Когда часы должны спешить

Гоночный трек Paul Ricard в Ле Кастелле под Марселем, расположившийся на зеленой траве среди сосновой рощи, выглядит удивительно мирно. Но только не тогда, когда ты висишь, как мешок, на ремнях пассажирского сидения в кабине "Ламборгини", способной в секунду перескочить за 300 км/час. Скорость на прямых почти не чувствуется, рев мотора почти не прорывается сквозь плотный шлем и трасса, расчерченная синими полосами, кажется нарисованной на экране компьютера. В этот момент думаешь, как на этом треке побеждали Алан Прост и Ники Лауда. Зато на виражах, когда столбики слева свистят как пули у виска, вспоминаешь, как здесь разбился Элио де Анжелес.

Водитель крутит ручкой скоростей, словно наматывая на вилку спагетти. Он из итальянской команды "Ламборгини" — одного из двух участников серии гонок Lamborghini Blancpain Super Trofeo. Второй участник — швейцарская часовая мануфактура Blancpain, отрядившая на гонки своего президента Марка Хайека и создавшая специальный хронограф Super Trofeo.

Собачья жизнь у этих часовых президентов, все приходится пробовать на себе. Нет, чтобы мирно подводить стрелки,— то ныряешь с аквалангом, чтобы посмотреть под водой на новые Fifty Fathoms, то марш-марш за руль и крути баранку на виражах знаменитого французского трека.

— Это что — рекламный ход? — спрашиваю я Марка Хайека, только что закончившего заезд. Или вы готовите новый штамп "проверено на президенте"?

— Никакая это не рекламная кампания,— обижается Хайек.— Super Trofeo — настоящие гонки, уже прошедшие в Испании, Германии, Бельгии, Англии. И всякий раз я сижу за рулем не потому, что это надо для рекламы, а потому что я это люблю. Попробуйте сделать часы для того, что вы по-настоящему не любите. Ничего у вас не получится.

Мы говорим под огромным тентом, раскинутом в поле, заставленном трейлерами и палатками как стоянка странствующего цирка. Вокруг каждой палатки — стеллажи покрышек как в придорожном автосервисе, а между ними ходит стайка специальных девушек, которые фотографируются по вашей просьбе рядом с машинами,— даже тогда, когда машины очевидно красивее.

Позади шатра проходит трек, и время от времени отчаянный рев моторов заглушает и слова Хайека, и объяснения бланпановского часового мастера Вилли Морэ, который втолковывает любителям моторного спорта, моторного рева и моторного масла, как работает драгоценный мотор Blancpain.

— Вас не расстраивает, что наш президент Путин раздает ваши часы направо и налево?

— Меня очень тронуло,— говорит Хайек,— что во второй раз господин Путин отдал наши часы безо всякой охоты. Видно было, что он предпочел бы их носить. Но президентам иногда приходится делать то, что не очень хочется.

С этими словами он надевает шлем и уходит исполнять свой президентский долг на гоночном поле. Среди участников Super Trofeo рядом с любителями, такими как Хайек, есть и настоящие волки автоспорта вроде его напарника голландца Петера Кокса, победителя 24-часовой гонки в Ле Мане. Но для всех это дорогое удовольствие, не меньше миллиона швейцарских франков на экипаж.

Взять хотя бы машину. На базельском салоне, когда Blancpain запускал новую модель часов, партнерская Lamborghini Gallardo LP560-4 стояла на стенде в девственной чистоте. Сегодня "Ламборгини" Хайека и Кокса с бортовым номером "24" выглядит настоящей труженицей трека. Таких машин на трассе Super Trofeo — 30. А соответствующих им бланпановских хронографов — только 300.

Тренировочные круги сменяются гоночными. На повороте машины замирают, а потом, треща и стреляя двигателями, проносятся перед трибунами по километровой прямой. Выход на прямую следует как раз за самым сложным виражом, там, где пилоту предстоит не вылететь с обозначенной трассы и не налететь на штрафные очки.

То одна, то другая машина сворачивают в паддок под прицелом судьи, который измеряет их скорость с придирчивостью и наслаждением гашника на Рублевке. Как только машина замирает, ее вздергивают на домкрат, с мясом отрывают колеса и точно так же, не теряя ни секунды, чуть ли не за голову вытаскивают из-за руля водителя, чтобы запихнуть на его место второго пилота.

Бок о бок с трассой находится местный аэродром, взлетная полоса почти параллельна главной прямой — машины несутся навстречу взлетающим самолетам, создавая ощущение физкультурно-моторного праздника из советского кино 1930-х годов. Самый триумфальный проезд у отстающих: лидеры суетятся, пытаясь обойти друг друга, аутсайдеры едут торжественно и прямо, как на параде. Я их понимаю. На самом деле не так важно, кто именно выиграет заезд. Все равно у гонки два победителя, Lamborghini и Blancpain.