27 декабря в Театре имени Моссовета состоится премьера спектакля Андрея Кончаловского "Дядя Ваня". Сочетание имени режиссера и названия пьесы Чехова многим зрителям может показаться знакомым.
Почти сорок лет назад, в начале 1970-х, на экраны вышел фильм, снятый тогда еще молодым Кончаловским по хрестоматийной чеховской пьесе. Вообще, пьесы Чехова переносу на экран сопротивляются — это известно всем. Но "Дядя Ваня" Кончаловского был единодушно признан удачей. Причем не только в России: во всем мире, наряду с "Неоконченной пьесой для механического пианино" Никиты Михалкова, картина Кончаловского считается едва ли не эталоном чеховской экранизации.
Теперь Андрей Кончаловский поставил "Дядю Ваню" в Театре имени Моссовета. Несколько лет назад на этих же подмостках он выпустил "Чайку". Некоторые критики ту постановку просто высмеяли, но пристрастия режиссера к Чехову, разумеется, не остудили. "Чеховскую пьесу и вообще Чехова можно ставить бесконечное количество раз",— говорит режиссер, повторяя слова, под которыми бы могли подписаться многие выдающиеся театральные постановщики. На вопросы, как со временем меняется отношение режиссера к текстам пьес, он отвечает, что мог бы повторить слова одного музыканта о классической партитуре: ноты со временем остаются теми же, но темп исполнения и акценты, которые часто расставляются подсознательно, меняются.
Старый фильм "Дядя Ваня" был меланхоличным, грустным и поэтичным рассказом о судьбе русской интеллигенции. В Советском Союзе "между кадров" читали еще и сюжет о ненужности стране тонких, образованных людей. Режиссер признавался, что находился в те годы под сильным влиянием фильмов Ингмара Бергмана, вот и героев Чехова он сделал объектами беспощадного и мрачного психологического анализа. Сейчас, разумеется, Чехова так не ставят, в нем чаще видят разуверившегося в человечестве насмешника. Легко предположить, что в новом спектакле Андрея Кончаловского будет немало странностей и неожиданностей. Неслучайно, что на роль профессора Серебрякова режиссер пригласил одного из самых острых эксцентриков современной российской сцены Александра Филиппенко. Роль Войницкого сыграет талантливый характерный актер Павел Деревянко, Астров доверен Александру Домогарову. Представьте себе только: роли, которые в начале 1970-х годов сыграли Владимир Зельдин, Иннокентий Смоктуновский и Сергей Бондарчук, теперь играют Филиппенко, Деревянко и Домогаров. Подобная смена типажей как нельзя лучше свидетельствует о появлении у режиссера новых ориентиров.
Ожидающаяся под самый новый год премьера "Дяди Вани" в Театре имени Моссовета оказывается словно прологом того "нашествия" чеховских спектаклей, которым грозит зрителю весь будущий год. В январе будет отмечаться 150-летие со дня рождения Чехова, и можно не сомневаться, что наши театры отпразднуют юбилей величайшего русского драматурга ударным трудом по переосмыслению его наследия.
Чествовать Чехова гораздо труднее, чем любого другого классика. Наверное, нет второго такого гения в мировой литературе, который так яростно протестовал бы всей своей сутью против малейшей неискренности, против громких слов, официоза, торжественных заседаний, посвящений, рассуждений о своем величии и месте в истории — словом, без всего того, чего избежать ему в ближайшие месяцы не удастся. Что ни сделай громкого, какой поклон ему ни отвесь, самого Чехова это бы покоробило.