Зимний сезон в "Глобусе" начался с того, что новыми кураторами были назначены Анастасия Шавлохова, руководитель студии "Непокоренные" и Алиса Прудникова, самый молодой директор Екатеринбургского филиала ГЦСИ. Их решение показать московского художника-граффитиста Валерия Чтака находится в контексте того, чем занимался предыдущий худрук Мария Новикова (вспомнить хотя бы уличную живопись "No future for..." Миши Моста или "С корабля на бал" киевлян "Пся Крев"). "Глобус" продолжает исследование: как может выглядеть негалерейное искусство в пространстве белого куба.
Двадцативосьмилетний Чтак — бывший активист группы "Радек" и слушатель "Школы современного искусства" Авдея Тер-Оганьяна, а также лекций Анатолия Осмоловского. Его работы побывали и на трех московских биеннале, и на главных выставочных площадках вроде "Красного октября", Винзавода или закрывшейся Арт-стрелки. В Петербурге Чтак гастролирует с проектом "Боб ненавидел всех". Чтобы понимать, на что похожи работы Чтака, нужно представить подворотню в пережившем глобализацию городе будущего: поверх подтекающей краски, якобы маскирующей предыдущие надписи, проступают, укладываясь в несколько культурных слоев, цифры, абсурдистские пиктограммы и экспрессивные слоганы на разных языках. Только автор, адресат и адресант у них один и тот же человек. У Чтака на русском, иврите, сербском, французском возникают предложения вроде "смерть — это смрт", kill all humans или les peintres gagnet autant que les dealers des drogues — pas trop ("художники, как наркодилеры, зарабатывают на жизнь хорошо, но не слишком") — как раз в духе лозунгов на баррикадах "Радека".
Его инсталляции — это тотально покрывающие все выставочное пространства надписи и изображения. Как какой-нибудь паук-экстремист, Чтак вырисовывает информационные сети на каждой плоской поверхности, дополняя их холстами и картонками. В паутину из проводов попадают компьютеры, телефонные аппараты, телевизоры, хасиды и мутанты.
Одна из последних выставок Чтака называлась "Скажи: шибболет". Шибболет, если опустить библейский сюжет, это речевой пароль, речевая особенность, по которой можно опознать своих. "Боб..." про то же: про враждебную реальность, про то, как выделить из нее для себя гетто и, самое главное, про то, что у языка есть конспиративная функция. А от граффити здесь осталось не больше, чем здоровое желание художника рисовать там, где это не предусмотрено.