Авангард под арестом-2

Скандал с арестом двух сотен произведений Александры Экстер произошел во французском городе Туре в марте 2009 года. Выставка, открытая в январе с большой помпой при участии мэра города, 19 марта, за три дня до закрытия, была арестована, экспонаты опечатаны.

Причиной ареста стало обращение в суд Андрея Накова, основателя и главы Ассоциации Александры Экстер, утверждавшего, что львиная доля работ на выставке — подделки. Андрей Наков назвал себя обладателем архива Александры Экстер, имеющим право распоряжаться ее наследием, и главным экспертом по творчеству художницы.

Как рассказал "Власти" сам Андрей Наков (см. материал "Авангард под арестом" в N 16 за этот год), архив достался ему от Симона Лиссима, которому художница завещала содержимое своей парижской мастерской. Обнаружив наследие русской авангардистки у Лиссима, Андрей Наков в 1972 году совместно с парижским арт-дилером Жаном Шовленом устроил выставку ее работ. К 1981 году, когда Симон Лиссим умер в США, Андрей Наков, по его словам, успел получить от него списки распроданных работ художницы, инвентарную опись ее мастерской, фотографии и счел себя вправе распоряжаться ее наследием.

Подавая иск в суд, Наков привел множество аргументов, показывающих неподлинность представленных на выставке произведений. Владельцем большей их части, а также куратором выставки был тот самый галерист Жан Шовлен, пути которого с Наковым давно разошлись.

Приведенные Андреем Наковым факты вызвали сомнения у российских экспертов по творчеству Александры Экстер. Мария Валяева, кандидат искусствоведения, специалист по русскому искусству конца XIX — начала ХХ века, написавшая статью в каталог турской выставки "Александра Экстер и ее русские друзья", считает: "На выставке были вещи из разных стран, они происходят из разных источников, они годами хранились в разных коллекциях. Как можно заявить, что все они до единой поддельные? Я очень внимательно рассматривала произведения, представленные господином Шовленом. Работы из большинства других коллекций мне хорошо и давно известны. Мое мнение однозначно: эти работы подлинные". Доктор искусствоведения Георгий Коваленко тоже ставит аргументы Андрея Накова под сомнение: "Это неправда, что на ней нет подлинных работ. Там было несколько вещей, которые я знал раньше и считаю подлинными".

Руку Александры Экстер видели даже в картинах, которые просто хранились в ее доме. Так было с «Композицией» Эстер Шимеровой и с «Натюрмортом» Амелии Пелаес (на фото)

Осенью Жан Шовлен и еще шесть человек, которым принадлежали выставленные в Туре, а затем арестованные работы, обратились в следственную палату апелляционного суда города Орлеана (в юрисдикции которой находится Тур) с иском, в котором просили разъяснить, правомерен ли гражданский иск Андрея Накова и Ассоциации Александры Экстер, повлекший за собой арест выставки.

Суд вынес решение: "Оспаривание истцами правомерности гражданского иска имело для этого все основания... Если, согласно завещанию Александры Экстер, Симон Лиссим получил в имущественную собственность часть ее произведений, это отнюдь не означает, что ему было завещано личное неимущественное право, относящееся к ее творчеству. Симон Лиссим никогда не имел права на интеллектуальную собственность Александры Экстер, а значит, не мог передать личное неимущественное право Андрею Накову". Из этого следует, что Андрей Наков не может объявить себя правонаследником Александры Экстер и арбитром в спорных вопросах — его мнение уравнено в правах с мнениями других экспертов.

Весной Жан Шовлен отказался комментировать ситуацию вокруг выставки в Туре. Однако теперь он согласился ответить на вопросы парижского корреспондента "Власти" Сурии Садековой.

Жан Шовлен: все, что есть на рынке, подлинное

Жан Шовлен родился в 1934 году. Специалист по русскому авангарду и искусству 1920-х годов. Не имея специального образования в области истории искусств, с русским авангардом он познакомился благодаря своей первой профессии танцовщика. В 1950-1960-х годах Шовлен был вхож в общество русских танцоров балета, затем дружил с секретарем Сергея Дягилева Борисом Кохно, который ввел его в круг русских художников. В 1968 году Жан Шовлен открыл собственную галерею, в которой представил работы Анненкова, Бориса Григорьева, рисунки Малевича, работы Баранова-Россине. В 1972 году в галерее Жана Шовлена прошла ретроспектива работ Александры Экстер. Автором каталога был Андрей Наков. В начале 1980-х годов Шовлен закрыл галерею и стал заниматься только независимой экспертизой, однако до сих пор не имеет аккредитации при французской таможне или при кассационном суде, являющейся во Франции подтверждением высокой компетентности эксперта. В 2003 году совместно с Надей Филатовой, Джоном Боултом и Дмитрием Горбачевым выпустил монографию об Александре Экстер.

Что вы предприняли, когда произведения Александры Экстер, представленные на организованной вами выставке в Туре, арестовали?

Я родился в сельской местности, мой отец был ярым коммунистом. Во время войны мы оказались в оккупированной части Франции, и он меня учил: "Если тебя арестуют немцы, никогда сразу не говори правду. Скажешь ты правду или нет, все равно они тебя изобьют". Поэтому, когда закрыли выставку, а картины Экстер арестовали, я последовал давнему совету отца. Я сказал, что все их приобрел 40 лет назад в СССР. Но вы же знаете, что ничего из СССР вывезти было нельзя. Я начал собирать русское искусство самым первым, когда никто им не интересовался. В 60-е годы работы русских художников продавали без каталогов за гроши. Тогда я и начал их покупать.

Вы представили доказательства этих покупок полиции?

Ну что вы такое говорите! Вы же не храните чеки от своих платьев?

Некоторые говорят, что вы вместе с Андреем Наковым приобрели права на произведения Александры Экстер у ее наследника Симона Лиссима.

Нет, ни у Накова, ни у меня нет наследственных прав на Экстер. Никакими юридическими документами ни я, ни Наков не обладаем. Наков вообще в этой истории ни при чем. Просто, когда в 1972 году я готовил выставку Экстер в своей галерее, Наков, которого я уже ранее встречал и знал как студента, изучающего творчество Тициана, все время приходил ко мне и жаловался на бедность. Я дал ему подработать — попросил написать предисловие к каталогу Экстер. А Лиссима я встретил в 1970 году, его адрес мне дал Гвидо Колуччи, старинный друг Александры Экстер. Лиссим дал для выставки несколько работ Экстер, но, сколько я ни просил дать документы, показать ее архив, я ничего не получил. Ни у меня, ни у Накова никакого архива нет.

А где же он?

Я не знаю. Душеприказчиком после смерти Экстер оказался господин Инно Эзратти. Он должен был передать Лиссиму все произведения и архив Экстер. Но, насколько мне известно, к Лиссиму попала меньшая часть работ художницы и почти ничего из архива. Где находится архив, я просто не знаю. У Лиссима я приобрел не более двух десятков работ Экстер. Остальное на протяжении многих лет я разыскивал у разных коллекционеров, покупал на аукционах. Меня узнали, стали обращаться ко мне в качестве эксперта. Например, в 2000 году ко мне обратился один аукционный дом, чтобы я подготовил продажу целой коллекции из 50 произведений Экстер. Я выступил в качестве эксперта и сам приобрел некоторые лоты на этой продаже.

Часто ли вам встречались фальшивые работы Александры Экстер и вообще русского авангарда?

Многие говорят о фальшивых произведениях русского авангарда. А я утверждаю, что практически все произведения на рынке подлинные. В один из своих последних визитов в СССР в конце 80-х годов я смог посетить хранилища Русского музея. За один день мне показали сотни работ художников, которыми я увлекаюсь всю жизнь. Эти вещи провели всю свою жизнь в хранилищах, в идеальных условиях. Никогда не видели света, не выставлялись. Краски на этих работах — как новые, даже нельзя было поверить, что их писали несколько десятилетий назад. А вы говорите — фальшивки. Все, что есть на рынке, подлинное. Вот говорят, что много подделок Натальи Гончаровой. Не верьте. Я дружил с Томилиной. Даже помогал ей в последние годы. Так у нее были тысячи и тысячи работ Гончаровой. Они валялись повсюду. Она мне предлагала брать все, что я захочу, я стеснялся, а теперь жалею. Ведь когда все вывозили из мастерской на улице Висконти, она не расплатилась с перевозчиками — и несколько ящиков осталось у компании-перевозчика. Ее картины разбирали шоферы — лучше бы достались мне. А теперь кто-то заявляет: много подделок. Я не знаю, кому выгодно говорить о подделках. Наков просто написал донос. Во время войны в нашей деревне тоже был доносчик, так его в 1944 году повесили. Вот так поступают с доносчиками.

А зачем было Накову писать донос?

Как зачем? Он просит за свои экспертизы безумные деньги, и никто больше не нуждается в его услугах. Ну разве можно за экспертизу брать €10-20 тыс.? У меня запросы очень скромные, поэтому ко мне всегда обращаются. Например, меня попросили сделать экспертизу одной коллекции из России. Там было 200 работ Экстер, все подлинные, прекрасного качества. Я попросил себе в качестве вознаграждения несколько скромных картин. Конечно, Наков мне завидует.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...