). На него было 5 рецензий, у него было 3 редактора, в их числе сам главный редактор издательства Н. Лесючевский ("Советский писатель"). Я правила книгу почти год по всем этим указаниям, а в результате никто не заметил и не поправил трех моих фактических ошибок по Литве, которые испортили книгу. Спрашивается, какая цена такому редактированию? Я знаю прекрасных редакторов, но на моей 37-летней работе как советского писателя их немного... Всего четыре,— а я работала с сотней!..
Но самое страшное заложено в том, что при существующей системе редактирования воспитывается малоквалифицированный писатель, поставляющий сырье. Сейчас так вошло в сознание всех молодых писателей, что книги их будут доделываться, что они и пишут, и сдают эти книги в надежде на их доделывание в издательстве, подобно тому как драматурги пишут сырые пьесы в надежде на то, что "постановка" сделает их лучше. Это — зло, с которым нельзя сразу покончить, поскольку таких писателей, выросших за годы 1940-1955, очень много...