Оборотная сторона залога
Уровень просроченной задолженности по кредитам юридических лиц после летнего затишья опять начал расти. Летом суды приступили к рассмотрению исковые дела банков и были вынесены первые решения. банки столкнулись с последствиями непродуманной кредитной политики, проводимой до кризиса. Оказалось, что кредиты, не обеспеченные регистрируемыми залогами, зачастую не могут быть взысканы.
По оценкам экспертов, стоимость имущества, находящегося в залоге у банков, на сегодняшний день превышает стоимость активов самих кредитных организаций. По итогам первого полугодия 2009 года, суммарный объем выданных российскими банками кредитов составил 20 трлн рублей. «По нашим оценкам, примерно 80–90% этих кредитов выдано под залог», — рассказывает Николай Русов, управляющий филиалом «Нижегородский» банка «Глобэкс». Александр Игнатюк, аналитик ЗАО ИК «Энергокапитал», оценивает долю текущей просрочки выплат по кредитам в активах банков в 10% и предполагает, что истребование залогов вероятно по половине этих задолженностей. «К концу года доля плохих долгов может достигнуть трети от активов банка, а следовательно, мы ждем еще утроения объемов отчужденных залогов»,— говорит господин Игнатюк. По мнению экспертов, в ближайшее время количество дефолтов заемщиков вряд ли резко сократится.
Без средств к существованию
У бизнесменов свои сложности — взять новый кредит сейчас практически невозможно, а «старые» кредитные линии стало тяжело обслуживать — банки по ним подняли проценты, а долларовые кредиты из-за девальвации рубля выросли на 30%. Многие фирмы столкнулись с нехваткой оборотных средств. К тому же потребительский спрос упал и многие предприятия постоянно сталкиваются с кассовым разрывом. По словам Владимира Гущева, заместителя председателя арбитражного суда Нижегородской области, в два раза увеличились разбирательства по неплатежам поставщиков и получателей товаров. Как следствие растет просроченная задолженность предприятий по кредитам. «Зачастую банки в случае возникновения проблем с платежами ведут себя очень жестко. Они начинают выставлять пени за каждый день просрочки и угрожают судом», — рассказывает Алексей Хорошавин, генеральный директор юридической фирмы ООО «Ваше право». При этом, по словам Алексея Хорошавина, клиенты вынуждены обращаться за помощью к юристам и переводить конфликт в стадию судебного разбирательства — ведь банки занимают агрессивную позицию, не идут на контакт, требуя оплатить штрафные санкции немедленно. А в некоторых случаях еще и погасить весь кредит к определенному числу или отдать залог по минимальной стоимости.
«Заемщики осознают, что законодательство выступает на их стороне, поэтому судебных тяжб должники не боятся», — комментирует нынешнюю ситуацию Максим Блох, заместитель председателя правления банка «Ассоциация». С коллегой согласна Екатерина Максимова, начальник отдела кредитования юридических лиц нижегородского филиала Собинбанка: «Существует категория заемщиков, которая считает, что банкам под прикрытием кризиса можно выкручивать руки. Как показывает практика, у этих заемщиков и раньше случались просрочки. А теперь из-за регулярного нарушения графика платежей они вряд ли смогут получить новый кредит. В итоге такие клиенты всеми способами оттягивают погашение кредита, затягивают судебные разбирательства. Потом они заявляют ходатайство в суде об отмене пеней, и это ходатайство суд удовлетворяет. Когда суд выносит постановление о том, что долг должен быть погашен, заемщик его исполняет. Но при этом получается, что недобросовестный заемщик безнаказанно пользуется средствами банка».
Мирным путем
Со своей стороны банкиры уверяют, что делают все возможное, чтобы не доводить ситуацию с дефолтным заемщиком до крайностей. Банкротство заемщиков им не выгодно (в таком случае банк должен будет зарезервировать на балансе средства в размере 100% от выданного кредита, а потом еще и брать изъятое при банкротстве заемщика имущество себе на баланс), а судебное разбирательство из-за несовершенства законодательной системы может затянуться на долгий срок. «Для банков имущество должников не является профильным активом. Поэтому банк предпочитает договариваться с заемщиком, предлагая различные варианты реструктуризации долга, в том числе и предоставляя отсрочку по платежам от четырех месяцев до одного года», — рассказывает Александр Пантелеев, руководитель отдела мониторинга проблемных активов нижегородского филиала ЗАО «Москомприватбанк». Но если заемщик предполагает, что его кредитоспособность в ближайшее время восстановиться не может, банк предлагает продать имеющийся у должника залог. «Банки уже начали сотрудничать с агентствами недвижимости, поскольку заинтересованы во внесудебной реализации имущества. Однако кризис провел уценку стоимости залогов, а заемщики не всегда к ней готовы», — считает Олег Вдовин, руководитель нижегородского представительства саморегулируемой организации арбитражных управляющих ПАУ ЦФО.
Кризисная уценка
Продавать залоги по докризисным ценам сейчас невозможно. «Однако некоторые заемщики рассчитывают вернуть все свои вложения при продаже залога, — рассказывает Максим Блох. — К нам обратился за реструктуризацией долга клиент — у него сломался «КамАЗ», купленный на кредитные средства. А через два месяца клиент предложил банку этот автомобиль продать, поскольку обслуживать кредит он больше не может. При этом выяснилось, что машина по-прежнему не отремонтирована, а стоимость клиент заявил на уровне нового автомобиля. Понятно, что покупателей на машину банк найти не смог». По словам господина Блоха, еще ни разу в практике банка досудебная реализация имущества не была доведена до логического конца. «Весной этого года наша кредитная служба занималась лишь реструктуризацией существующих кредитов. А сейчас выясняется, что люди, которым мы пошли навстречу, все равно имеют просрочку по платежам. И когда мы отправляемся на проверку, выясняется, что данное время они использовали для того, чтобы спрятать имущество, распродать активы и потратить деньги», — делится опытом Максим Блох. Поэтому банки вынуждены обращаться в суд.
Аналитики уверены — в ближайшее время количество судебных тяжб по залогам между банками и заемщиками увеличится. «Перед кризисом количество судебных разбирательств между предпринимателями в суде было минимальным. Объяснение имеет экономические корни — судиться было некогда, нужно было зарабатывать деньги. Сейчас картина иная — денег стало мало. Поэтому в моду вернулись судебные разбирательства — вернуть старый долг, отсрочить исполнение по обязательствам. На данный момент из-за невысокой стоимости обращения в суд (госпошлина по аппеляционным и касационным жалобам равна 1 тыс. рублей) судиться выгодно», — подытожил Владимир Гущев.
Постоять за ценой
Обращения в суд выявили ряд пробелов в законодательстве. Так, камнем преткновения при судебной реализации залогов является определение их стоимости для последующей реализации. «Необходим быстрый и простой механизм определения рыночной стоимости имущества. Клиентам выгодно, если суд уравняет прописанную в договоре и рыночную стоимость залогов. Тогда он по решению суда передает имущество банку и больше ничего не должен. Но кризис обесценил практически все залоги», — поясняет Екатерина Максимова. Чтобы понять, сколько сегодня стоит объект, банки привлекают независимых оценщиков. Но в дальнейшем заемщик может оспорить экспертизу. Поэтому банки, страхуясь, подают иск об определении рыночной и начальной продажной стоимости залогового имущества. «Суды часто привлекают независимых оценщиков, чтобы определить рыночную стоимость на текущую дату для первоначальной стартовой цены при реализации через торги, организуемые службой судебных приставов. Часто полученная стоимость не сопоставима с теми цифрами, которые стоят в договоре залога. Практика показала, что две эти цифры могут отличаться в разы», — рассказывает Ольга Стенякина, директор ЗАО «Консалтинг-спектр». Пока же имущество, выставленное на торги судебными приставами, оказывается невозможно реализовать. «Я смотрел на сайте предлагаемые для реализации автомобили. Так, там «Хюндай Туссон» 2003 года выставлен за миллион с копейками. Тогда как новый его можно приобрести в зависимости от комплектации за 700 тыс. рублей», — рассказывает Алексей Пичугин, заведующий адвокатской конторой №18. По словам Татьяны Кругловой, заместителя начальника отдела организации работы по оценке и реализации имущества должников управления службы судебных приставов, из более чем 300 машин, переданных на реализацию приставам, реализовать удалось всего одну. Из залогового имущества, которого у службы скопилось в общей сложности более чем на 400 млн рублей, не удалось реализовать ничего. «Все дело в стоимости. Она по нашим объектам существенно выше рынка, это из-за того, что банки в свое время не ходатайствовали перед судами о выставлении объекта на продажу по рыночной цене», — поясняет Татьяна Круглова. По ее словам, в таких случаях после третьих торгов имущество, уцененное, согласно законодательству, на 25%, переходит на баланс к залогодержателю. То есть к банку. Эксперты уверены, у банков накопилось уже достаточно залогового имущества, которое им в ближайшее время придется реализовывать по низким ценам. «У нас есть объект, который мы не можем реализовать за 40% от его первоначальной стоимости», — подтвердила догадки экспертов Ирина Егорова, управляющая нижегородским филиалом ОАО «Собинбанк».
Воздушные залоги
Однако, по мнению Владимира Гущева, гораздо большие проблемы ожидают банки, выдававшие кредиты под залог товаров в обороте: «На данный момент у нас в судопроизводстве есть несколько подобных инцидентов. По большому счету, эти банки взяли в залог воздух. Потому что сегодня у заемщика есть товар, а завтра он его продал. При этом вряд ли заемщики ежедневно переписывают ведомости, чтобы отчитаться, какой товар у них теперь фигурирует в качестве залога». Как правило, потом выясняется, что товар в обороте у заемщиков заложен не в одном, а сразу в нескольких банках. «С подобными случаями мы достаточно часто сталкиваемся, когда предприятие уже находится в банкротстве. Для предпринимателя это оказывается вполне приемлемым выходом из сложной экономической ситуации. Вот и получается, что на собрании кредиторов сидят представители нескольких банков с требованиями на три тысячи автомобилей, а в конкурсном производстве удалось найти всего триста», — рассказывает Олег Вдовин. Один из вариантов дальнейшего развития событий выглядит приблизительно так: выясняется, что у заемщика возбуждено уголовное дело по факту хищения у него товара на сумму, равную сумме кредита.
По итогам 1-го полугодия 2009 года, стоимость имущества, находящегося в залоге у банков, превышает стоимость активов самих кредитных организаций
По мнению Олега Вдовина, все это — последствия кредитной политики, проводимой банками до кризиса: «Кредиты раздавались направо и налево. При этом акты о проверке залогов подписывались не глядя. Если бы кредитные эксперты считали объемы товара в залоге, стало бы понятно, что для его хранения нужны были бы огромные складские площади». При этом привлечь таких заемщиков к уголовной ответственности практически невозможно. «Для того, чтобы доказать, что заемщик мошенник, необходимо, чтобы он при свидетелях написал: «Я ничего платить не буду». А если он приносит по 300 рублей в месяц, имея долг в 10 млн рублей, доказать что-либо невозможно», — рассказывает Алексей Пичугин. Аналитики прогнозируют, что в ближайшее время количество таких разбирательств тоже увеличится, поскольку кредитование под залог товаров в обороте пользовалось популярностью и занимало примерно треть в кредитном портфеле банков.
Со своей стороны эксперты отмечают, что банки практически приостановили программы беззалогового кредитования: перестали принимать в залог товары в обороте либо стремятся минимизировать долю данного вида залога в общей структуре обеспечения. Также предприятия столкнулись с необходимостью предоставления дополнительных гарантий в виде поручительств от собственников. При этом, по возможности, по кредитам, необеспеченным твердыми залогами, банки подняли ставки. Эксперты прогнозируют: механизм беззалогового кредитования вряд ли заработает в ближайшее время. «Слишком велики риски», — констатирует Максим Блох.
Залоговая ничья
Как показывает судебная практика, при рассмотрении в арбитражном суде нет однозначной практики защиты лишь интересов банков. «Арбитражный суд почти всегда отказывает банкам в ходатайстве о применении обеспечительных мер по отношению к юридическим лицам. И многие предприятия пользуются этим и за время судебного разбирательства успевают вывести все имущество», — рассказывает Ольга Иванова, заместитель руководителя юридического отдела Радиотехбанка. При этом банкиры уверены, что в спорных ситуациях суды всегда на стороне ответчика. К тому же медленно и не эффективно, по мнению Ольги Ивановой, работает механизм возвращения денег через службу судебных приставов. «Когда мы заслушиваем дело в суде, это, как правило, не начальная стадия отношений между заемщиком и банком, а, фигурально выражаясь, — середина шахматной партии. И в зависимости от того, как, когда и кем оформлены документы, ситуация разрешается в пользу той или иной стороны. А говорить, что с помощью суда заемщики могут быть избавлены от необходимости возвращать долги, — не верно», — говорит Владимир Гущев.