Премьера кино
В прокат вышел фильм "Сумерки. Сага. Новолуние" (The Twilight Saga: New Moon), экранизация второй книги из пока что четырехтомной вампирской эпопеи 35-летней американской женщины Стефани Майер, в 2005 году неожиданно ставшей объектом истеричного культа у девочек-эмо всех возрастов, включая предпенсионный. С историей вопроса помимо своей воли глубже, чем ей хотелось бы, ознакомилась ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Коварство ситуации в том, что валяющийся сейчас во всех видеоларьках на полке "Новинки" диск "Сумерки" является прошлогодней, первой частью культовой саги, так что наверняка многие желающие пораньше насладиться вторым фильмом рискуют по неопытности, как и автор этой заметки, сначала напороться на первый, ошеломительные прокатные сборы которого превысили $370 млн, то есть покрыли бюджет картины раз десять.
Принципиальная разница между первыми и вторыми "Сумерками" заключается в том, что вторые на сорок минут длиннее и в них благодаря увеличившемуся бюджету больше спецэффектов, связанных с участием в сюжете кроме вампиров еще и оборотней. Еще одно отличие могло заключаться в том, что просто "Сумерки" снимала женщина Кэтрин Хардуик, а "Новолуние" — Крис Уэйтс, чья предыдущая творческая биография не на шутку встревожила поклонников Стефани Майер присутствием в ней "Американского пирога": трепетные эмо всполошились, как бы нечуткий дядька не опошлил их bible, превратив фактически историю Ромео и Джульетты в очередной похабный анекдот про потерю невинности с кровопусканием.
Волноваться читателям Стефани Майер и на этот раз нечего: Крис Уэйтс обошелся с "Новолунием" так же бережно, как и Кэтрин Хардуик — с "Сумерками", и не позволил себе ни малейшей насмешки над проблемой главной героини (Кристен Стюарт), которая влюбилась в одноклассника-вампира (Роберт Паттинсон) и пользуется взаимностью, но никак не может уговорить бойфренда укусить ее и сделать таким же вампиром, как и он сам. Вот уже второй фильм подряд бедная девушка добивается этого пустякового одолжения с тем же отчаянием, с каким иные барышни мечтают о том, что возлюбленный купит им квартиру.
В "Сумерках" женские амбиции упираются не в мужскую жадность, а в морально-этические принципы, а точнее и еще хуже, в политкорректность, обусловленную страной проживания. "Разве вампиры играют в бейсбол?" — спрашивает в первых "Сумерках" героиня своего друга. "Ну, мы же американские вампиры",— тяжело вздыхает тот, и этим про кровожадных героев Стефани Майер все сказано: это именно что американские, зашоренные и закомплексованные вампиры, считающие необходимым бороться со своей природой из-за нелепого предрассудка, будто высосав немного красной жидкости из яремной вены человека, можно нанести непоправимый вред его бессмертной душе. На эту тему, собственно, и препираются в первом фильме отважная и до безумия влюбленная героиня Кристен Стюарт и ее неотразимый возлюбленный, похожий на манекенщика из рекламы статусных джинсов, с намелованным лицом, подкрашенными губами, тщательно уложенными в живописный беспорядок кудрями и контактными линзами желтого цвета, который мастерица точного эпитета Стефани Майер обозначает как "медовый".
Кроме бесспорного эстетического удовольствия от созерцания этой красоты хотелось бы все-таки понять и другие причины, которыми обусловлена такая нечеловеческая популярность у дамской аудитории книг Стефани Майер, продающейся как "новая звезда вампирской готики", сказавшая "новое слово в жанре, в котором, казалось бы, сказано уже все". Университетские профессора уже засели строчить концепции о природе привлекательности вампиризма, и ввиду отсутствия у вампирской эпопеи Стефани Майер отчетливых художественных достоинств, оригинальной идеологии и индивидуального авторского взгляда на мир любые культурологические гипотезы наматываются на нее легко и удобно, как туалетная бумага на картонную бобышку. Не составит особого труда добавить к ним еще одну, например такую: в сказке про вампиров отражена банальная, повседневная ситуация, когда девочка добивается от мальчика, чтобы он сделал ее равной ему.
Секрет популярности Стефани Майер, возможно, в том, что она как-то с первых страниц дает понять, что ее упертая героиня, как бы она ни прибеднялась насчет своей серости во всех отношениях, все равно добьется своего и станет сверхчеловеком-вампиром, а рассусоливание этой истории на четыре книжки продиктовано не только коммерческими аппетитами, но и желанием растянуть удовольствие от предвкушения неизбежного.