В Москве открывается фестиваль NET, уже много лет приучающий российскую публику к европейскому авангарду. О спектаклях фестиваля рассказывает Алла Шендерова.
В этом году NET посвящен 20-летию падения Берлинской стены. Фестиваль, название которого расшифровывается как Новый европейский театр, собственно, и возник 11 лет назад, чтобы знакомить Москву с театральным поколением, которое вошло в профессию после 9 ноября 1989 года, когда Берлин перестал делиться на Восточный и Западный. Получить приглашение на фестиваль может любой авангардист, создающий новый театр,— никаких возрастных, тематических и жанровых ограничений NET не признает. Поэтому афиша нынешнего фестиваля включает не только постановки, которые, как "Руммельплац" Армина Петраса, пытаются отрефлексировать новейшую историю Германии, но и, скажем, "Оргию толерантности" бельгийца Яна Фабра — грандиозный фарс, высмеивающий жизнь сегодняшней единой Европы во всех ее проявлениях. Привычное для многих деление спектаклей на драму, оперу и балет для этих постановок совсем не подходит: новый театр — искусство синтетическое. Да и вообще, NET отмечает не только и не столько падение Берлинской стены, сколько падение стен в наших головах.
"Гамлет" Оскараса Коршуноваса
Программа авангардного смотра начинается с самой традиционной пьесы. Литовец Оскарас Коршуновас, основавший в 1998 году свой театр (он называется Театр Оскараса Коршуноваса, или Городской театр Вильнюса), декларирует, что хочет ставить современные пьесы как классику, а классику так, как если бы она была написана только что. На NETe Коршуновас уже бывал. В 2001-м он привозил "Огнеликого" по пьесе Мариуса фон Майенбурга — историю о том, как парочка трудных подростков прикончила родителей. А в 2004-м — "Ромео и Джульетту": кланы Монтекки и Капулетти выясняли отношения на огромной коммунальной кухне в перерывах между стряпней.
Теперь нас ждет "Гамлет", действие которого происходит в общей гримерной, где собираются артисты перед выходом на сцену. Метафорический призыв Гамлета "повернуть глаза зрачками в душу" реализуется буквально: персонажи вглядываются в собственное отражение. Но свести счеты с самим собой способен не каждый: гамлетовский порыв, как и положено, оборачивается трагедией. В финале зритель видит опустевшую гримерку, безвольно повисшие на плечиках костюмы и зеркала, в которых теперь отражаются лица публики.
Московский театр юного зрителя, 14 ноября
"Калигула" Явора Гырдева
Категорически не рекомендуется приглашать на "Калигулу" строгих блюстителей нравственности, которых корежит от ненормативной лексики, как от удара в живот. Детей тоже приводить с собой не надо. Всем остальным предстоит вспомнить пьесу Альбера Камю об императоре, который, по Гырдеву, был одержим желанием разрушить ту систему, главным звеном которой служил он сам. "Калигула? Да это же экзистенциальный панк!" — считает режиссер, превращающий спектакль в детективное расследование странной метаморфозы: император, поначалу потрясший Рим демократичными речами и поступками, оказался одним из самых изощренных тиранов.
С драматическим театром болгарского города Варны, где работает Явор Гырдев, московские зрители уже знакомы: пять лет назад, в 2004 году, фестиваль "Сезон Станиславского" привез запомнившийся многим спектакль "Человек-подушка". Гырдев поставил триллер Мартина Макдонаха так, как снимают современное кино: жестокие игровые сцены фактически неотличимы от документальных. Словом, в театре этот режиссер работает в той же манере, что и в кино, где первый и пока единственный снятый им фильм "Дзифт" принес ему главный приз ММКФ-2008 за режиссуру.
Центр имени Мейерхольда, 15 ноября
"Оргия толерантности" Яна Фабра
Постановка компании Troubleyn из Антверпена обещает стать главным событием NETа, так же, как минувшим летом она стала гвоздем Авиньонского фестиваля. Во всяком случае, чемпионат по мастурбации, который устраивают во время спектакля артисты Фабра, непременно вызовет в Москве скандал.
Художник, без работ которого не обходится ни одна крупная биеннале современного искусства, автор шокирующих инсталляций и не менее шокирующих спектаклей, Ян Фабр считает театр главным, все объединяющим искусством. И последние годы выражает свое отношение к миру именно через театр. Отношение это, мягко говоря, далеко от симпатии.
В "Оргии толерантности" режиссер приравнивает толерантность европейской политики к лицемерию, страсть современного потребителя к покупкам — к разврату; уподобляет банковский сейф гигантскому пустому брюху, набитому бумажной мишурой. А главным героем этого грандиозного скетча становится диван, комфортно устроившись на котором нынешний обыватель занимается сексом или мастурбирует, слушая "Come Together" "Битлов" и поглядывая на экран телевизора, транслирующий кадры насилия и смерти.
Центр имени Мейерхольда, 18 и 19 ноября
"Великая война" компании "Отель Модерн"
Свой спектакль создатели театра "Отель Модерн" Херман Хелле, Паулине Калкер и Арлен Хурнвег играют в небольшом зале, по соседству с тем, где обычно проходит Роттердамский кинофестиваль. Эту постановку можно назвать синтезом театра, кино и видеоарта. Поначалу зритель видит пустую сцену, опутанную множеством проводов, над которой висит экран. После на сцену вываливается содержимое цветочного горшка, в землю втыкаются пучки петрушки, за которыми прячутся игрушечные солдатики. Камера так искусно транслирует игрушечную войну на экран, что уже через несколько минут зритель верит, что безобидные фейерверки — это реальные взрывы бомб, а грязная каша в траншеях полна человеческих останков. Спокойный женский голос за кадром читает письма солдат Первой мировой — англичан, бельгийцев и французов, погибших на юго-востоке Фландрии. А в кадре умирают куклы, которые стараниями кукловодов из театра "Отель Модерн" почти неотличимы от людей.
Центр имени Мейерхольда, 21 и 22 ноября
"Анна" центра современного искусства ДАХ
"Анну" по пьесе известного "новодрамщика" Юрия Клавдиева создатель киевского центра ДАХ Владислав Троицкий выпустил при поддержке "Гоголь-феста", приурочив премьеру к 200-летию классика. И это не случайно: при всей своей современности пьеса Клавдиева имеет много общего с фантастическим реализмом Гоголя.
В прокопченной избе с медвежьими шкурами на полу, грубым столом, на котором — водка, помидоры да старый кассетник, начинается история, поначалу очень похожая на мелодраму. Но едва зритель расслабится, раздаются выстрелы: love story оборачивается кровавым вестерном, а публика задыхается в едком дыму.
Сюжет, напоминающий фильмы Тарантино, в "Анне" помножен на абсурд постсоветской глубинки, но при этом играется по всем законам реалистического театра. В итоге новая драма превращается в притчу о смешной и кошмарной русской провинции, от которой, как писал Гоголь, хоть три года скачи, все равно никуда не доскачешь.
Центр имени Мейерхольда, 24 и 25 ноября
"+1" Евгения Гришковца
В свое время NET открыл Москве Гришковца: на первом фестивале в 1998-м показали "Как я съел собаку". И все следующие NETы не обходились без его постановок: Гришковец приберегал премьеру специально для фестиваля. Потом то ли фантазия "нового сентименталиста" (так именовал себя в те годы Гришковец) истощилась, то ли запечатлевать свои переживания ему стало удобнее на бумаге, но новых спектаклей Гришковца ни на NETе, ни вне его, не появлялось уже шесть лет. Так что нынешний "+1", лирический герой которого настаивает, что он хотя и неотделим, но отделен от всего человечества, можно считать возвращением Гришковца. Полтора часа длится монолог симпатичного и нелепого чудака, взахлеб вспоминающего детство, рисованные мультики и первую школьную любовь. Он все такой же, разве что повзрослел и стал по-нынешнему деловит — нынешние 40-летние мальчики непременно узнают в нем себя.
Театральный центр на Страстном, 26 ноября
"Руммельплац" Армина Петраса
Армину Петрасу, молодому руководителю берлинского Театра имени Максима Горького, удается сочетать в афише своего театра классиков немецкого романтизма с русской новой драмой. Два года назад этот театр уже приезжал в Москву со спектаклем "Пойдем, нас ждет машина!". Грубоватую пьесу все того же Юрия Клавдиева Армин Петрас сумел превратить в карнавал, от скуки затеянный двумя пэтэушницами. Теперь он ставит запрещенный в ГДР роман Вернера Бройнига, запечатлевшего жизнь социалистической Германии послевоенных лет. В секретном городе, выстроенном рядом с уранодобывающим бассейном для нужд советской "оборонки", бывшие солдаты вермахта работают бок о бок с полковниками Красной армии. Все они одержимы желанием преодолеть царящую вокруг разруху и все тяжко пьют. Написанный в 1960-е и впервые изданный лишь в 2007-м, роман стал сенсацией. Его сценическую версию сделал сам режиссер, а одну из главных ролей сыграла Регине Циммерман — весьма занятная актриса, которую в Москве запомнили после "Эмилии Галотти" Михаэля Тальхаймера (ее привозили на NET в 2005-м).
Этим спектаклем о людях, для которых построили Берлинскую стену, и закончится фестиваль, посвященный 20-летию ее падения.
Московский театр юного зрителя, 27 ноября