Пролетарии на ночь

Для мелодрамы фильм Ллойда Бэкона слишком жесток и холоден, да и какие мелодрамы возможны в отлаженной империи скрытой проституции, выстроенной Джонни Веннингом (Эдуардо Кьянелли)? Самый суровый эпизод: Мэри Дуайт (Бэтт Девис), самую языкатую и своевольную из go-go girls "Интимного клуба", избивают и метят ножом громилы Веннинга. Суров же он именно потому, что расправа не показана, а на экране царит тишина. Молчат перепуганные подружки в соседней комнате. Один лишь раз слышен крик Мэри. Нет, не мелодрама. Но для гангстерского фильма в "Женщине" слишком много переживаний падших женщин. Оторва Мэри, например, так скрывает, так скрывает от младшей сестры Бетти (Джейн Брайан), чем занимается, и, судя по всему, оплачивает ей школу.

Пытаясь определить жанр "Меченой женщины", американский историк кино Чарльз Эккерт, очень мало опубликовавший до своего самоубийства в 1976 году, набрел на вроде бы дикий в применении к Голливуду термин "пролетарский фильм". Почему бы нет, если считать гангстеров и go-go girls пролетариями. Точнее говоря, эти девушки — пролетарки, которым надоело, как чеканит Мэри, "получать по 12 баксов в неделю": хватит, нахлебались. Конечно, у Веннинга они зарабатывают в 30 раз больше, но зато всегда есть шанс всплыть однажды утром в реке, как некая девушка, о судьбе которой позволяет себе говорить вслух лишь Мэри. И производство Веннинга по большому счету не слишком отличается от ткацкого производства: доходы уравновешивает профессиональный риск. Гибель Бетти, упавшей с лестницы, когда Веннинг отвесил ей, не желавшей продаваться, затрещину, это же просто несчастный случай на производстве. Да и Веннинг не укладывается ни в один из экранных стереотипов гангстера. В конце 1920-х годов, на заре жанра царили англосаксонские джентльмены, которых играл, например, Уолтер Хьюстон. Потом пришла очередь простых парней, психопатов и зачастую итальянцев с корявой внешностью типа Джеймса Кегни. Веннинг же ведет себя как какой-нибудь сталелитейный король, но говорит на хреновом англо-итальянском, а оказавшись в тюрьме благодаря показаниям взбунтовавшихся девушек, проявляет свою психопатию. Эффективный менеджер, одним словом.

Вообще студия Warner годами стояла особняком в Голливуде. Если бы братьям Уорнер сказали, что они снимают пролетарское кино, они бы не поняли. Но в их продукции действительно всегда был сильный социальный элемент. Скажем так, элемент реальности, которая врывалась на экран и была необходима современникам великого кризиса и Великой депрессии. На самом деле "Женщина" — это беллетризованный отчет о громком процессе, проходившем в Нью-Йорке с 14 мая по 22 июня 1936 года. Судили легендарного Лаки Лучано, вовремя сообразившего в отличие от Аль Капоне, что сухой закон не вечен в отличие от древнейшей профессии. Гангстера, монополизировавшего городские бордели, удалось осудить благодаря показаниям сотни арестованных девушек. Заодно процесс принес славу амбициозному прокурору Томасу Дьюи. Так может быть, это морализаторский фильм о раскаянии падших и торжестве справедливости? Ни в коем случае. Добро, воплощенное в прокуроре Грэхэме (Хамфри Богарт), бледнее некуда: Богарт еще актер второго плана, без особой харизмы. Правда, в фильме репортеры сулят победителю Грэхэму большое будущее. Бэкон оказался пророком: Дьюи дорастет до губернатора штата Нью-Йорк и дважды кандидата в президенты. А девушки уходят в ночь и туман, возвращаясь, судя по всему, на панель.

"Меченая женщина" (Marked Woman, 1937)

"На дне" (Les bas-fonds, 1936)

Понятие "легкость" неприменимо к книгам и экранизациям Максима Горького. Между тем фильм Жана Ренуара именно что легкий, воздушный, одна из первых ласточек поэтического реализма. Атмосферу Ренуар задает в самом начале, где вор Пепел (Жан Габен с его фирменным шиком парижского хулигана) залезает в квартиру гаера Барона (Луи Жуве), где красть нечего, можно только приятно провести время с хозяином. Имущество барона-растратчика описано, назавтра они окажутся на соседних нарах в ночлежке. Одобренный самим Горьким сценарий написал Евгений Замятин. Ренуар нашел его "очень поэтичным, но абсолютно неснимаемым" и переписал в соавторстве с Шарлем Спааком. По мудрому совету компартии в лице Луи Арагона он убрал из него самовары, урядников и гармошки, всю русскую этнографию, невероятно модную во Франции 1930-х годов. Фильм только выиграл: "Нищета интернациональна". На экране уж точно не Россия, но и не совсем Франция, а независимое государство Ночлежка. Увидь фильм Горький, он, пожалуй, покашлял бы в усы и, скрывая усмешку, буркнул: "Во дают, черти драповые".

"Голубая сталь" (Blue Steel, 1989)

Несправедливо забытый триллер Кэтрин Биглоу, еще не автора гимна советским подводникам "К-19" (2002), а художницы, покинувшей нью-йоркскую богему, чтобы снимать тревожные и неуловимо извращенные фильмы. Полицейский Меган (Джейми Ли Кертис) одержима борьбой со злом, воплощенным — привет доктору Фрейду — в ее собственном отце. Но за то, что завалила грабителя в супермаркете, ее не награждают, а отстраняют от службы: револьвер преступника исчез, нет доказательств, что он заслужил пулю. Хотя по большому счету ей везет. Она встречает желанное зло, воплощенное в старомодно галантном и не стесненном в средствах Юджине (Рон Сильвер). По вечерам он дарит ей цветы, по ночам отстреливает случайных жертв из того самого револьвера, им же и заныканного. Когда Меган — гораздо позже, чем зрители,— догадывается, кто злодей, фильм сворачивает в колею обычного фильма-поединка. Но в памяти остается только терпкая игра в кошки-мышки между не совсем нормальным добром и сладострастным злом, почему-то удивительно похожим на Мартина Скорсезе.

"Невидимый луч" (The Invisible Ray, 1936)

B-movie Лэмберта Хиллера, не избежавшего соблазна свести на экране Бориса Карлоффа и Белу Лугоши: чудовище Франкенштейна и Дракула уже пережили свой недолгий звездный час. Хотя с Трансильванией ассоциировался Лугоши, Хиллер дал славянское имя Янош Рук не его герою, а Карлоффа. Рук, долговязый и комически усатый,— отшельник-ученый, невзначай ослепивший ассистировавшую ему маму (Вайолет Кимпл Купер), зато увидевший в телескоп метеорит, тысячи лет назад рухнувший на Африку. Из экспедиции он возвращается светящимся в темноте радиоактивным мутантом, способным целить и убивать одним прикосновением: первой жертвой стал его любимый пес. Решив, что доктор Бенет (Лугоши) украл его открытие, он превращается в серийного убийцу, расплавляет взглядом статуи готического собора, отражается в расширенных от ужаса зрачках умерщвленных им друзей, дымится и в буквальном смысле слова теряет лицо. Короче говоря, очень забавный пересказ "Человека-невидимки" ярмарочным затейником, не скупящимся на душераздирающие детали.

"Молодой мистер Линкольн" (Young Mr. Lincoln, 1939)

Линкольн (Генри Фонда), будущий президент, читает по совету подруги умные книжки, становится адвокатом в Иллинойсе, выигрывает первое дело, спасает невинно обвиненных в убийстве и уходит в светлую даль, проникшись своей пока смутной, но великой миссией. Любой режиссер снял бы чистой воды соцреализм, этакие "Рассказы о Ленине". Любой, но не великий Джон Форд. Он как никто чувствовал старые добрые Штаты стихийной, неумелой, но стремящейся к идеалу демократии. Он объясняется им в любви в долгой сцене сельского праздника, где маршируют потешные старики — ветераны всех войн за шесть десятилетий, а дылда Линкольн, скинув неуместный цилиндр, выигрывает, пусть и схитрив немного, все конкурсы на силу и ловкость. А потом Форд просто заставляет забыть, что речь идет о Линкольне, закрутив мускулистый сюжет с убийством на ярмарке, толпой линчевателей, которых хитрым словом и крепким кулаком герой остановит у самых дверей тюрьмы, и расследованием, проведенным Линкольном прямо в зале суда так, что померещится: фильм называется "Молодой Шерлок Холмс".