// ПЕРЕМЕЩЕННЫЕ ЦЕННОСТИ
Музейные торжества по случаю 300-летия Полтавской битвы завершаются выставкой в Музеях Московского Кремля. Хотя это не целиком новый выставочный проект, а адаптация выставки, показанной в Государственном Эрмитаже, Музеи Кремля нашли возможность по-своему высказаться на тему громкого военно-исторического юбилея.
В Петербурге выставку показывали под названием "Совершенная виктория". Перебравшись в Кремль, она стала называться "Генеральная баталия". Изменения затронули и материал выставки — тональность осталась той же, но частности представлены иначе. Вместо эрмитажного Николаевского зала в Москве экспозиция разворачивается на двух площадках — в выставочном зале Успенской звонницы и Одностолпной палате Патриаршего дворца, и отсюда ее разделение на два сюжета. Сначала в Успенской звоннице рассказывают о самих событиях от начала Северной войны до полтавской виктории, о том, как Петр I пытался сколотить против Карла XII коалицию, как все-таки оказался со шведским монархом один на один и как, разбив непобедимого завоевателя, тем самым выдвинул свое государство в сверхдержавы. А потом в Одностолпной палате показывается, как эту победу отмечали, устроив в 1710 году по ее случаю невиданные прежде торжества.
У Эрмитажа и Музеев Кремля есть свои фирменные темы и козыри. Понятно, например, что в Эрмитаже трудно было пройти мимо того обстоятельства, что и сам Петербург "назло надменному соседу" был основан во время Северной войны. Для Москвы это менее актуально, зато разыграна любимая Музеями Кремля тема дипломатии и дипломатических подарков. Из музейных собраний Копенгагена и Дрездена прибыли вещи, рассказывающие об отношениях Петра соответственно с королем Дании Фредериком IV и курфюрстом Саксонии и королем Польши Августом Сильным. В качестве драгоценного свидетельства политической дружбы Августа и Петра представлен огромный сапфир в форме носа, подаренный русским самодержцем польскому королю. Из венских архивов прибыла переписка русского царя с императором Иосифом I, в которой Петр, в частности, требует после Полтавы выдать Мазепу, если он окажется на австрийской территории.
Естественно, главные фигуры выставки все равно Петр и Карл XII, и их личные вещи оказываются на самых почетных местах. Но не забыты и прочие военачальники, причем как русские, так и шведские, те, кого Петр, празднуя полтавскую победу, назвал своими учителями,— посвященные им предметы для выставки предоставили Королевская оружейная палата в Стокгольме, Стокгольмский национальный музей и Музей армии.
Войне на выставке вполне обстоятельно противопоставлен мир официального чествования победы. Это был первый для России случай грандиозного "викториального" празднества на манер европейского барокко: с парадными процессиями, триумфальными арками, фейерверками и, разумеется, хроникой всего этого великолепия — запечатлевшими его гравюрами. Помимо этих графических листов выставка демонстрирует привезенный из Эрмитажа Триумфальный столб — четырехметровую бронзовую вариацию на тему римской колонны Траяна, украшенную рельефами с изображением всех главных событий Северной войны. Еще одна приоритетная часть этого победного раздела — захваченные при Полтаве трофеи: оружие, знамена, даже литавры и барабаны. К этим вещам у Музеев Кремля тоже особое отношение. По воле царя они были переданы на сохранение в Оружейную палату, и петровский указ об этом — напоминание не только о значении полтавской "генеральной баталии", но и о важном событии в истории кремлевских музеев.