Саммит в Стокгольме грозил стать самым ледяным за всю историю подобных встреч. Но волшебное слово "газ" все-таки открыло заветную дверку между Россией и Европейским союзом.
Шведское правительство неожиданно зажгло зеленый свет "Северному потоку", и атмосфера разрядилась. Меморандум о механизме раннего предупреждения в сфере энергетики, подписанный накануне саммита, стал первым за долгое время документом, фиксирующим общее, а не расходящееся понимание сторонами некоей важной практической проблемы. Теперь встречу можно считать прямо-таки успешной.
Связи России и ЕС пребывают в летаргическом состоянии. Еще в 2007 году стало понятно, что Москва и Брюссель теряют интерес к взаимодействию. Кавказская война и газовый кризис добавили привкус обреченности — разорвать отношения невозможно, потому что деваться друг от друга некуда, но отсутствует даже желание понять противоположную сторону.
За то, чтобы начать переговоры о новом базовом соглашении, Россия и ЕС боролись почти два года (Варшава блокировала процесс из-за мяса), но сейчас диалог фактически не идет. Дело не в конкретных разногласиях, а в концептуальном непонимании — чего, собственно, стороны хотят друг от друга.
Прежняя модель отношений предусматривала те или иные формы институциональной интеграции России в европейское правовое и экономическое пространство. Менялись — особенно с российской стороны — представления об условиях, но цель оставалась неизменной. Сейчас такой цели нет. Дмитрий Медведев говорит о нормальных отношениях с западными демократиями, о необходимости использовать их интеллектуальный ресурс для модернизации, однако о вхождении в институты речи больше не идет.
Новую модель можно назвать "конструктивным отчуждением". За ненадобностью затих спор о ценностях — общих или расходящихся. Какая разница, если в основе всего конкретные интересы — от газовых "потоков" до "Опеля", от вертолетоносца "Мистраль" до предложения поучаствовать в приватизации российских активов. Связи при этом крепнут, о чем свидетельствует растущее число желающих участвовать в "потоках".
Парадокс заключается в том, что впредь будет углубляться противоречие между отношениями России с отдельными европейскими странами, с одной стороны, и Евросоюзом как институтом — с другой. Государства ЕС, по крайней мере многие из них, хотят воспользоваться возможностями сотрудничества с Москвой. Европейский союз в целом как носитель определенных принципов социально-политической и экономической организации, которые он распространяет,— конкурент России. Как будут взаимодействовать две эти тенденции, предсказать трудно, поскольку развитие первой будет стимулировать нарастание второй. Так что стоит ждать интересных поворотов.